— Ты уходишь?
— Я хотел бы посмотреть твое белье, потрогать тебя, поцеловать. Но я тебе не нужен.
Сердце защипало, как готовящийся динамит.
— Давай уедем? — его вопрос, вдруг, взбудоражил мое внутреннее желание броситься к нему на шею.
— Куда? Ты предлагаешь сбежать? Бросить отца, который тебя любит, который привык ко мне…
— Мы лишь его марионетки. Я увезу тебя, куда ты скажешь. Сегодня же! Только скажи, Кристина!
Я отвернулась, чтобы не заплакать при нем.
— Ты не любишь меня. Будь счастлива!
С этими словами он ушел, громко стукнув дверью. Сейчас я мечтала бы услышать грозу или гулкий шум ветра, но услышала звук бьющейся посуды на кухне… Там хозяйничал индеец.
………
Виктор снова покинул нас, а я уже не знала — то ли мне быть в изоляции, то ли быть с Артуром, то ли закодироваться от него. Такие услуги оказывают психиатры?
Это его послание, раньше бы, от другого мужчины, я восприняла как пошлое оскорбление, но не от него. Следы Артура говорили о чувствах, о страсти, о терпении… И я использовала их как самое долгожданное и необходимое… Я хочу быть с этим человеком, он восполняет меня всю, даже без секса… Схожу с ума, наверное — с первых дней, как начала общение с этим молоденьким парнем.
Окно в моей комнате. Здесь так тихо и светло. Лилии на подоконнике от моего мужчины напоминают о том, что я не могу принадлежать его сыну… Никогда.
Звонок от подруги сейчас раздался весьма кстати.
— Ну привет, Кристина, куда ты пропала, снова? Купаешься в ванне с шампанским?
— Ах, Аля, купаюсь, но лучше тебе не знать в чем…
— По прежнему ты с одним, а нравится другой Гарузо?
— По-прежнему. И теперь, гораздо сильнее нравится. Кажется обстановка накаляется с каждым днём…
— А спишь ты с ними двумя?
— Ни с кем!
Возгласы подруги едва не оглушили меня.
— Ты ненормальная, Крис! В доме один миллионер, второй красавчик, оба от тебя без ума, а ты — ни с кем из них не спишь?
— Наверное, мне нужно уйти отсюда, что бы они не стали врагами…
— Думай о себе! Кто уходит из такой семьи? Но советую выбрать старшего! Какая любовь может быть у мальчика? На месяц, Крис? А что потом? Заделает тебе ребенка. Хотя если перед этим выйти за него замуж, то потом можно жить на алименты… Извини, за прямоту…
Я тихо заплакала, зажимая крепко губы рукой. На груди все ещё сияют жадные поцелуи Артура. Он, как джин, радует и оставляет следы. Всегда…
Глава 20 Cпасение и побег. Это по нашему!
Работа сегодня давалась мне с трудом. Солнечный свет разбросался по кабинету, но даже он не дает необходимой концеетрации внимания. Бежевый костюм с короткой юбкой, ужасно стесняет мои движения, закатанные рукава кажутся оковой, а туфли, на высоченных каблуках — попросту сняты и валяются, где-то, в стороне. Стою, по-идиотски, в колготках на полу, с простым карандашом за ухом — привычка ещё со студенчества… Яркий макияж, явно, желает создать видимость обратноного. Рассыпанное настроение, переполненное негативом последнего разговора с мальчишкой, неужели меня это так выбило из седла? Вот так, Кристина! Это расплата за посягательство на прекрасное молодое тело индейца! Его красоту и душу, которая уже мне кажется необычной и близкой..
Господи! Только сейчас я заметила, что стоя у стола, я скомкала руками технические схемы перепланировки квартиры клиента. Я не в себе… Спина вспотела при одной лишь только мысли об Артуре, как он держал меня крепко в клубе — танцуя, как целовал пьяную в такси, как мы лежали обездвиженно на диване, в холле, почти как в фильме "Вий", испуская градусы непозволительного накала…
Алёнка сидит за соседним столом, делая выписки из документов и периодически поглядывая на меня, удрученно вертит головой в стороны.
Вдруг, резкий стук в дверь и одновременное ее открытие, одернуло нас обеих от дел, а в кабинете возник Артур.
