Легкомысленная атмосфера испарилась, а лицо Маркуса стало каменным.
– Там ничего для меня не осталось.
– Что случилось? – задал вопрос Роланд, боясь, что уже знает ответ.
В черных глазах соратника плескалась боль.
– Все кончено. Бетани исчезла.
Роланд почувствовал сильную грусть. Он встречался с Бетани Беннетт всего раз, желая узнать, что за женщина владеет сердцем Маркуса восемьсот лет.
Она была именно такой, как ее описывал друг: невысокой, умной, сильной – физически и психологически. Смелой. Красивой, остроумной и любящей пошутить. Кстати, если подумать, то это описание подходит и Саре. Уорбруку Бетани понравилась. И он, не представляя, что будет делать Маркус теперь, когда подруги больше нет, тихо спросил:
– Когда?
Горло Маркуса дернулось.
– Семь лет назад.
Роланд закрыл глаза.
– Я, ублюдок, не знал.
А стоило бы, ведь собрат говорил, в каком году ему придется попрощаться с Бетани, но время пролетело незаметно.
– Я всегда сознавал, чем все закончится. Чему быть, того не миновать. Ты ничем бы не сумел помочь.
– Я мог бы поддержать тебя.
Как Маркус поддержал его после предательства Мэри.
Грейден фыркнул.
– И что бы ты сделал? Наблюдал, как я разваливаюсь на части?
Роланд внимательно присмотрелся к другу.
– Так и было?
Не глядя ему в глаза, страж закрыл холодильник и положил его в вещевой мешок.
– Маркус?
– Что? – рявкнул тот, рывком застегивая молнию. – Ты хочешь мое признание, что я плохо это пережил? Ладно, признаю. Так ужасно, что теперь Сет считает меня склонным к самоубийству.
Уорбрука охватила тревога.
– Это так?
– Нет, Роланд, я просто… – Вздохнув, Маркус провел рукой по волосам. – Устал. И ничего не чувствую. Ты, как никто другой, должен понимать, насколько утомительно жить, не ожидая ничего от будущего, и без спутника, с которым можно разделить жизнь.
– Я понимаю. – Но еще он надеялся, что Маркус – на сотню лет моложе его и первый бессмертный, которого он лично тренировал – никогда сам подобного не испытает.
Уорбрук не знал, что и делать. Во второй раз за сегодня он сознавал, что кого-то надо успокоить – и не представлял как. – Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя обнял? – неловко спросил он.
Маркус уставился на друга, словно сомневаясь в его вменяемости.
– Проклятие, нет!
Роланд практически обессилел от облегчения.
– Хорошо.
Покачав головой, младший страж слегка улыбнулся.
– Надо было согласиться и пролить пару слезинок, чтобы посмотреть, как ты выкрутишься.
– Удивлен, что ты удержался, – сардонически ответил старший.
Выйдя из ванной, они увидели хозяйку в гостиной. На диване стояла большая сумка.
Сара оглянулась через плечо, затем повернулась к ним лицом.
– Ух ты. Выглядишь… – Она медленно – с головы до ног и обратно – обвела взором всего Роланда, ускоряя его пульс. – Просто чудесно.
Восхищение в глубине ее карих глаз вылилось в возбуждение его тела.
Мисс Бингем продолжала:
– Ты чувствуешь себя лучше? Маркус сумел помочь?
– Ответ положительный на оба вопроса.
Обеспокоенно нахмурившись, она подошла к раненому.
– Ты ведь теперь поедешь к врачу?
– Нет, нужно сначала доставить тебя в безопасное место.
– Мне кажется, что у ЦРУ должны быть медицинские учреждения для оперативников. Разве там я не буду в безопасности?
Маркус прошел мимо них к входной двери.
– Ты сказал ей, что работаешь в ЦРУ?
– Да.
Сара обратила лицо к Грейдену.
– Он не виноват. Я знаю, что это секретно, но если бы он мне не признался, я бы позвонила в службу спасения и испортила бы его прикрытие.
Как только она отвернулась, Маркус закатил глаза и произнес одними губами: «Ты жалок».
Игнорируя его, Роланд спросил Сару, упаковала ли она сумку.
– Почти. Мне нужно забрать пару вещей из ванной, и можно уходить.
Уорбрук отступил, давая ей дорогу, а затем приблизился к другу.
– Нельзя говорить им, что ты из ЦРУ. Нужно лишь создавать видимость, – тихо пояснил тот, положив вещевой мешок и подняв портфель.
«Коллега» предупреждающе нахмурился.
– Мне не приходилось объясняться со смертными уже несколько веков. Отвали.
Устроив портфель на спинке дивана, Маркус, щелкнув замком, открыл его.
Роланд улыбнулся, когда увидел содержимое.
– Вижу, что ты подумал обо всем.
– Я предположил, что вместе с одеждой ты, вероятно, лишился и своего оружия.
– Ты прав. – Роланд рассовывал мечи сай, кинжалы и метательные звездочки по карманам, в ботинки и под ремень, когда вернулась хозяйка и бросила в сумку зубную щетку, щетку и резинки для волос, гребешок, несколько бутылочек и баночек.
Глядя на его оружие, Сара сложила руки под грудью.
– Ладно, кто-нибудь, объясните мне, пожалуйста, почему человек, изображающий из себя торговца оружием на черном рынке, не носит пистолет?
– Дилетант, – проворчал Маркус себе под нос, а продолжил громче: – Ножи – часть личности, которую мы создали, чтобы другие преступники, с которыми он ведет дела, считали его членом особо агрессивного восточно-европейского преступного синдиката. Он также обычно имеет при себе парочку полуавтоматических пистолетов 45 калибра, но потерял их в стычке.
– Тогда почему вы не принесли с собой замену?
– Не поняли друг друга.
Так как стражи редко боролись больше, чем с одним вампиром, и не желали привлекать внимание к своим стычкам, то старались не использовать огнестрельное оружие. Вампиры поступали точно так же, потому что даже в безумии сознавали: множество их неосторожных соплеменников, запертых в тюрьму представителями правоохранительных органов, погибли мучительной смертью в залитых солнцем камерах.
Очаровательно стиснув зубы, Сара ушла в спальню и вернулась с девятимиллиметровым «глоком» и запасной обоймой.
– Вот, можешь воспользоваться моим, – сказала она, протягивая оружие Роланду.
Он вскинул брови.
В ответ – пожатие плеч.
– Я раньше жила в Хьюстоне. Там процветает преступность, поэтому когда мою соседку по дому изнасиловал грабитель, я решила, что любого подонка, проникшего ко мне, вынесут вперед ногами.
Черт. Она просто золото.
Сара следила, как Роланд, потрогав оружие, быстро его осмотрел. Пистолет в прекрасном состоянии: чистый, хорошо смазанный, никакой ржавчины в углублениях и в щелях. Похоже, то, что надо.
– В патроннике есть пуля, а в обойме еще пятнадцать, – сообщила Сара.
