Главное, что меня заботило, имея военную базу неподалёку, мы значительно повысим вероятность того, что наши войска будут терпеть меньше потерь, а французы не подберутся к нам через Чёрное море. Ведь у врага под боком будет целая эскадра подлодок, и военных кораблей, готовая в любой момент перехватить вражеский флот. Единственное, что стоит учесть, так это обязательное условие, что вне зависимости от того, на каких условиях мы передадим подводные лодки Османской империи, они ни при каких обстоятельствах не войдут в Чёрное море.
Как ни странно, адмирал Столетов мою инициативу по передаче подлодок поддержал. Сказал, что нам всё равно придётся избавляться от старых посудин. Тем более, что каждую пятилетку выпускаются более совершенные субмарины. А если подводный флот Чёрного моря увеличится в разы, равно как и другие наши флота, то у нас просто не хватит специалистов. А усилить потенциального союзника следует. Ведь если Турция захочет вступить в войну, нам не помешает сильный друг. На том мы порешили. Лодки, скорее всего, передадим, но поторговаться постараемся. А ещё возьмем на обучение в морской Кадетский корпус до сотни военно-морских офицеров, в качестве жеста доброй воли. Главное, что появится возможность быстро перемещаться по Средиземному морю и сохранить больше жизней русских матросов. И желательно, чтобы Омар Фарук не прознал об истинной ценности острова для нас.
Как всегда, подготовка к военной операции заняла больше времени и сил, чем сама военная операция.
До строительства полноценной базы в Эгейском море мы естественно ждать не стали, иначе исполнение задуманного затянулось бы на годы, поэтому нашим субмаринам предстояло трудное испытание.
До самой дальней точки подводным лодкам нужно было добираться три дня. Одновременно с этим, к Принцевым островам отправились корабли гружённые топливом и всем необходимым для обустройства временной базы. Суда выбирали такие, которые можно в последствии использовать как плавучие мастерские.
Зато, когда мне стали приходить отчёты о результатах операции, я только удивлённо поднимал брови. А удивляться было от чего. Расчёт Столетова оказался верен, и все суда дошли до мест назначения.
Почти во всех портах Франции, стоящих на Балеарском море, а также в немецких портах неожиданно случились ужасные катаклизмы с цунами и торнадо. Да такие, что практически все корабли, стоящие в портах, были либо затоплены, либо уничтожены. А сами порты вряд ли смогут быстро принимать другие суда.
Потеряли три субмарины. Одна подводная лодка погибла в чёрном море, и две у берегов Германии, Причём две наткнулись на военные корабли. Вражеские суда были подбиты, но успели скинуть глубинные бомбы. Связь с Третьей подводной лодкой пропала уже после активации погодного маяка. Что с ней случилось установить не удалось. Или тоже наткнулась на вражеский корабль, или попала под собственную раздачу, а может и внутренняя авария. Когда военные действия закончатся, постараемся отыскать её и поднять со дна.
Однако результаты шикарные. Теперь Франция и Германия будут долго восстанавливать своё судоходство. Опять же, у французского народа начнут появляться вопросы по поводу необходимости текущей войны, а мы будем эти вопросы подогревать и разжигать народные недовольства.
Хлеб мы им естественно поставлять не станем, а из Алжира его тоже пока получить не выйдет. Пускай это жестоко, но мы подождём момента, когда голод во Франции станет нашим лучшим союзником. А теперь, когда основная шалость совершена, можно отправить подводные лодки и в сам Алжир, чтобы они и там немножко похулиганили.
Не скажу, что враг повержен. Об этом ещё очень рано говорить. До победы ещё очень далеко. Однако врагу нанесён болезненный удар, да и ущерб причинён колоссальный. От такого наши противники не скоро оправится, а самое главное немного отвлекутся от нас.
