Но и для этих двух людей исчезновение ящика и внезапное падение вниз на что-то живое, двигающееся, мохнатое тоже явилось полнейшей неожиданностью.
Вскрикнув, оба они вскочили. Кот Васька не стал дожидаться, пока они придут в себя.
Он со всех ног кинулся прочь.
– Портфель!
– Сумка!
И все началось сначала.
Коту Ваське казалось, что теперь за ним гонится весь город.
Какие-то дети.
Какие-то люди в белых халатах.
Пожарники.
Милиционеры.
И наконец, какое-то одеяло, которое попыталось наброситься на него сверху.
Ах, если бы пушистый Вертушинкин был сейчас с ним! Он бы не дал в обиду своего невезучего нарисованного кота. Он подхватил бы его на руки, спрятал бы под свою школьную куртку, успокоил, отогрел… Но Вертушинкина нет с ним. Он совсем один. Один-одинешенек. И за ним гонится эта ужасная кричащая толпа…
«Может, превратить их всех… ну, в этих… серых… которые с хвостами?» – затравленно оглядываясь, подумал кот Васька.
Но все мысли у него в голове тоже бежали и подпрыгивали. Нет, сколько он ни старался, он не мог вспомнить ни словечка из волшебного заклинания.
А тут еще, на его несчастье, какая-то старушка, увидев бегущего по улице кота, а за ним целую толпу народу, от удивления всплеснула руками. При этом она уронила на тротуар банку с вишневым вареньем, которую несла в подарок другой старушке, своей давнишней подруге.
Варенье было самое лучшее: домашнее, душистое, без косточек.
Но вряд ли кот Васька оценил это. Он влетел в сладкую густую лужу, отчего его лапы и живот стали липкими и клейкими, а хвост сразу отяжелел и потерял подвижность.
Но и этого мало. Какой-то малыш преградил ему путь, прижав его к земле большой пухлой подушкой.
Кот Васька, задыхаясь, вспорол когтями эту подушку. Но ничего на свете нет ужаснее, чем пух и перья вместе с вишневым вареньем. Если уж они встретятся, то разлучить их просто невозможно.
Кот Васька, измазанный вареньем, облепленный пухом, мчался по улице. Он свернул за угол, потом еще раз за угол. Преследователи не отставали.
Слева от него, рябя в глазах, побежала знакомая в завитушках ограда парка. Кот Васька легко скользнул в чугунный венок из дубовых листьев. Он оглянулся. Люди толпились у ограды. Те, кто помоложе, карабкались на нее. Один мальчишка уже сидел верхом на столбе, обняв руками чугунную вазу…
Но все же они отстали, хоть немного, но отстали.
Кот Васька собрал последние силы и пустился бегом по пустой аллее. Голоса позади него затихали, гасли.
Глава XVIII
Снова о разноцветных мышах
И главное:
одним котом в городе становится меньше
Кот Васька оглянулся. Он был один. Лапы у него просто отваливались от усталости, он еле дышал. Морду облепил противный щекочущий пух.
Мужество оставило его. Кот Васька не выдержал и всхлипнул. Может быть, обычные коты и не плачут, но ведь он нарисованный, и это его личное дело.
Нет, лучше бы волшебник Алеша никогда не оживлял его. Да что уж тут, лучше бы пушистый Вертушинкин никогда бы не брал в руки акварельную кисточку. Зачем, зачем только он нарисовал его!..
Разве это жизнь? Замучили его, затравили, затерзали.
«Вот возьму и как превращу всех в мышей! – со злостью подумал кот Васька. – Тогда узнаете… Тогда пожалеете. Всех до одного превращу!»
Кот Васька еще раз всхлипнул и начал читать заклинание:
Великан или малыш,Ты стоишь или…
Тут кот Васька внезапно умолк, словно споткнулся.
Что же это получится? Если он всех превратит, то и его Вася Вертушинкин, его пушистый Вася тоже станет мышонком? Нет! Ни за что!
Но с другой стороны, что же делать? Уже ясно, никуда ему отсюда не уйти, не скрыться. Все равно его разыщут, окружат со всех сторон, схватят, и уж тогда не жди пощады.
Все. Пропал. Погиб. Конец коту Ваське…
Вдруг глаза кота Васьки блеснули.
Что, если… что, если ему обмануть всех и самому превратиться… в мышь?
А что? Пожалуй, неплохо. Пожалуй, лучше ничего и не придумаешь. Пускай, пускай тогда побегают, поищут!
Хотя, конечно, превратиться ему, коту Ваське, и в кого? Тьфу! Даже говорить неохота… Даже думать противно… Нет, ни за что! И не уговаривайте! Все, что угодно, только не это.
Лучше все-таки отыскать хоть какое-нибудь укромное местечко, все, что угодно: сырой подвал, щель, любую дыру.
Кот Васька отряхнул липкую пушинку с носа, оглянулся, и вдруг прямо перед ним на дорожке, словно из-под земли, появился милиционер Анатолий Иванович.
