— Пока ты приводила себя в порядок, нам принесли смену одежды. Женского белья не нашлось, извини.
— Хорошо, что я сегодня не планировала устраивать эротические танцы.
Да-да, в моём лексиконе нашлось даже соответствие такому выражению, поразительно! Хотя чего удивляться, это альтернативная реальность, где такие же люди, как и мы, а не пансионат благородных девиц.
Даймаан вежливо хихикнул:
— А я, признаться, на это рассчитывал. Раз танцев не будет, давай, поедим. Ужин нам тоже принесли.
Аппетит мы нагуляли отменный, только хлебцы, а точнее «пищевой комплект полноценного насыщения», как это правильно называлось, за ушами трещали. «Неужели я с ним флиртую? — думалось мне. — Пора притормозить, пока не занесло, куда не надо. Что он вообще обо мне подумает? Это всё от нервов!»
— О чём размышляешь? — поинтересовался Даймаан.
— О том, как дальше жить, конечно, — нашлась я.
— Об этом утром надо думать. Давай сейчас укладываться. Кровать одна, но матраса на ней два. Одолжишь? Я на пол кину.
Конечно, я не возражала. Несмотря на усталость и сытный ужин, я уснула далеко не сразу. Вертелась с одного бока на другой, пытаясь найти удобное положение. Даймаан совершенно не подавал признаков своего присутствия, то ли уснул без задних ног, то ли из вежливости. Но в итоге меня накрыло благодатной волной дрёмы, я отключилась.
Глава 8. Переворот
Утром нас перевезли в Аофабо, с кучей мер предосторожности. Причём, в разных йегмах, как мне пояснили, Даймаана отправят на медицинское обследование, а меня в одну из квартир, которые обычно выделяются городским управлением для пострадавших от стихийных бедствий.
— Меня наверняка разыскивают, — предупредила я.
— Это тоже учли. Вас будут охранять.
Мне очень хотелось разобраться, что на самом деле происходит между Сфата и Аофабо, кому можно верить, в конце-то концов? Вспомнился красавчик Тарб. Жаль, если он «за плохих».
Жить мне теперь предполагалось не в подземелье, а приятном полукруглом домике на втором этаже, всего их было три над поверхностью. И ещё пара под землей… точнее сомастой. Я ещё не привыкла делать автозамену у себя в мыслях. Новая квартира мне понравилась. Чувствовалось, что это именно жильё, а не гостиничный номер. Во-первых, комнат было две, во-вторых, помимо душевой кабинки, в санузле имелась и довольно большая ванна. Да и куча милых деталей типа статуэток и картин на стенах усиливали приятные впечатления. В комнате поменьше был столик со шкафчиком, набитом запасами еды, и полочка с посудой.
— Мы выделили тебе стандартную квартиру без кухни, не знаем, любишь ли ты готовить сама. Если что, можем предоставить другое жильё. — Палан вручила мне брелок от входа. Вещица была похожа на голубой камушек.
- Спасибо, всё отлично, — поблагодарила я. — А не опасно, что я в жилом квартале Аофабо? Мне же положено скрываться.
— Когда руководитель городского правления узнал, что его сын жив и удерживался в пыточной Сфата, он очень рассердился и у него есть много вопросов к Правительству. Поэтому его принципиальная позиция — ничего не скрывать. Но, чтобы ты знала, мы сейчас не в самом Аофабо, а в пригороде. Отсюда до центра ещё придётся добираться воздухом. Обустраивайся, вечером тебя хочет видеть городской совет.
