Срать я на них хотел. А вот за то, что ты моих людей положил, придётся отвечать.
В следующую секунду я получил чувствительный пинок в живот. Внутренности скрутило болью, но тело почему-то не спешило её отключать. Видимо, все резервы были брошены на борьбу с ранениями, а может, сказывалась большая кровопотеря.
— Представляешь, — продолжил издеваться Котёл, присев передо мной на корточки, — мне ведь из-за тебя звёздочку сняли, хотя после той операции я должен был её получить. Тебя от «дизеля» всего вот столечко отделяло. — Он даже показал на пальцах, сколько именно мне не хватило, чтобы сесть. — Благодаря тебе я месяц манную кашу через трубочку сосал. Что, майор, весело тебе? — спросил он, заметив мою ухмылку. — Ну ничего, у меня для тебя есть ещё одна очень смешная история. Я и твоего Авдеева сожрал. Слышал, он в течение года от цирроза сдох, спился от горя, когда его с позором из рядов попёрли. У нас безгрешных нет, у каждого рыльце в пушку. Нужно просто уметь искать.
— Котёл, заканчивай уже, — снова оживился человек в дверях. — Там какая-то канитель нездоровая.
— Мы закончим, когда я скажу! — рявкнул генерал. Или кто он сейчас? — Хочешь знать, почему я здесь? — Котельников снова обернулся ко мне. — Вот не зря говорят, что история ходит по кругу. Вас свои же заказали. Уж не знаю, где ты успел снова так жидко обосраться, но совет старейшин принял решение, что тебя нужно валить. Я когда твою рожу в досье увидел, первым записался в добровольцы. Да-да, не зыркай так, в прошлую нашу встречу я тоже выполнял похожий приказ. Кажется, жизнь тебя ничему так и не научила.
Где-то на грани слуха прогрохотала длинная очередь, и Котельников тут же напрягся. Он подскочил и схватился за рацию.
— Гор Котлу, приём! — прокричал он в микрофон, — Гор Котлу, что там у вас происходит⁈
— Блядь, так и знал, что из-за тебя встрянем, — прошипел напарник Котельникова.
— Рот закрой, щенок! — сорвался на визг генерал, — Сходи проверь, что там.
— Да пошёл ты, — зло оскалился тот и скрылся в темноте тоннеля.
А спустя мгновение до нас долетел его душераздирающий крик. Так голосят только на краю гибели, когда смерть уже вытягивает душу своими ледяными пальцами.
За дверью заклубилась тьма, и это несмотря на то, что освещением там и не пахло. А затем тьма успокоилась, словно растворилась, и из неё вышел Баал.
Котельников, конечно, попытался его пристрелить, даже успел надавить на крючок. Вот только рефлексы старика сильно отставали от верховного демона. Пистолет грохнулся на пол, а сам генерал отлетел в сторону, словно нашкодивший котёнок.
— Упс, кажется, я слегка задержался, — утробным голосом произнёс демон. — А ты, смотрю, не скучаешь.
— Развяжи меня, — попросил я.
Баал некоторое время молча смотрел на меня, а затем картинно щёлкнул пальцами, и возле верёвок заклубилась тьма. Коснувшись пут, она начала разъедать их, словно кислота. Не прошло и минуты, как я был свободен. Однако подняться с пола удалось далеко не с первой попытки: ноги не слушались, раны саднили.
Покачивающейся походкой, сильно хромая, я прошёл мимо Баала и выбрался в коридор. От генераторной меня оттащили не так уж и далеко, буквально в соседнее помещение, которое выполняло роль слесарной мастерской. Я доковылял до конца коридора и опустился на колени — все мои парни были здесь. Мишка поймал в грудь несколько пуль. Не спас даже бронежилет. Он лежал на полу, прижав руки к ране и уставившись пустым взглядом в потолок.
— Серый… — Из оцепенения меня вывел чей-то шёпот.
— Рус! — обрадовался я и перебрался к товарищу. — Жив, чертяка! Потерпи, братан, я сейчас.
Я снова поднялся и вернулся в слесарку, где остановился у входа и осмотрелся в поисках рюкзака. Он обнаружился неподалёку на верстаке. Там же лежало всё наше оружие, но сейчас оно интересовало меня в последнюю очередь. Разве что нож пригодится. Я вытянул аптечку из бокового кармана и поспешил обратно к Рустаму.
Баал всё так же молча продолжал за мной наблюдать.
— Держись, бро, сейчас станет полегче, — забормотал я, снова опустившись перед другом на колени.
Освободив его от броника, я разрезал одежду и приложил к ране толстый тампон. Затем вытянул из аптечки шприц, зубами снял с иглы колпачок и загнал её Маркину в бедро прямо через штанину. Этот коктейль должен его взбодрить и снять боль. Надеюсь, лифт работает, иначе мы отсюда не выберемся, даже если обколемся лекарствами по самые уши.
— Шкет где? — спросил я, когда взгляд Рустама слегка прояснился.
— Не знаю, — прошипел он, а затем вдруг весь напрягся. — Сзади!
Я резко обернулся, готовый в любую секунду отдать последние силы на схватку, но этого не требовалось. К нам в коридор выбрался Баал.
— Всё нормально. Прижми вот здесь. — Я положил в руку Маркина на тампон. — Я Серого поищу.
Много времени это не заняло. Пацан обнаружился в генераторной, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. Я быстро осмотрел его на предмет ранений. Не обнаружив таковых, я вытянул нож и разрезал верёвки, затем освободил ему рот и снова поднялся на ноги. Голова закружилась, и я опёрся о стену, чтобы передохнуть.
Снова коридор, Баал с горящими огнём глазами, но мне всё ещё было не до него. Я прошёл чуть дальше к выходу, где вскоре обнаружил людей Лёхи. Увы, все они были мертвы. Эти ублюдки никого не пожалели, одного даже проконтролировали, судя по ранению в голову и кровавому ореолу на полу.
Как только я понял, что помогать больше некому, внутри начала закипать ярость. Я снова вернулся в слесарку и прямой наводкой направился к Котельникову. Нет, я не собирался ничего объяснять этому ублюдку, меня даже не волновало, жив он или уже отдал дьяволу душу. Под молчаливым взором Баала я проследовал к верстаку, взял с него пистолет и вернулся к генералу. А затем молча выпустил в его голову весь магазин. Некоторое время продолжал щёлкать курком, пока до меня не дошло, что я больше не слышу выстрелов.
Ярость сошла на нет, а вместе с ней меня покинули остатки сил, и я устало опустился на уже точно мёртвого Котла. Я сидел на его трупе, положив руки на колени, и пытался