Опять же, сейчас у наших врагов не только с нами трудности, и эти катаклизмы полезны не только для нас, но и тем же венграм, например. Вот теперь неплохо бы поддержать венгров оружием. Возможно, дать им технику посерьёзнее. А самое главное, думаю, сейчас лучший момент для того, чтобы отправить войска в Варшаву. Лучшего времени, чтобы освободить Польшу, вряд ли представится в ближайшее время. Пора начинать контрнаступление и прорыв линий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 11
Предложение, от которого следует отказаться
Благодаря контрнаступлению в Минске и успешной атаке на морские порты врага, наша армия вышла на рубежи, которые сложились к началу войны. Как бы сказали в моём мире: линия Керзона.
Мы опять топчемся около Польши. В Прибалтике армия Жукова провела ряд удачных боев и плотно там закрепилась. Но мой генералитет в один голос заявил, что вроде бы развивать наступление нам нужно, более того — необходимо, но может случиться так, что поддержать это наступление нам будет просто нечем. И надо бы наступать, и всё складывается очень даже удачно. Но даже несмотря на смятение врага, вести глобальное наступление ещё рано. Безусловно, рискнуть можно, но это повлечёт за собой большие потери, а мы не готовы жертвовать и рисковать жизнями своих солдат. Не та это цена, которую стоит сейчас платить. В то время как, чуть подождав, можно выиграть куда больше… Но ведь и враг в себя успеет прийти, а момент будет упущен.
Пока что мы всё-таки не дошли до необходимой численности армии в четыре миллиона человек, чтобы чувствовать себя комфортно, как на фронте, так и в тылу. Реально отправить в бой мы можем лишь два миллиона человек. Новобранцы пока обучаются, проходят подготовку, и они не смогут быть полноценными боевыми единицами. И про боевое слаживание нельзя забывать! Даже для того, чтобы освоить ППС нужно время.
Значит, для наступления нужно ещё хотя бы чуть-чуть, хотя бы месяцок, а лучше два-три подождать. Пока что мы смогли лишь отбросить врага за пределы нашей территории 1771 года.
Противник отбит и понёс тяжёлые потери. Сейчас самое время дать отдохнуть тем войскам, которые участвовали в наступлении. В некоторых направлениях провести ротацию, где-то провести доукомплектацию, и по мнению Говорова и Рокоссовского, нужен срок не менее трёх месяцев, чтобы начать освобождение Польши, а потом уже переносить войну и на территории противника.
Разумеется, мне хотелось разгромить врага малой кровью, желательно на чужой территории, и в короткие сроки, но увы и ах. Пришлось прислушаться к мнению более сведущих людей.
Зато я решил отметить солдат и офицеров, которые достойно себя проявили в сражениях. Разумеется, не обошёл стороной и своих генералов.
Генерал-лейтенант Толбухин, успешно командовавший корпусом в Швеции и нанёсший сильнейший удар немцам в Дании, был награждён орденом Святого Георгия третьей степени.
Генерал-лейтенант Жуков был возведён мной в звание генерала от инфантерии и награждён орденом Святого Георгия второй степени.
Немного подумав, приказал оформить приказ на генерала Рокоссовского. На Минском направлении он сам руководил операцией и при этом совмещал наступление с должностью командующего фронтом. Надо, конечно, указать моему главкому, чтобы срочно нашёл кандидатуру на должность командующего фронтом, но тем не менее решил присвоить ему звание генерала-фельдмаршала и наградить его орденом Андрея Первозванного. Звание генерал-фельдмаршала в империи не присваивали очень давно. Что ж, вспомним.
А своего военного министра Говорова, в звании решил пока не повышать. Но чтобы он себя не чувствовал обделённым, наградил его орденом Георгия второй степени. Георгия Первой степени я пока приберегу и господа генералы будут получать этот высший военный орден за руины Берлина и Парижа.
Но всё-таки нужен свой полководческий орден, подобный тем орденам, которые были введены товарищем Сталиным во времена Великой Отечественной войны.
Я уже собирался учинить орден святого благоверного великого князя Дмитрия Донского, но на всякий случай сверился с церковным календарём на 1941 год. К моему удивлению, День памяти победителя Куликовской битвы я там не обнаружил. Тут я вспомнил, что Дмитрия Ивановича Донского канонизировали только в 1988 году, в канун празднования тысячелетия Крещения Руси.
