Иностранный капитал на рубеже XIX–XX вв. играл существенную роль в формировании банковской системы России, в развитии промышленности и других сфер предпринимательской деятельности, где это допускалось законодательством. Притоку иностранных капиталов способствовали недостаток внутренних накоплений и высокие прибыли, обусловленные относительной дешевизной рабочей силы в России. Ни государство, ни частное предпринимательство не могли обеспечить в конце XIX — начале XX в. масштабное инвестирование индустриального развития страны, тем более что опека дворянского землевладения требовала громадных расходов. К 1914 г. казной на «общие нужды» государства и государственный ипотечный кредит было истрачено около 6 млрд руб.
Первоначально приток иностранного капитала в Россию осуществлялся стихийно, в основном на индивидуальном уровне. Капитал иностранных граждан, прибывавших для создания собственного дела, часто выражался даже не в денежной форме, а в определенном опыте, навыках предпринимательской деятельности. Многие из них прочно осели и обрусели, но некоторые, несмотря на многолетнюю деятельность на русском рынке, остались иностранцами, переводя немалую часть своих доходов за границу, на родину. В условиях развития монополистического капитализма, когда вывоз капитала выдвигается на первый план по сравнению с вывозом товаров, в Россию устремился банковский капитал крупнейших индустриальных стран: французский, германский, бельгийский, английский. Значительные размеры иностранные вложения (всего их было примерно 2 млрд руб.) приобретают с конца XIX в. Большая их часть шла в промышленность (около 1,5 млрд руб.), остальные — в кредитные, страховые, торговые предприятия (0,3 млрд), в городскую недвижимость и строительство (0,2 млрд руб.). Более половины промышленных инвестиций приходилось на горнодобывающую отрасль и металлургию, особенно в новых индустриальных центрах (Донбасс, Криворожье, Чиатуры, Экибастуз, Кыштым). Иностранный капитал удерживал господствующие позиции в таких прибыльных сферах горной индустрии, как нефтедобыча, медные и марганцевые рудники. Меньше были иностранные инвестиции в металлообработке (всего около 1/4) и совсем незначительно (свыше 1/10) — в текстильной промышленности. В начале XX в. германский капитал господствовал в электроэнергетике и электротехнике, а бельгийский — в современном городском транспорте. Значительную роль иностранный капитал играл в формировании финансовой системы, действуя в ней при участии российских банкиров. Общая его доля в основных капиталах всех российских акционерных компаний составляла около трети. Иностранные вложения в российские акционерные предприятия были преимущественно французскими (1/3), остальные распределялись между Великобританией (1/4), Германией (1/5) и Бельгией (1/7). Если учитывать другие виды вложений, то доля французских капиталов превысит половину всех иностранных инвестиций.
Оценить роль иностранного капитала, действовавшего в форме акционерного предпринимательства в России, довольно сложно в силу присущей ему противоречивости. Как показали исследования последних десятилетий XX в., эта деятельность имела большое значение для развития горнодобывающей промышленности, металлургии и металлообработки, таких отраслей, как электротехническая и химическая. Стремясь к получению более высоких прибылей, иностранные предприниматели, помимо капиталов, должны были привносить в российскую экономику сложившиеся в развитых европейских странах формы капиталистической организации промышленности, торговли, кредита, а также новейшие технологии. Это достаточно широко проявилось в быстром развитии Южного горнопромышленного района. Подобные явления можно было наблюдать и в начале XX в. Так, значительный прогресс в эти годы медной промышленности был непосредственно связан с внедрением английского капитала в отрасли по добыче меди и производству электролитической меди. Однако не всегда задачи развития отечественной промышленности совпадали с интересами зарубежных предпринимателей. Например, большая часть металлургических заводов Юга России была ориентирована на потребности железнодорожного строительства, производя в основном профили тяжелых металлов. Когда оно закончилось, но одновременно выросли запросы металлообрабатывающих и машиностроительных предприятий на качественный и специальный сортамент металлов, потребовалось переоборудование предприятий. Франко-бельгийские финансовые группы, которые преобладали в руководстве обществ южнорусских металлургических заводов, устранились от инвестирования их переоборудования. Не принял иностранный капитал участия и в восстановлении Бакинских промыслов после их разгрома в 1905 г. Имелась практика создания, особенно в области новейших отраслей, предприятий, которые были только сборными цехами, филиалами иностранных компаний. Например, учрежденный в Москве французской компанией завод «Гном» осуществлял лишь сборку авиамоторов из поступавших французских частей и деталей. Представитель военного ведомства, сообщая в 1916 г. о неудовлетворительной постановке дел на заводе, прямо указывал причину — нежелание парижского правления иметь сильное моторостроительное отделение в Москве.
