И вот стоит мраморная статуя… то с закрытыми глазами, то с открытыми… В конце концов, они пришли к тому, что надо бы сделать специальный механизм, своеобразный переключатель, так, чтобы эта статуя закрывала или открывала глаза в зависимости от его положения. Но технология этого дела была не разработана, хотя это могло бы стать решением проблемы. Что-то такое есть у игрушек, у детских кукол – когда вы ее опрокидываете на спину, она закрывает глаза. Когда поднимаете, она открывает глаза. Надо было что-то такое сделать и там.
И вот они что-то придумали – очень примитивное, но оно работало. Когда шветамбары поклонялись статуе, которая была изваяна с закрытыми глазами, – они накладывали фальшивые глаза поверх мраморных. Они просто их приклеивали. Это простое решение, без использования техники, никакая технология тут не нужна.
Но каждый день надо было решать одну и ту же проблему: в двенадцать утра, ровно в двенадцать, шветамбары уже ждали у входа. Еще минута… но дигамбары всегда немного задерживались со своим поклонением. И тогда шветамбары врывались в храм, и начиналась драка. Они столько раз уже дрались, что полиция в конце концов закрыла храм и сказала им: «Отправляйтесь в суд и там ищите решение». Дело еще разбирается – да и как суд может определить, медитировал ли Махавира в свое время с закрытыми глазами или с открытыми? А ведь он мог медитировать и с полуприкрытыми глазами.
Родители не должны внушать ребенку ничего о том, что представляет собой жизнь как таковая. Никаких лишних идей – философских, богословских, политических. В ребенке надо развить острый ум, насколько это возможно сделать так, чтобы, когда он станет взрослым, он мог бы пуститься в свободный поиск. Это поиск длиной в жизнь. Люди сегодня обретают религию с рождения, в готовом виде. Но даже если вы приходите к религии на смертном одре – вы все равно слишком спешите. Да, религия кажется сокровищем, но она не совместима со свободой – причем со свободой во всех измерениях, не только религиозной.
Не должно быть государств, не должно быть государственных границ. Не должно быть религий. Человеческое существо должно воспринимать себя просто как человеческое существо. К чему запирать себя, как в клетку, в этот длинный ряд прилагательных? Сейчас, в данный момент, вы не свободны ни в каком смысле этого слова.
Как-то я собирался учиться в колледже. Мои родители хотели, чтобы я поступил в технический или медицинский колледж. Я спросил их: «Кто туда идет, я или вы?» Они ответили: «Конечно, ты, с какой стати мы должны туда поступать?» – «Тогда, – сказал я, – предоставьте это решать мне». Они сказали: «Если хочешь, мы можем оставить это на тебя, но помни – тогда мы не будем поддерживать тебя финансово». – «Я понял», – сказал я. И я оставил родительский дом без рупии в кармане. Я ехал в университет на поезде без билета. Я сам подошел к контролеру, объяснил ему ситуацию и спросил, не позволит ли он мне проехать без билета. Он сказал: «Первый раз в жизни ко мне кто-то подошел сам! Люди прячутся, хитрят, обманывают меня. Конечно, я возьму тебя, а на станции у университета буду стоять на выходе, так что ты сможешь выйти без проблем».
В университете я пошел прямо к ректору и все ему рассказал. Я сказал ему: «Я хочу изучать философию, но, похоже, я не свободен даже в этом, в выборе предметов обучения. Дайте мне самую большую стипендию, какая только есть, потому что я остался без финансовой помощи, и мне негде взять денег. Иначе я буду изучать философию на голодный желудок… пока не умру от голода».
Он сказал: «Нет! Пожалуйста, только не надо голодных смертей, иначе позор от этого падет на мою голову. Я выделю тебе самую большую стипендию, какая только есть».
Даже самым маленьким детям мы калечим свободу с самого раннего детства; мы подрезаем ее со всех сторон, воспитывая ребенка в соответствии с нашими желаниями, а не его собственными.
Однажды я беседовал с христианским миссионером, и он мне сказал: «Бог сотворил человека по образу и подобию своему».
Я ему ответил: «Отсюда и идет все ваше рабство. С чего это Богу творить человека по своему образу и подобию? Кто он вообще? Навязать человеку свой образ – это значит уничтожить этого человека с самого начала». А ведь это именно то, что делает каждый отец.
Главное право человека – быть самим собой.
