мягко увлек меня в спальню.
В каком-то забытье я послушно переставляла ноги. Слезы все еще катились по щекам, остановить этот потоп я была не в силах, но теперь я хотя бы начала чувствовать онемевшие конечности.
– Давай я тебя согрею…
Пальцы Астора едва коснулись застежки на лифчике, и тот моментально повис на бретельках. Я нервно дернулась в сторону: как бы мне ни хотелось сейчас погреться о теплого дракона, такой способ разогнать кровь в мои планы не входил. Каков наглец, а? Застукал меня в момент отчаяния – и сразу в дамки?! Да это еще хуже, чем спаивать девушек ради секса!
– Нет! – я схватилась за кружевные чашечки, прижимая их груди.
– Но твое белье мокрое! – резонно заметил Астор. – Я мог бы его просушить…
– Знаю я, чего ты добиваешься! Сначала разденешь меня, потом под одеяло уложишь, а сам – рядышком… Не сработает!
Дракона моя яростная отповедь почему-то только развеселила. Он хмыкнул, еле сдерживая смех, а потом окинул меня таким снисходительным взглядом, которым обычно смотрят на неразумных дошколят.
– Поверь, Лена, – он убрал с моего лба прилипшую прядь волос, – я никогда не добиваюсь любви хитростью. В этом нет никакой нужды! Обычно женщины сами хотят попасть в мою постель.
– Но ведь наследника они тебе родить не могут, верно? – я вздернула подбородок. – Значит, я – не такая, как они.
На этом веселость Астора исчезла, словно я нажала на какую-то скрытую кнопку. Мужчина помрачнел, красные брови сдвинулись к переносице.
– Ты из мира без магии, а потому твое тело здоровее и крепче, чем у женщин нашего мира.
– Натурпродукт? – невольно фыркнула я.
– Что? – еще сильнее нахмурился Астор.
– Неважно. Я уже сказала, что не стану спать с тобой, пока не буду в тебе уверена.
– А я уже сказал, что не собираюсь тебя ни к чему принуждать! – голос Астора зазвенел от плохо скрываемого раздражения. – Тебе надо согреться и просохнуть, так что будь добра, сними уже эти тряпки!
Что-то было такое в его тоне… Я будто на мгновение почувствовала себя одним из его солдат, и мне резко захотелось подчиниться. Дракон вроде и не орал на меня, но ослушаться его было почти физически нереально. К тому же, он не выглядел слишком уж возбужденным, скорее – наоборот. И я рискнула.
Отвернувшись, сняла сначала лифчик, затем выпуталась из трусиков. Кожа моя при этом напоминала о размороженной курице, – тот же благородный синеватый оттенок, те же крупные пупырышки… Не порнозвезда от слова «совсем».
Я думала, что Астор сейчас завернет меня в одеяло и вызовет слуг, чтобы те растопили печку, но вместо этого он зачем-то взял меня за руки, глубоко вдохнул и… И изо рта его вырвался красноватый пар. Причем не маленькое такое облачко, которое появляется, если дышать на морозе. Нет, пара было столько, что он окутал меня целиком, я уже не видела ни своих рук, ни самого Астора, – кажется, вся комната исчезла в этом горячем рубиновом тумане.
Пах он немного непривычно, но вполне терпимо. Скорее даже приятно: эдакая смесь глинтвейна и дорогих сигар. Но главное, пар и правда согревал меня! Живительное тепло проникало в каждую пору, я впитывала его, как губка. Кровь заструилась быстрее, – пальцы начало покалывать, мурашки исчезли, а мышцы размякли, словно я час-другой провалялась в сауне.
Какое же это было блаженство! Я растворилась в красном коконе, веки отяжелели и закрылись сами собой, мне захотелось лечь, раскинув руки и ноги, отдаться этому сладкому пьянящему теплу целиком. Клубы пара ласкали меня, как губы любовника, горячий воздух пробирался в самые укромные чувствительные уголки, заставляя их наливаться истомой.
– Тебе лучше? – вкрадчивый шепот раздался из самой сердцевины тумана.
Я уже не знала, говорит ли это Астор, или он сам превратился в пар, – по большому счеты, мне было все равно, лишь бы только это не заканчивалось.
– Почти… – слукавила я.
– Что же ты со мной делаешь, маленькая развратница?
По коже пробежался легкий холодок. Усилием воли я открыла глаза и увидела, что туман рассеивается, и в нем проступает улыбающееся лицо Астора. Ни дать, ни взять чеширский кот!
Он наблюдал за моей реакцией с явным удовольствием, созерцал, как художник свое творение. И, надо сказать, ему было на что посмотреть: мое возбуждение было красноречивым и бесстыжим, грудь будто бы даже увеличилась в размере, кожа влажно лоснилась. В любой другой ситуации я бы, пожалуй, смутилась, но в тот момент мне было слишком хорошо, чтобы вспомнить о совести.
– Так вот ты какой, огненный дракон, – невольно усмехнулась я, утопая в жидком пламени янтарных глаз. – Коварный ящер…
– Я и не такое могу, – хвастливо отозвался он и шагнул ко мне.
Сухая горячая ладонь обхватила отвердевшую грудь. Наслаждение было таким острым, таким концентрированным, что с губ слетел хрипловатый стон. Астор же счел его призывом к более решительным действиям и сгреб меня в охапку.
В мгновение ока я очутилась на прохладных простынях. Но теперь, когда меня заполнял драконий жар, я уже не мерзла, нет. Напротив, атласная ткань освежала, добавляла какую-то пикантность. Я вся превратилась в оголенный нерв, – никогда еще не испытывала подобной гаммы тактильных ощущений. Астор открывал во мне такую чувственность, о которой я раньше не подозревала. Словно опытный учитель он демонстрировал мне, на что способно мое собственное тело, находил новые неизведанные точки, исследуя меня пальцами и языком.
И когда я уже балансировала на грани того, чтобы провалиться в радужную светящуюся бездну, до меня каким-то чудом достучался здравый смысл. Это был короткий укол, маленький сигнал тревоги, – и я заставила себя опомниться. Только потом я осознала, как же мне повезло не натворить глупостей, но тогда я лишь заметила краем глаза, что Астор развязывает тесемку на штанах, и меня будто током прошибло.
– Подожди! – лихорадочно пробормотала я, облизнув пересохшие губы.
– Что? – дракон выпрямился, и мышцы на его груди напряглись. – Ты ведь была не против… Еще секунду назад!
– Нет-нет, я не… В смысле, я только за, – выдавила нервную улыбку. – Просто надо позаботиться о безопасности.
– О, насчет этого не волнуйся, я уже позаботился, – Астор приподнялся от моего пупка к лицу и коротко поцеловал. – Бунтовщики сюда в ближайшее время не сунутся…
Кто о чем, а дракон – о бунтах!
– Я не об этом, – мягко
