– Нет, Марианна, все останется, как есть. Мы введем в этом доме настоящую демократию.
– А что это такое?
– Объясни ей, папа, – хмыкнул Луис Альберто.
– Если я объясню на словах, она может и не понять, покажу лучше на деле. Садись, Марианна, и ешь пока не насытишься.
– А можно мне есть цыпленка руками, дон Альберто, иначе не получается.
– Ешь, как удобно. Я тоже буду есть руками.
– Как в первобытные времена. Может быть завтра, нам подадут сырое мясо? – надменно бросил Луис Альберто.
– Нет. А тебе вообще, кроме виски ничего не нужно. И как можно больше.
– Благодарю. Семейный ужин в честь моего приезда прошел в дружеской и интимной обстановке. Извини, папа. – Луис Альберто встал из-за стола.
– Подожди, сынок, я с тобой, – донья Елена тоже поднялась.
– Я сказала дону Альберто, что хочу уйти, – громко прошептала Марианна, когда Мария убирала со стола. Но он и слышать не хочет. Я так устала! Все ко мне придираются. А с приездом этого клоуна дом превратился не то в балаган, не то в ярмарку.
– Я же предупреждала, Марианна, не надо так говорить о Луисе Альберто, не дай бог услышит донья Елена!
– Но он мне противен, Мария! Да и я, кажется, его раздражаю. Все время орет на меня, ругает, всячески издевается. Черт бы его побрал!
– Я все понимаю, но другого выхода нет, надо себя сдерживать. Конечно, дон Альберто пока вступается за тебя, но не забывай, что Луис Альберто его сын. – И Мария направилась на кухню.
Но и там ее ждало горячее обсуждение последних событий.
– Не нравится мне все это, – говорила Пачита. – Если так будет продолжаться, я найду себе другое место.
– В последнее время дона Альберто просто не узнать, – поддакнула Мария.
– Вместо одного ненормального теперь в доме их двое, – в сердцах произнесла Пачита.
– А ты заметила, что нравится дону Альберто, то не по душе сеньоре? – спросила Мария. – Никогда такого не было.
– А по мне так сеньора права. Кому понравится садиться за стол с этой оборванкой? На месте сеньоры я выставила бы ее за дверь.
– Девушка ни при чем, пусть сами разбираются.
– Не такая уж Марианна наивная, все понимает, терпеть ее не могу, эту общипанную курицу. Я, например, всегда знала свое место. Помалкивала и все.
– Жаль ее, – вступилась за девушку Мария. – Кому ее было воспитывать? Ведь сирота! Да и не виновата она, что дон Альберто, бог знает что задумал. Хозяева ссорятся, а ей достается.
– Я понимаю, чего добивается дон Альберто. Хочет приструнить сына.
– Пожалуй это так. А бедной девочке горе. Ей бы выучиться чему-нибудь, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Здесь она долго не продержится, чует мое сердце.
– А мне на нее наплевать. Кроме того, в доме всем заправляет сеньора. Рано или поздно, она ее вышвырнет. – Неизвестно за что, Пачита и в самом деле терпеть не могла Марианну.
– Думаю, дон Альберто не даст ее в обиду.
Глава 10
Мария положила в стакан с виски кусочек льда и, поставив стакан на поднос, постучалась к Луису Альберто, где в это время находилась донья Елена.
– Кто там? – послышался голос доньи Елены.
– Это я, сеньора.
– Войди, Мария, спасибо.
– Что еще прикажете?
– Благодарю, больше ничего, – ответила, как всегда спокойно и ласково донья Елена. Она была счастлива, что может побыть с сыном. Радость светилась на ее красивом, еще молодом лице.
– Итак, мама, что же это за девушка, в которой отец души не чает, – язвительно усмехаясь, спросил Луис Альберто. – И вообще объясни, что происходит? Кстати, прикажи снять эти занавески, они слишком мрачные.
– Хорошо, как скажешь.
– Я слушаю тебя, мама.
– Я думаю, не придавай этому значения, сынок, – донья Елена с нежностью посмотрела на сына. Ей не хотелось в такой счастливый день говорить о неприятном.
Но Луис Альберто не отставал.
– Не придавать значения? – с досадой переспросил он. – Но ты подумай только, что вытворяет отец. Выставляет напоказ эту неотесанную, деревенскую девушку, заставляет нас сидеть с ней за одним столом. – Луис Альберто нервно зашагал по комнате. Он привык, что все потакают ему и не мог смириться с тем, что отец не обращает на него внимания.
– Прости, папа не совсем здоров, – извиняющимся тоном произнесла донья Елена.
– Но если у него мания величия, своди его к доктору, – безапелляционно заявил Луис Альберто, усевшись в небрежной позе на тахту.
– Разве можно так говорить об отце, сынок? – с легким укором сказала донья Елена.
– Ах, мама, не надо меня учить, – Луис Альберто все больше и больше раздражался. – Кстати, как она попала к нам в дом, эта замухрышка?
– Ее привел падре Адриан.
– Понятно. Монах привел в дом черта в юбке.
– Нет, нет, он не виноват, сынок. Когда падре рассказал, что она круглая сирота и у нее нет родных, я, как христианка, согласилась взять ее, надеялась сделать из нее хорошую служанку.
– Ну, и что дальше? – Луис Альберто снова заходил по комнате.
– Дальше? – донья Елена подумала и решительно ответила: – Твой отец стал ее опекать, не велит ей прислуживать и сидеть за столом вместе со слугами. А главное, – донья Елена покраснела от возмущения, что редко с ней случалось, – не желает чтобы ее воспитывали, и все ей разрешает.
– Видно, старику захотелось иметь в доме зверушку. Но зачем?
– Не знаю, – донья Елена опустила глаза.
– Знаешь, но не говоришь. Тогда я скажу. Отец хочет мне досадить. Думает, я не выдержу такого соседства и сбегу. Неизвестно только, что еще взбредет ему в голову!
– Ради бога, сынок, не пугай меня.
– А, мама, всего ты боишься. Лучше бы старик поберег себя, это может ему дорого обойтись.
– Что ты хочешь сказать?
– Да так, ничего. А пока распорядись, чтобы еду мне подавали в комнату. Не желаю сидеть за столом в таком обществе!
– Нет, нет, сынок, за стол надо садиться всем вместе, – взволнованно проговорила донья Елена. В ее представлении традиции семьи имели большое значение, особенно семьи аристократической.
– Это глупо, мама, даже смешно, – с легким презрением возразил Луис Альберто. – А отцу передай, что я буду жить, как хочу, и не позволю ему вмешиваться в мою жизнь.
С того дня, как дон де ла Парра навестил Ирму и сказал ей, что отец оставил завещание в пользу Марианны, вдова Леонардо лишилась покоя и то и дело заводила об этом разговор со своим кузеном.
– Надо во что бы то ни стало найти Марианну. Другого выхода нет, Диего.
– Выбрось из головы эту бредовую мысль, – с досадой ответил Диего. – Ведь это абсурд!
– А не абсурд потерять такое богатство? Ведь здесь куда больше, чем мы думали. Взгляни на банковские счета! – В глазах Ирмы сверкнул хищный огонек. После смерти мужа Ирме уже не надо было прикидываться нищей. Она стала следить за своей внешностью, наряжаться, к ней вернулась прежняя привлекательность.