Что ж, хорошо понимаю Стама Сафона, мэра Аофабо. Без малого месяц считать сына мёртвым, а потом узнать, что пока ты работаешь над открытием «Парка дружбы», твои «друзья» пытают его. Я поискала глазами пульт от монитора, который про себя называла «теликом». Уже найдя, вспомнила, что он мне, собственно, не нужен. Я же крутая теперь. Послушала «новости», ничего интересного не узнала. О моём побеге не сообщалось, по вполне понятным причинам. Переключилась на познавательный канал, где рассказывали о подводном мире Сомасты. Очень интересно. Пока смотрела программу, незаметно для себя задремала и проснулась только под вечер, когда пришла Палан и предупредила, что пора собираться. Также она принесла одежду, и это были не кофта с брюками, а что-то очень даже красивое. Похоже на длинное платье с вышивкой. Выглядела я в этом наряде как-то хиппово, но очень себе при этом понравилась. Поверх предлагалось надеть пальто, поскольку в Аофабо стояла глубокая осень и было прохладно. Уже знала, что обычный комплект, который мне выдавали везде, куда я переезжала, считался чем-то вроде служебной робы. Или арестантской, чего уж теперь. А жители Сфата и Сомасты одевались вполне разнообразно, у них была и своя мода. Прихватив волосы лентой, найденной в недрах моей новой квартиры, я пошла за Палан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Летели мы долго, по моим ощущениям, около часа. И прибыли на вершину пирамиды, которая была чуть выше остальных. Вот оно, здание городского совета. Или мэрия, как я его про себя назвала.
Меня провели в зал, где, похоже, собрались все действующие лица. Напротив большого круглого стола стоял столик куда меньше. За ним уже примостился Даймаан, идеально выбритый и подстриженный, в чём-то похожем на кожаную рубашку, левая рука на перевязи. Увидел меня, улыбнулся. Мне показалось, одобрительно. Я села рядом.
Во главе большого стола сидел Стам, я его узнала.
— Если все в сборе, можем начинать, — сказал он. — Прежде всего, я очень благодарен нашей гостье за спасение моего единственного сына. Уверяю вас, что готов оказать вам любую поддержку. Но сейчас нам нужно установить правду. Что же случилось в Сфата?
Я окинула взглядом стол, за которым собрались члены совета. Увидела одно знакомое лицо. Фамтан улыбнулся мне, кивнул.
Один из присутствующих постучал по столу, собираясь взять слово.
— Слушаем вас, Денаж.
Высокий, сурового вида мужчина вышел из-за стола. Занял стойку, похожую на трибуну для выступлений. Мне это напомнило кадр из «Звёздных войн», только трибуна не поднялась в воздух.
— Деятельность сообщества противостояния ставит под угрозу жизнь всего города, — сказал он. — Это зашло слишком далеко. Одно дело — представлять небольшую партию, которая защищает своё мнение и выносит предложения на рассмотрение Верховного Советника. Другое — вести подрывную работу при молчаливом одобрении руководителя города. Зачем было похищать пленницу у Сфата? Ей занимались учёные. Возможности Сфата куда больше наших и потенциал… гостьи лучше изучать в их научных центрах.
— Насколько мне известно, гостью планировали устранить, — заметил Стам.
— В Сфата это отрицают.
— Так же, как и факт содержания в плену моего сына. Его, кстати, как раз собирались казнить, когда вмешалась эта девушка.
Что ж такое, здесь так и будут всё время говорить обо мне в третьем лице, будто я неодушевленный объект, а не человек?
— В любом случае, Стам, вы поощряете антигосударственные настроения в городе.
— Денаж, вы переходите границы разумного, — в голосе городского главы зазвучала сталь. — Политика противостояния экспансии Сфата одобрена всем городским советом. Наша позиция уже много лет — это автономность Аофабо. Мы не хотим быть придатком Сфата и беспрекословно подчиняться всем его решениям. Одно дело — всеобщее Правительство и общепринятые законы. Другое — превращение Аофабо в одну из деревушек Сфата. У нас свой совет и свой внутренний распорядок. И сообщество противостояния не ведет военных действий, не дестабилизирует общество.
— Пока Уатмих не похитил пленницу, так, возможно, и было, — не соглашался упрямый Денаж.
— Теперь же всё зашло очень, очень далеко.
— Да, — отчеканил Стам. — И я не намерен оставлять всё, как есть. Я собираюсь требовать у Сфата объяснений. Но для начала, попрошу Даймаана и нашу гостью рассказать, что же именно произошло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нас на трибуну не позвали, мы поведали свою безумную историю, не сходя с места. Моё выступление было куда продолжительней, чем у Даймаана, и я надеюсь, акцент мой за время активного пользования местным языком стал уже не таким ужасным.
— С учётом того, что мы услышали, — вступил Денаж после моего рассказа. — Я не считаю возможным открыто предоставлять убежище для госпожи Гхеты. Это чревато конфликтом. Мы должны выдать её по первому требованию.
