Вошел дворецкий, неся на подносе огромное блюдо с десертом, и поставил его на середину стола.
— Пудинг «плавучий остров», — сказала мисс Доусон, бросив взгляд на соседа по столу.
— Помню, он всегда вам нравился, — с удовлетворением сказала миссис Доусон.
— И Артуру тоже, — добавила мисс Доусон. Люсинда не ела пудинга «плавучий остров» с тех пор, как оставила родительский дом. Запах крема словно перенес ее в другой мир, где она была счастлива и любима.
— А я думал, встречу Артура здесь сегодня, — сказал Уонстед, когда лакей наполнил их тарелки.
— Он обещал приехать на бал, который мы устраиваем в честь дня моего рождения в конце месяца, — сообщила мисс Доусон.
— Если он сможет вырваться из Лондона, — добавила миссис Доусон. — Вы собираетесь застать конец лондонского сезона, лорд Уонстед?
— У меня нет ни малейшего желания ехать в Лондон, — ответил Хьюго.
Миссис Доусон просияла от радости:
— Значит, договорились. Вы приедете к нам на бал.
У лорда Уонстеда был вид человека, в которого попала пущенная им самим петарда. Люсинда с трудом сдержала улыбку. Она не могла не восхищаться тактикой миссис Доусон, хотя приемы ее при этом были просто шокирующими. Люсинда попробовала пудинг. На вкус он был таким же превосходным, как и на вид. Интересно, умеет ли Энни Даннинг приготовить такой?
— Я уже сыта по горло, — объявила мисс Доусон.
— Да ты ничего не ела, воробей и тот съел бы больше — сказал мистер Доусон, бросив взгляд на ее тарелку.
Неудивительно, что эта барышня такая изящная. Люсинда не выдержала бы таких ограничений, просто заболела бы. Она убедилась в этом на собственном опыте, когда жила с Денби. Даже при желании Люсинда не смогла бы похудеть.
— Вам нужно поддерживать силы, мисс Доусон, — вмешался викарий. — Ведь из-за упадка сил вы не сможете побывать на всех празднествах.
— Каких еще празднествах? — спросил лорд Уонстед, прищурившись.
— Мы собираемся устроить деревенский праздник, — ответил преподобный. — Чтобы собрать деньги для церкви и нанять школьного учителя. Миссис Грэм предложила нам подумать о том, чтобы открыть школу в деревне.
— Неужели в Блендоне столько детей, что стоит открывать школу? — удивился лорд Уонстед.
— Конечно, нет, — сказала миссис Доусон. — Зачем давать образование беднякам? Ведь потом неприятностей не оберешься.
Сердце у Люсинды упало. Сам того, не желая, лорд Уонстед сыграл на руку опасениям миссис Доусон.
— На окрестных фермах есть множество детей, не говоря уже о тех, которые живут в деревне. Поскольку в округе работы становится все меньше, многие стремятся в Лондон в надежде найти работу, — сказала она. — Будь они грамотны, скорее нашли бы для себя что-либо подходящее.
— Вы говорите так, миссис Грэм, будто убедились в этом на собственном опыте, — сказал лорд Уонстед. — Вы жили в Лондоне до того, как приехали в Кент?
Все взоры обратились на Люсинду. Ее бросило в жар. Дурацкий, просто дурацкий промах. Почему она не может держать язык за зубами?
— Я читала об этом в газетах, милорд.
— Но вы говорили об этом с жаром, — заметил Уонстед.
— Уверена, что тема не может оставить никого равнодушным, ведь речь идет об условиях жизни людей, милорд.
— Хорошо сказано, миссис Грэм, — вмешался в разговор Постлтуэй. — Но понимаете, Уонстед, мы в наших планах несколько ограничены. Деревенский луг здесь отнюдь не так велик, на нем не поместится столько людей, чтобы обеспечить достаточно большую прибыль.
Люсинда бросила на него благодарный взгляд.
Лорд Уонстед посмотрел на нее, потом на викария, потом опять на нее, взвешивая и оценивая. Вдруг у Люсинды вспотели ладони. Лицо ее залил румянец. Она положила вилку и ложку на свою пустую тарелку и вытерла рот салфеткой.
Миссис Доусон фыркнула:
— Кому захочется, чтобы орава деревенщины топталась на его земле, не говоря уже об отвратительных личностях, которых обычно привлекают подобные празднества? Не слушайте их, Уонстед, иначе в ваш парк соберется всякое отребье. Я отказалась приглашать их сюда. Леди, давайте удалимся в гостиную. Оставим джентльменов беседовать о войне и политике за портвейном, — предложила миссис Доусон. — Очень надеюсь, лорд Уонстед, что после этого вы сыграете с нами в карты. И вы тоже, викарий.
Люсинда надеялась уйти сразу же после обеда, но для игры в карты требуется четное число игроков, и было бы невежливо бросить хозяйку в столь затруднительном положении.
Люсинда так и не поняла, как оказалась партнершей лорда Уонстеда в игре в вист против старших Доусонов. Шансы были явно неравны. Наверное, ее погубил отказ сыграть на фортепьяно. В результате викарий, который весело признался, что карты его не интересуют, остался в обществе мисс Доусон петь баллады, и их голоса сливались в приятной гармонии в другом конце комнаты.
Сквайр сделал первый ход, и ход этот вызвал у Люсинды надежду, что первая партия окажется последней, поскольку они с лордом Уонстедом явно превосходят своих противников. Следующий ход был ее, и она тоже пошла с треф.
Миссис Доусон пошла с короля червей.
— О чем ты только думаешь, жена? — пробормотал сквайр, когда Хьюго пошел с козыря.
— Миссис Доусон не могла сделать ничего другого, — сказала Люсинда, которая терпела подобные замечания в течение всего вечера с нарастающим раздражением. — Король — это самая младшая червовая карта, которая осталась на руках у миссис Доусон, а у лорда Уонстеда есть только козыри.
Лорд Уонстед поднял брови и кольнул ее пронзительным взглядом.
— Какая наблюдательность, миссис Грэм.
Она поморщилась. Почему она никак не может запомнить, что женщинам не полагается уметь считать?
— Просто нужно запоминать, какие карты вышли до того.
— Запоминать все карты? — изумилась миссис Доусон.
— Миссис Грэм прекрасно разбирается во всякой цифири, — сказал викарий, радостно улыбнувшись всем собравшимся. — Она замечательно помогла мне с церковными счетами.
— Очень рада быть вам полезной, викарий, — сказала Люсинда.
Лорд Уонстед бросил на нее ленивый взгляд из-под опущенных век.
— В таком случае я доволен, что вы мой партнер, а не противник.
— Я не жульничаю, если вы это имеете в виду, — отозвалась Люсинда.
— Я ничего подобного не предполагал, миссис Грэм, — проговорил его сиятельство.
В голосе его не было раздражения. Пожалуй, зато время, что лорд Уонстед находился в гостях, он как-то стал мягче, но, заметив, сколько он выпил вина, Люсинда не стала бы держать пари насчет его настроения, Она промолчала.