Иностранные руководители действовавших в России обществ, чтобы обеспечить себе большие дивиденды, были вынуждены добиваться прибыльности предприятий, ориентируясь на потребности внутреннего рынка. Данные за 1881–1913 гг. показывают, что прирост иностранных капиталовложений в акционерные общества превышал сумму выплаченных дивидендов на уже вложенные зарубежные капиталы. Это означает, что прибыли в значительной своей части не вывозились из России, а реинвестировались в ее хозяйство. В отличие от государственных займов иностранные вложения в предпринимательство, как правило, впрямую не угрожают политической независимости стран, но могут существенно затормозить или деформировать ее экономическое развитие. Не располагая собственными капиталами и вынужденная прибегать к иностранным, Россия, в частности, не могла направлять потоки иностранных средств в нужные стране отрасли промышленности. В итоге на рубеже XIX–XX вв. не получили должного развития такие базовые отрасли индустрии, как машиностроение, станкостроение, электроэнергетика, производство высококачественных сталей и цветных металлов, химическая промышленность. В конечном счете это предопределило высокую степень зависимости России от ввоза готовой индустриальной продукции именно тех стран, капиталы которых вкладывались в ее экономику.
Важнейшим каналом поступления иностранных капиталов были государственные займы. На их долю приходилось в 1914 г. 3/5 внешней задолженности России, сумма которой приближалась к 8 млрд руб. Такой огромный долг образовался не только в результате займов, заключаемых непосредственно государством, но и частными компаниями, которые гарантировались правительством. Большую их часть (4 млрд руб.) составляли железнодорожные займы. Уже на рубеже 1880–1890 гг. главным кредитором стала Франция, на долю которой в 1914 г. приходилось почти 2/3 суммы размещенных за границей российских государственных займов. Сюда же в начале XX в. переместилась почти половина размещенных за границей облигаций российских железнодорожных обществ, сосредоточенных до этого в Германии. Несмотря на то что не все средства от займов, гарантированных правительством, реально вкладывались в строительство железных дорог (немалые суммы разворовывались финансовыми дельцами и строительными подрядчиками), нельзя не признать их роли в создании российской транспортной системы, оказавшей влияние на общий рост отечественной индустрии.
Необходимость уплаты по займам довольно скоро выявила их отрицательную сторону. Уже с 1880-х гг. платежи по размещенным за границей российским займам стали превышать поступления от новых. С 1881 по 1913 г. Россия выплатила иностранным владельцам свыше 4 млрд руб. Не следует забывать, что частично заграничные займы тратились царизмом на поддержание помещичьего землевладения, а общая сумма этих расходов, включавшая и внутренние накопления, в полтора раза превышала средства, полученные из-за границы на железнодорожное строительство. Поступление иностранных инвестиций в виде зарубежных займов в 1900-е гг. несколько уменьшилось, но совсем не прекратилось. В годы предвоенного промышленного подъема и благоприятной экспортной конъюнктуры, обусловленной высокими урожаями, заграничные инвестиции составили менее 1/5 новых капиталовложений в российские ценные бумаги и акции действовавших в стране иностранных предприятий. В итоге прекратился рост внешнего долга и начала уменьшаться его сумма.
Государственно-монополистический капитализм определяется как «сращивание» монополий и государственных структур. В России его черты проявились довольно рано, формируясь одновременно с процессом складывания финансового капитала, а не после его завершения. Во многом это объясняется исторической ролью русского государства в экономической жизни общества, когда даже в условиях развития капитализма невозможно было полагаться только на рыночные механизмы. Именно государству приходилось предпринимать усилия и тратить значительные средства на развитие индустриальной инфраструктуры, на поддержание и сохранение созданного промышленного потенциала, элементов банковской системы. В раннем проявлении государственно-монополистических тенденций сказалось недостаточное развитие отдельных отраслей отечественной промышленности и ограниченность капиталов. Одним из первых опытов государственного регулирования, осуществленным по настоянию предпринимателей, стало введение в 1895 г. на внутреннем рынке сахарной нормировки, что обеспечивало прибыли сахарозаводчиков и доходы казны. В условиях развивающегося промышленного кризиса в 1902 г. был создан Комитет по распределению железнодорожных заказов, позволивший избежать банкротства металлургических, металлообрабатывающих и машиностроительных предприятий, построенных или реконструированных в 1890-х гг. Учрежденное в 1908 г. при Морском министерстве Совещание по судостроению, помимо распределения заказов, определяло важнейшие технические и материальные условия их исполнения.