Подлинное человеческое общество – это такое общество, в котором каждому позволяется быть собой, – даже если кто-то хочет играть на флейте и готов отказаться от богатства, от того, чтобы стать самым богатым человеком в мире, и вместо этого побираться на улицах. Свобода – это такая ценность… Вы можете и не быть президентом страны, вы можете быть нищим, играющим на флейте на улице. Но если при этом вы являетесь самим собой, то в этом и будет глубочайшее удовлетворение, чувство полноты жизни – настолько сильное, что до тех пор, пока вы не узнали это чувство, у вас всегда будет ощущение, что вы опоздали на поезд.
Седьмое: одна Земля, одно человечество.
Я вообще не вижу необходимости в том, чтобы существовало столько стран. К чему столько линий на карте? Они есть только на карте, помните об этом. Их нет на поверхности Земли, нет их и на небе. Политическая карта – это дело человеческих рук. Земля не была создана кусками, фрагментами. Мне вспоминается один из моих учителей. Он очень любил свое дело, и у него была своя методика обучения. Это был один из настоящих бунтарей.
Однажды он пришел на урок с кусками карты, положил их на стол и сказал нам: «Посмотрите, это политическая карта мира, но я разрезал ее на куски и перемешал. Кто не боится, может попробовать разложить эти куски на свои места, так чтобы снова получилась карта мира». Один попробовал, у него не получилось, другой попробовал – тоже. Я в это время наблюдал за ним и наблюдал за теми, кто складывал карту, пытаясь понять, почему у них ничего не получалось.
Когда пятеро человек потерпели неудачу, вызвался я. Я подошел и перевернул все куски карты. Учитель спросил: «Что ты делаешь?»
Я ответил: «Погодите, я знаю, в чем секрет. Те пятеро не поняли главного, а я догадался».
На другой стороне карты был рисунок человека. Я собрал его из частей, это было намного проще. Как только сложился этот рисунок, с другой стороны сложилась и карта. Это и был ключ к решению задачи, который я искал. Еще когда другие складывали карту, я увидел, что там что-то нарисовано на другой стороне.
Учитель сказал: «Ну ты и жулик! Я думал, ты подойдешь первым, а когда ты не пришел, я понял, что ты просто выжидаешь, чтобы увидеть ключ. И ты его нашел».
Мир разделен, потому что человек разделен; человек разделен, потому что мир разделен.
Начните откуда угодно, главное – прийти к тому, чтобы человечество стало чем-то одним, и тогда государства исчезнут, разделительные линии исчезнут. Весь мир – одно целое, одно человечество, одна Земля, и мы можем превратить эту Землю в рай. То, что творится сейчас, – это ад. Его даже не надо представлять себе, просто посмотрите вокруг – вот он! Человек находится в таком бедственном положении, он испытывает столько мучений, что худшего ада и не представить.
Но мы можем изменить всю эту ситуацию. Наша планета может стать раем для нас. И тогда не будет нужды в другом рае; небесный рай опустеет.
Восьмое: уникальность каждой индивидуальности.
Есть одно прекрасное слово, которое все так привыкли употреблять неправильно, что просто диву даешься. Это слово – равенство.
Было несколько мыслителей, которые сказали, что все люди равны. Из уважения к их мнению ООН записала в своей декларации, что человек от рождения имеет право на равенство с другими. Но никто не позаботился обратить внимание на то, что люди не равны, да и не могут быть равными. Это абсолютно противоречит человеческой психологии.
Каждая личность уникальна. Если люди равны, то это стадо, индивидуальности там уже нет. Вы теряете эту индивидуальность, вы превращаетесь просто в спицу в колесе.
Я проповедую не равенство, а неравенство, – я проповедую уникальность. Каждая личность уникальна, и в ней надо чтить именно ее уникальность. Так как каждая личность уникальна, то и от рождения у нее должно быть право – развивать свою уникальность.
Это ведь так просто и так очевидно. Две тысячи лет прошло, а нового Иисуса так и не появилось. Двадцать пять веков прошло, а нового Гаутамы Будды не было. И вы все равно будете настаивать, что все люди равны?
Каждая личность уникальна, и к каждому надо относиться так, как будто это целый мир. Человек не есть что-то низшее по отношению ко всем остальным и не есть что-то высшее по отношению ко всем остальным; он попросту неповторим. В этой неповторимости – вся его красота. Вы больше не толпа, не стадо, вы – это вы сами.
Девятое: мировое правительство.
Я вообще абсолютно против всех правительств. Я только за одно правительство – мировое. Если оно будет, не будет больше войн, не нужны будут миллионы военных, не надо будет держать их в армии без необходимости. Это повысит общую эффективность, это поможет каждому; и если эти люди объединят свои усилия со всем человечеством – бедность в мире исчезнет.
