Супруга Настя позвонила как нельзя кстати. Бурча под нос, он принялся выкапывать телефон.
— Я очень боюсь, дорогой, — призналась благоверная. — У тебя такой голос, словно ты слез с аттракциона «Американские горки».
— У меня такой не только голос, — признался подполковник. — Ты, как всегда, проницательна, и от тебя ничего не скроешь. Да, я немного попрыгал и поплавал.
— Но вода же холодная, — ужаснулась Настя.
— Я поплавал в машине, — подумав, приоткрыл завесу тайны Горбатов.
— Наша машина умеет плавать? — изумилась супруга.
— Выясняется, умеет, — рассмеялся Горбатов. — А также прыгать. Но в домашних условиях такие эксперименты лучше не проводить.
— Ну что ж, это немного успокаивает, — неуверенно допустила Настя. — У тебя там весело, ты плаваешь и прыгаешь. Это не опасно?
— О, нет, даже бодрит…
— Можешь рассказать, что происходит в городе? Я продолжаю пребывать в информационном вакууме. Не могу уснуть, постоянно думаю о том, что ты там… прыгаешь и плаваешь. По радио говорят, что в Краснодарском крае сильное наводнение и туда брошены все силы МЧС.
— Может, и брошены, — допустил Горбатов. — Но пока не долетели. Не скажу ничего нового, дорогая. Подтоплено несколько улиц, людей перевозят в безопасное место. А я как бы… руковожу.
— А ты точно в машине? — вновь засомневалась Настя.
— Слушай, — он отвел телефон от уха, поставил рычаг передачи в нейтральное положение и утопил акселератор. В лучшие дни машина бы взревела, как носорог. Сегодня она блеяла, как овечка.
— Что это? — испугалась Настя.
— Это наша машина, — рассмеялся Горбатов. — Ничего, дорогая, подлатаем, еще послужит.
Оборвав разговор, он облегченно вздохнул и снова высунулся из машины. Мокрее уже не станет. Ворота изолятора таили угрюмое молчание. «Почему мне больше всех надо? — недоумевал Горбатов. — Я последний мент в этом городе? В штате изолятора пятнадцать рыл, они прекрасно знают, как делать свою работу!» И он помчался дальше, в дождь. Мимо Солнечного переулка, где спас троих, мимо убогого магазина формата «У дома», у которого шныряли подозрительные личности, а при его приближении стали усердно прятаться. Снова криминал? Мародеры принимаются за работу? Улица была пуста — все, кто мог уехать, уже уехали. Во многих домах — особенно в тех, что стояли в низинах, уровень воды дорос до верхней границы оконных рам. Как долго она способна прибывать? Ведь должен быть предел… Он медленно миновал магазин, напряженно вглядываясь в косую пелену. Хрен с ними, мародерами, людей надо спасать! А люди уже брели наперерез по пояс в воде — они выбирались из затопленного переулка кучкой, вытягивая друг дружку. Обнаружив машину, стали яростно жестикулировать, ускорили шаг. Компания подвыпившей молодежи — их жизни никоим образом не угрожала опасность. Но Горбатов остановился. Две девушки, два парня. Один из пареньков — накачанный, с непромокаемым «ежиком» на макушке — громко ругался и норовил вырваться во главу процессии. Он первым добрался до машины, стал протискиваться на заднее сиденье. Второй — пониже, поплотнее — оказался джентльменом, пропустил худощавую брюнетку в шортах и только после этого забрался сам. Светленькая девчушка с развитой грудью вскарабкалась на сиденье рядом с Горбатовым. Она обнимала мокрую кошку с огромными голубыми глазами! Кошка пищала и практически плакала.
— Ой, спасибо вам огромное, мы так перепугались… — частила девчушка. — Вечером собрались — родителей не было, посидели, немного выпили… ну, пива, просыпаемся — а тут такой, прости боже, потоп, ну полный пропадос… Вы нам поможете уехать? Мы не можем ни до кого дозвониться, это что-то жуткое, мы чуть не утонули… Родители сейчас в Краснодаре, роуминг заблокирован… Федор на машине ребят привез, а теперь его машина под водой, он ее поставил рядом с домом… Меня Аленой зовут, — спохватившись, представилась девчушка. — А это Антон, Татьяна и Федор… Мы школу в прошлом году окончили, в одном классе учились…
Глухо ругался накачанный паренек — видимо, владелец новоявленного «утопленника». Разоралась кошка — ей не нравилось происходящее.
— Алена, да выброси ты свою Муську! — нервно выкрикнул вспыльчивый парень. — Какого хрена ты ее с собой тащишь? Лучше бы паспорт из дома взяла…
— Ты дурак, да, Федька? — ответно завелась Алена. — Да я тебя лучше выброшу, чем мою Муську! Кисонька моя, испугалась, бедненькая… — она прижала к себе обмусоленное животное, стала гладить его по голове.
— Мужик, да поехали отсюда быстрее! — продолжал закипать нервный тип. — У тебя, че, в голове тормозная жидкость? И ту недолили? Нас же скоро затопит на хрен!
— А ну, ша! — разозлился Горбатов. — Ни слова больше, отрок! Еще ругнешься или будешь вести себя по-хамски, пойдешь пешком, уяснил? А будешь рыпаться, по тыкве получишь!
