– Ты просто чудо! – восторженно сообщил Джек и тут же быстрым шагом направился прочь из боулинг-клуба.
Здесь все тоже прошло как по нотам, довольная собой подумала Джулс. Ну и где Оливия со Стенли?
Стенли встретил Оливию на полпути из салона. Конечно, в домашних условиях добиться такого эффекта было просто невозможно: кожа Оливии светилась жемчужным светом, волосы отражали солнечные блики от воды и струились мягким водопадом, глаза сияли, будто и не было бессонной ночи.
Перед такой красотой не мог бы устоять никто.
– Боже мой, Оливия, как же ты сегодня красива! – вместо приветствия воскликнул Стенли. – Скажи, сможешь ты мне позировать? Я собирался написать несколько пейзажей, но с удовольствием изменю свои намерения и напишу несколько твоих портретов на фоне Дубровника.
– Это так неожиданно… – растерялась Оливия и покраснела. Но, несмотря на всю неожиданность предложения Стенли, она была довольна: кажется, ей удастся то, что не удалось Джулс!
– Меня отправили на твои поиски. Джулс, Эстель, Джек и Ник сейчас играют в боулинг, просили, чтобы я привел тебя к ним. Но я даже и не знаю, стоит ли это делать: не хочу делиться такой красотой ни с кем.
– Ох, Стенли, прекрати смущать меня! – попросила Оливия.
– Это все ерунда! – отмахнулся Стенли. – Лучше скажи мне: ты согласна позировать?
– Да, – сияя, согласилась Оливия, но тут же улыбка ее померкла. – Но у нас будет не так много времени в Дубровнике. Ведь для позирования нужно даже не несколько часов, а несколько дней. Или я ошибаюсь?
– Благодаря достижениям науки в последнее время художники значительно упростили своим моделям жизнь. Лично я делаю фотографии, а потом по ним рисую. Да и рисую я только то, что мне запало в сердце, а эти воспоминания хранятся лучше всяких фотографий. Так что не беспокойся, тебе не придется часами стоять на холодном ветру или лежать в ванне, изображая утонувшую Офелию.
– Тогда я согласна!
– Может быть, начнем прямо сейчас? До обеда еще час, мы бы могли с тобой сделать пару снимков на фоне моря…
– А что мне надеть? – спросила Оливия.
– Вот он, вечный женский вопрос! – усмехнулся Стенли. – В этом легком платье ты замечательно выглядишь. Голубой цвет подчеркивает сияние твоих глаз, а легкая ткань под ветром очерчивает фигуру и так красиво струится…
– Ты не художник, ты поэт! – рассмеялась Оливия. – А кто-нибудь из знаменитостей тебе уже позировал? Ой, я задала этот вопрос, как будто и я знаменитость!
– Кто знает, может быть, благодаря моим картинам ты и станешь знаменитой лет этак через пятьсот…
– Ну нет, ждать пятьсот лет я не согласна!
Оливия весь день охотно и с удовольствием позировала Стенли. Ей нравились и его комплименты, и внимание к ее скромной персоне. Да и мысль о том, что профессиональный художник будет писать ее портрет, добавляла Оливии сознания собственной значимости.
Уже поздней ночью на палубе Стенли сделал последний снимок.
– Кажется, нам пора разбредаться по каютам, – усталый, но явно довольный, сообщил он.
Оливия удивленно посмотрела на него. Она-то ждала совсем других слов в завершение этого вечера.
– Может быть, пойдем потанцуем? – предложила она, вспоминая, что в условии пари фигурировал поцелуй при максимальном скоплении народа.
– Прости, но я очень устал. Столько впечатлений!
Стенли протянул Оливии руку и завершил еще один вечер дружеским рукопожатием. Она непонимающе смотрела на Стенли.
– Спасибо тебе за отличную работу. Встретимся завтра утром за завтраком?
– Конечно, – пробормотала удивленная Оливия.
Стенли еще раз улыбнулся своей модели и, что-то насвистывая, пошел прочь.
Оливия сердито топнула ножкой, но ей ничего не оставалось, как признать свое поражение. Она тяжело вздохнула и отправилась в ресторан, понимая, что Джулс и Эстель все еще веселятся там с Джеком и Ником.
Картина, открывшаяся глазам Оливии в ресторане, ввергла ее в шок: на танцплощадке в каком-то странном танце участвовали Ник, Джек и Эстель. Джулс сидела за столиком и аплодировала им, подбадривая их криками. Оливия пробралась к столику и села рядом с Джулс.
– О, наконец-то ты вернулась, – поприветствовала ее Джулс. – Мы уж думали, что Стенли тебя совсем уморит!
– Что здесь происходит? – поинтересовалась Оливия.
– Эстель, Джек и Ник участвуют в конкурсе на лучший танец. Кажется, они побеждают.
– Безобразие! – возмутилась Оливия. – Почему это Ник танцует с Эстель?
– А почему нет? – удивилась Джулс. – Они вообще сегодня отлично провели весь день.
– А как же Джек?
– Он пропадал в салоне красоты. Мне пришлось отправить его туда, чтобы он не отвлекал Эстель от Ника.
– А почему бы ему и не отвлекать Эстель?
– Потому что ты была занята со Стенли, и Ник бы мешал тебе, – словно маленькому ребенку, принялась растолковывать ситуацию Джулс.
– Тогда понятно, – мрачно сказала Оливия.
– Не обижайся, мы просто постарались создать тебе максимально комфортные условия.
– Привет, Оливия, отлично выглядишь! Как прошла фотосессия? – поинтересовался Джек, усаживаясь рядом с ней за столик.
– Просто великолепно! А как ты отдыхал без меня? – Оливия сверкала улыбкой, старательно игнорируя Эстель и Ника. Впрочем, парочка была слишком сильно увлечена друг другом, чтобы обращать внимание на недовольство Оливии.
– Может быть, и не так хорошо, вот не смог вытащить Джулс танцевать. Если бы ты была, мы бы поборолись за первый приз вчетвером, а не втроем.
– Мне кажется, вы и так выиграли этот конкурс. Леди, не пора ли нам в каюту? – многозначительно глядя на подруг, поинтересовалась Оливия.
– Да, конечно, уже поздно! – тут же согласилась Джулс, решив, что не стоит перегибать палку. Она подтолкнула увлеченную прощанием Эстель: как бы подруга не забылась и не наделала глупостей! – Спокойной ночи.
– Утром встретимся за завтраком? – спросил Ник, с надеждой глядя на Эстель.
– Конечно! – Она подтвердила свой ответ очаровательной улыбкой.
Все дорогу до каюты подруги молчали, и, лишь когда они улеглись, Джулс как ни в чем не бывало поинтересовалась у Оливии:
– Когда будет готов первый портрет?
– А ты не хочешь узнать, не выиграла ли я пари?
– Не выиграла, – спокойно сказала Джулс.
– Почему это ты так решила? – сердито поинтересовалась Оливия.
– Очень просто, моя дорогая. Во-первых, ты явилась к нам в самом дурном расположении духа, а во-вторых, Стенли еще вчера сказал мне, что натурщицы для него – идеал, а какой может быть роман с идеалом? Идеал на то и идеал, чтобы оставаться недостижимым. Так что еще днем мы с Эстель знали, что все закончится провалом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