Композиция Г. Лепс " Одежда между нами"
Высоченный парень сейчас мне показался не таким уж молоденьким и тихим. Напор его вторжения заговорил с моим телом негодованием и дурацким триммером. Он снял черную маску с лица и устремился глазами на меня, провернув губами тихое приветствие. Черный фон его идеального костюма выделил матовую кожу и оттенил темно-знойные глаза. А теперь появился его ошеломительный аромат, который он, вероятно, таскал за собой, как собачку на привязи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не вовремя? — ох, а голос развратничал сейчас с моим воображением.
— Все нормально, присаживайся, — я пыталась оставаться спокойной и учтивой, — кофе?
— Если ты не сильно занята, то хотел бы похитить тебя, на пару часов.
И вот, во мне взыграло злорадское желание дослушать его предложение, продолжив в своей голове картину вынужденной парковки машины для чего-то пикантного…
Артур покосился в сторону Алёны.
— Можешь говорить при ней. Все в порядке — это подруга!
Я прошлась мимо него мягкой походкой к стеллажу с папками и внедрила туда кипу документов. Сейчас чувствую, как он обшаривает зрительно мое тело, что даже Аленка начала странно подкашливать.
— А ты всегда босая ходишь на работе? — он явно не экономил на вопросах.
Уже и до ног добрался, чёрт!
— Бывает. А что стряслось у тебя?
— У нас, детка, — при этом его ирония легла в нужное место — меня словно расплавило это неожиданное обращение, — в нашей компании проблемка. Серьезная.
— Хорошо, едем! Алён, захлопнешь потом мой кабинет!
Я схватила сумку и направилась к двери, а подошедший сзади молодой мужчина завис передо мной, непростительно глядя в глубокий вырез моего пиджака, на грудь. Его рука легла передо мной на дверь, подперев ее.
— Пожалуйста, открой дверь, мне казалось мы спешим, не так ли?
Его лицо приблизилось и обдало меня жаром мужского дыхания. Он извлёк карандаш из-за волос.
— Артур, не глупи, здесь совсем не место… — я замялась.
Парень облизывает уголок своего рта, а я дёргаю бешено ручку двери и отворачиваюсь.
— Что за детский сад, Артур, выходим, сейчас же!
Его голос вводит меня в заблуждение.
— Кристина, обуйся, пожалуйста.
Поворачиваюсь, осознавая неимоверную собственную глупость. Раздосадованная его игрой и своей способностью встревать в наивные ловушки — отвечаю, обходя его и присаживаясь на стул:
— Ну так помоги!
Парень расширяет глаза, блуждая ими по мне и бросается в поисках обуви, нагибаясь под стол. Находит туфли, подходит ко мне, присаживается на корточки. Медленно берет мою ногу и, поведя по ступне, вставляет ее в туфлю. Ловит мой одобрительный взгляд. Проделывает тоже самое со второй. Вижу Алёнино лицо, искаженное удивлением и пораженное происходящим.
— Хороший мальчик, спасибо…
Встаю. Иду к выходу и чувствую, как его сильная рука под пиджаком, сдавливает мою талию и ведёт к двери. Мощно руководит мной. Дрожу. Прощаемся с Алёной, которая всё ещё пребывает в шоке от нас. Магия катастрофического заимодействия! Выходим на улицу, совершенно прижатые к друг другу.
Молча едем в его машине. Смс от Алёны появилось на дисплее: "Да вы же флиртуете друг с другом! Теперь всё ясно — вы уже "погреховодились" в своих мыслях, поэтому теперь — это просто дело времени… Очень жаль, но по-моему, это неизбежно. Ты влипла, Крис. Виктор будет взбешен!!!"
Входим в огромное коричневое здание, где я ещё не была ни разу — ку́знецу бизнеса Гарузо, совершенную спортивную эру. Поднимаемся в лифте. Его близость дразнит и заставляет испытывать волнение. На одном из этажей, подсаживается толпа сотрудников, заполняя перед нами пространство. Едем дальше. Он становится ещё ближе и рука его трогает мои пальцы… просовывается в них. Немею, но отвечаю тем же… Стоим не глядя друг на друга. Лифт открывается, все выходят. Последний этаж. А мы стоим. Переглядываемся, осознавая, что что-то не так, а руки меж тем, все ещё скрещены… Артур делает рывок вперёд, таща меня за собой по коридору. Минуя приемную с секретарем, входим в кабинет Виктора. Усаживается в кресло, предлагая мне кофе. Рассказывает, что сейчас посетят нас литовцы, у которых на руках контракт — единственный подписанный экземпляр, от которого зависит очень многое. Кто-то просчитался с нашей стороны, не проверив условия и это поставит компанию под точечный удар рассчетливых конкурентов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