Было что-то недоброе в голосе подполковника полиции — качок заткнулся и хмуро уставился в окно.
— Ладно, ребята, поехали, — вздохнул Горбатов и начал разворачивать машину. — Хотя могли бы, собственно, и сами дойти…
— Получил, Федька? — усмехнулся второй паренек. — Предупреждали, что надо дозировать понты.
— Так ему и надо, — хихикнула вторая девушка. — Скотина ты все-таки редкая, Федька. Даже руку не подал, когда я в воду прыгала. Только о себе, любимом, думал. Да о тачке своей ненаглядной…
— Да пошли вы, — буркнул Федька, покосился в затылок водителю и предпочел не развивать мысль.
Разворачиваться было сложно — проезжая часть катастрофически сужалась. Он терся о плавающую ограду небольшого домика из силикатного кирпича.
— Стойте, мужчина! — вдруг ахнула Алена, и Горбатов машинально надавил на тормоз. — В этом доме Виталик Кормильцев живет! Тридцать лет мужику, ноги парализованы, в инвалидной коляске по дому ездит! Ему же не поможет никто! У Виталика только тетка в Киржачах, раз в неделю приезжает, за порядком следит. Третьего дня здесь была, умчалась, когда дожди начались!
— Точно! — хлопнул себя по лбу второй паренек — кажется, Антон, тезка сына. — Блин, пропадет же Виталик!
— Проверить надо, — высказала дельную мысль брюнетка Татьяна. — Может, забрали уже Виталика, а если нет, то не по-человечески как-то…
— Эй, народ, вы о чем? — заволновался Федор. — Какой еще Виталик? Вы, в натуре, заряжаете оптимизмом! Нам тут только инвалида не хватает! Мало кошки Аленкиной? Куда мы его денем — в багажник засунем? Все места уже заняты! Мужик, не слушай их, гони отсюда к такой-то фене!
— Мужчина, это вы его не слушайте, — волновалась Алена. — Этот эгоист только о себе думает. Жалко же Виталика, парнишка такой общительный, добрый, с юмором относится к своему увечью…
— Я понял, — буркнул Горбатов, остановил машину и натянул ручник. Глушить мотор в этом царстве стихии — полное самоубийство. — Мужчины, за мной, — приказал он и усмехнулся. — Или те, кто считает себя мужчинами.
Антон без возражений начал выбираться со своей стороны.
— Ну уж хрен, этот номер у вас не пройдет! — заартачился Федор. — Вы что, совсем взбесились? Нас же затопит с минуты на минуту! Никуда не пойду, — визгливо выплюнул он. — Натерпелся уже!
— Пойдем, Алена, — вздохнула брюнетка. — Оставь в машине Муську и пойдем. Пусть это чмо одно тут сидит. Или мы не настоящие мужчины? Боже правый, с кем я чуть не связалась…
— Да и катитесь! — завизжал Федор.
Горбатов обернулся — за ним тащились трое. Федор остался в машине. Хотелось надеяться, что не угонит… Ахнула Татьяна — провалилась в яму. Всплыла с квадратными глазами, замолотила по воде. Антон схватил ее за плечо, Горбатов под мышку, вытащили девицу.
— Ну все, все, дальше сама… — брыкалась брюнетка. — Справились с женщиной, молодцы… Мужчина, вы такой сильный, молодец… Слушайте, а вы кто вообще такой?
— В полиции работаю, — буркнул Горбатов.
— Ой, а кем?
— Полицейским.
Хрюкнула Алена — и тоже чуть не провалилась. На участке инвалида были сплошные рытвины и бугры. Завыл Антон, споткнувшись о какую-то бадью, невидимую под водой.
— Ребята, у него решетки на окнах, — оторопел Горбатов, освещая фонарем заделанные в сталь окна.
— Ну да, Виталик такой, — согласилась Алена. — Это тетка постаралась — под ее контролем варили. Она же дура набитая. Можно подумать, у Виталика есть что воровать, кроме его коляски… Виталик, ты дома?! — заорала она в полный голос.
— Дома… — донесся дрожащий голос, и люди под окном заволновались, стали метаться.
— Давайте на ту сторону, — подсказала Алена. — В ванной комнате нет решетки. Отвалилась. Он ванной не пользуется. Правда, дверь туда всегда заперта…
Нет силы, способной остановить упертого полицейского! Горбатов прокладывал дорогу, хватаясь за жестяные карнизы. Через минуту он был на противоположной стороне — этот дом не отличался большими габаритами. Первое окно с решеткой, второе — с решеткой. Третье… Не до нежности. Он бил фонарем по стеклу, сунул руку в рваную дыру, отыскал шпингалет, стал расшатывать. Он первым вскарабкался на подоконник, за ним Антон. Подхватили девчонок, желающих поучаствовать в спасении нетрудоспособной части населения. Он бился о затопленную сантехнику, добрался до двери — тяжелый удар выломал ее с корнем — и поплыл, поскольку плыть в этом «бассейне» было удобнее и приятнее, чем ходить. Фонарик не горел, мать его за душу! Он остановился, встал на цыпочки, чтобы не нахлебаться, потряс устройство. Не работало! «Ладно, переживу, — расстроенно подумал Горбатов. — А в следующий раз буду помнить, что фонарь — не молоток!»