Увидев кота Ваську, он так и застыл на месте, расставив руки. Кот Васька тоже замер, глядя на него с тоской, с безнадежным отчаянием.
– Чуяло мое сердце, что он тут, в парке… – прошептал Анатолий Иванович. – Теперь не уйдешь, голубчик!
Анатолий Иванович быстро поднес к губам свисток. Резкий свист стремительно побежал во все стороны по дорожкам парка, и в ответ тоже послышались свистки, приближающийся топот ног и голоса.
– Кис-кис-кис! – угрожающе позвал Анатолий Иванович, еще шире раскидывая руки и наступая на кота Ваську.
«Я должен действовать быстро и решительно, – подумал Анатолий Иванович. – Прямо-таки молниеносно. А то он и меня может… ну, словом, превратить. Конечно, моя жена Милочка все поймет. Она умница, надежный, верный друг. Поймет, что это был мой служебный долг. И все же… Опять-таки дети. Авторитет отца. Как их воспитывать, если ты…»
Эти мысли вихрем пронеслись у него в голове, но не поколебали его решимости.
Кот Васька в испуге попятился, глядя на Анатолия Ивановича затравленными глазами. Кто бы знал, как он измучен, истерзан!
«Все. Надо превращаться. Ничего не поделаешь, – в отчаянии подумал кот Васька. – Кончаю свое существование в качестве кота. Начинаю самопревращение…»
И он, продолжая пятиться назад, лихорадочно зашептал:
Великан или малыш,Пеликан или велишь…
Ой, в голове все перепуталось, как клубок ниток…
Анатолий Иванович прыгнул на кота Ваську, но тот в самый последний момент увернулся и взлетел на рыхлую кучу сухих шуршащих листьев.
Кот Васька увидел, как из-за поворота аллеи лавиной выплеснулась толпа людей, что-то пестрое, кричащее и многорукое.
Позади, нарастая, тоже слышались топот ног и голоса.
– Минуточку, минуточку! Сосредоточиться не дают! – из последних сил заторопился кот Васька и, прижав уши к голове, задыхаясь, прошептал:
Великан или малыш,Ты бежишь или стоишь…В общем, что бы я ни делал,Превращаюсь сразу в мышь!
И в тот же миг он провалился в сухие листья, куда-то вниз, в мягкий сумрак с солнечными окошками.
А милиционер Анатолий Иванович в полном недоумении остановился, глядя на кучу листьев, где только что стоял, прижав уши, вздыбив шерсть, кот Васька.
Да, опаснейший, загадочный преступник исчез. Исчез самым непонятным образом.
Анатолий Иванович краешком глаза оглядел себя, незаметно ощупал кобуру сбоку на ремне. Кажется, все обошлось, все-таки не превратил…
– Это ты свистел? Ты его видел? Где он? – забросали Анатолия Ивановича вопросами подбежавшие к нему волшебник Алеша и Владимир Владимирович.
– Удрал, разбойник! – только и мог сказать Анатолий Иванович, разводя руками. Он умолчал о том, что преступник, собственно говоря, не удрал, а самым таинственным образом исчез, словно растворившись в воздухе.
– Ну что ж, милиция милицией, а волшебство волшебством, – задумчиво сказал волшебник Алеша. – Знаете что, друзья мои? Пока все ищут кота, не отправиться ли нам потихоньку ко мне домой? Я хотел бы заглянуть в кое-какие волшебные справочники, словари, энциклопедии.
– Мне уже все равно, – безжизненным голосом пробормотал Владимир Владимирович.
Голоса и шаги удалились, затих знакомый приятный скрип шелковой подкладки плаща волшебника Алеши.
В тишине прошелестел ветер, и только легкие лодочки сухих листьев, с тихим шорохом сталкиваясь в воздухе, качаясь и кружась, падали на землю.
Из-под кучи листьев вылез кот Васька. Оглянулся на свой длинный тощий хвост, невольно содрогнулся. Гоняться за таким хвостом, ловить его, настигать – это одно удовольствие. А вот если это твой собственный хвост… Только и радости, что спина полосатая.
«Взгляну в последний раз на моего пушистого Васю, – с тоской подумал он. – Хоть издали посмотрю. К тому же я должен повидать кошку Мурку. Иначе это будет просто невежливо. Попрощаюсь с ней и уйду навек в подполье».
И он медленно и печально побрел по дорожке. Маленький полосатый мышонок среди огромных столетних дубов-великанов с черной отсыревшей корой.
«Да и кто я теперь такой? – печально рассуждал кот Васька. – Раньше все было очень просто. Я был обычный нарисованный кот. Теперь я превратился в мышонка. Но в какого, вот в чем вопрос. Вероятно, в нарисованного. Логично? Логично. Но как я могу быть нарисованным мышонком, если мой пушистый Вася Вертушинкин никогда не рисовал мышей? Нет, совершенно непонятно, кто я теперь. А как это грустно и обидно быть непонятно кем…»
