В монографии академика В. Е. Соколова «Кожный покров млекопитающих» про векшу написано: «В углах рта располагаются специфические кожные железы, состоящие из много дольчатых (до 7 долей) сальных желез размером 333×64 мк. Под этими железами располагаются - трубчатые железы, протоки которых открываются на поверхности кожи около губ». И все. Никаких пояснений.
А пояснения очень бы хотелось получить от знающих людей. Какое вещество выделяется из эти:: протоков? Были ли правы литераторы старого времени, писавшие, будто в средние века из слюны утомленных до крайности белок добывали яд? Не на этом ли основывалась уверенность в ветеринарной силе беличьего мяса? Ведь им в стародавние времена в западноевропейских деревнях врачевали захворавшую домашнюю скотину.
А вот новость. Ее сочли столь важной, что сообщение поместили в «Докладах Академии наук СССР» (1978, № 1). Там сказано, что в зрительной коре беличьего мозга найдены нейроны, «не обращающие внимания» ни на что, кроме быстрого движения предмета, на который смотрит белка. Контуры же чего-то неподвижного, например пня, белка изучает совсем другими нейронами. Не правда ли, любопытно?
Но мы ушли от беличьей шкурки. И зря — следует сказать, как векша линяет. Весной сперва вылинивают очки вокруг глаз и вылезают волосы на затылке (подумать только, белка плешивеет!). Потом лысеют бока, ноги... Последними — уши. А хвост не желает руководствоваться общим правилом — быть летним и зимним — и линяет лишь раз в году. Линяет нудно, долго. В Подмосковье хвост начинает лезть в декабре, январе, а кончает терять волосы и предстает во всей красе осенью, приобретая пышный зимний вид. Белке как бы стыдно за жиденькую летнюю одежонку: осенняя линька идет топливо — от шикарного хвоста к голове и заканчивается на носу. Неказистый рыже-серый мех сменяется темным и теплым. Для такой перемены требуются не только волосы, но и краски. Поэтому вовсю работает красильный цех — пигменты скапливаются в сумках новых волос. И мездра (внутренняя поверхность шкурки) вся в темно-синих пятнах. Когда шубка отрастает, пигментные пятна пропадают.
Тут-то и начинается пальба в хорошо одетых белок. Бывалые охотники уверяют, что наивернейший признак полной смены платья — отросшие кисточки ка ушах.
Но вот закавыка — зачем белке эти кисточки?
Знайте, вот что не безделка;
Ель в лесу, под елью белка,
Белка песенки поет
И орешки все грызет...
А. С. Пушкин.
Сказка о царе Салтане
Не столь давно был проделан такой эксперимент: взрослой белке, выросшей в неволе и никогда в жизни не видавшей ореха лещины, подсунули это лакомство. Та крутила лесной дар так и сяк, вонзала в него зубы и только после тяжких трудов добралась до ядра. Помучившись с несколькими орехами, она сообразила, что скорлупа в основании мягче и там нетрудно проделать бороздку, а потом можно откусывать скорлупу по частям. И наконец, триумф: белка наловчилась углублять естественную бороздку в скорлупе и раскалывать орех без особых усилий.
Эволюция снабдила наших древолазов приспособлением для колки орехов. Про то, как оно работает, рассказал профессор П. А. Мантейфель: «В то место, где был прикреплен орех к веточке, белка вонзает оба нижних резца, раздвигает половинки нижних челюстей, которые подвижно закреплены спереди. Нижние резцы от этого расходятся, и орех разваливается».
Но главная ее пища не орехи, а семена ели и сосны. Уплетает она и грибы, в особенности подберезовики и маслята, а также шиповник, бруснику, чернику, малину, костянику. И еще она любит желуди, но предпочитает не свежие, а прошлогодние. Исчезают в ее животе и березовые сережки, в которых 13% жиров. Пьет белка воду и витаминизированные напитки — сок березы и дуба. Чтобы отведать сока, она ловко прокусывает кору. Не отказывается и от невкусных, с нашей точки зрения, лишайников древесных почек и побегов. Слопает и подвернувшуюся бабочку. Муравьев подбирает с земли.
Эх, если бы она ограничилась муравьями! Но не будем лакировать правду лесной жизни: маленький грызун, которого в народе считают безобидным, вонзает зубы и в хребет шипящей змеи, и в тельце беззащитных птенчиков. В научной литературе описан случай, когда белка охотилась за цыпленком и в конце концов схватила его за тщедушную шею. А сколько скворечников разорили белки! Поэтому-то и советуют делать леток в нем не более 4,5 сантиметра в диаметре.
Орнитологи Московского университета горевали, что в годы, богатые векшей, сильно редеет племя певчих дроздов. Следы острых зубов на остатках скорлупы неопровержимо свидетельствовали о кровавых событиях и личности преступников. Белки тиранят дроздов, и численность этих птиц восстанавливается лишь в годы, бедственные для белок. Экологи в таких ситуациях говорят, что в биоценозе идет пульсация численности взаимосвязанных между собой видов. Сколько трагедий за этой бесстрастной формулировкой!
Если бы ее смогли заменить человечные слова М. Пришвина: «Мир вам, родные, милые звери!» Но, увы, в данном случае более уместны страшные строки Николая Заболоцкого:
Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ смотрели из травы.
Природы вековечная давильня
Соединяла смерть и бытие
В один клубок, но мысль была бессильна
Соединить два таинства ее.
Белки тоже гибнут в зубах хищников. Но еще страшнее для них голодная смерть. Их главная кормилица — ель имеет обыкновение обильно плодоносить раз в четыре года. Из шишки, висящей на дереве семена мало-помалу улетают, и к весне она Густеет. Где же раздобыть калорийную еду в следующую неурожайную зиму?
Самые шустрые зверьки нашего леса, наверное, были бы дистрофиками, если бы о них не заботились клесты: склевав несколько семян, хлебосольные птицы бросают шишку наземь (после трапезы клестов в ней остается в среднем 114 семян). Лежащие на земле еловые шишки принято называть кислыми. Выходит, белка солидную часть жизни питается кислятиной, хотя пищевая ценность семян в валяющейся на земле шишке сохраняется три года. Великолепные природные консервы, в которых 40% белков и жиров.
Зато когда урожай удался и шишками густо обвешаны ели и сосны, проворные зверьки столуются лишь под избранными деревьями, а не под какими попало. Так, наблюдения за некоей белкой показали, что из 212 плодоносящих елей ей приглянулись только восемь.
Зверек любит потрошить шишку, уютно пристроившись на пеньке. Потрошит быстро — с еловой разделывается за 3,5, а с сосновой за 1,25 минуты. Возле пенька остаются лишь стерженьки и рыхлая кучка отгрызенных чешуек.
Из-под каждой чешуйки еловой шишки белка «достает» 58 калорий, а из-под сосновой — 42. Сосновая шишка крепче, да и семян в ней немного. Вот и получается: чтобы наесться семенами сосны, зверьку нужно тратить втрое больше усилий. Особенно достается телеутке — за день она проглатывает две тысячи сосновых семян.
