После ужина Елена Гавриловна снова смазала боевые раны Родиона своим вонючим снадобьем, утешающе приговаривая:
– Ничего, голубчик, до свадьбы заживет!
Она ушла, а Родион, поигрывая мускулами, соображал, будет ли у него когда-либо свадьба. Интересно, если он женится на Дане, свадьбу ему придется здесь играть? Почему-то ему этого не хотелось. Наверняка ему будут каверзы разные устраивать и проверочки на выносливость.
Раздался стук в дверь. Родион озадачено разрешил войти. На пороге нарисовалась Дана. Осмотрительно выглянув в коридор, быстро притворила за собой дверь и потребовала:
– Ну, рассказывай!
– Ты что, не знаешь, что девкам на мужской половине делать нечего? – негодующе потребовал ответа Родион.
– Да брось ты! Тоже мне, моралист! – его возмущение Дану не напугало.
– Если нас застукают вместе, мне придется на тебе жениться, – ворчливо предупредил ее Родион. – Или любопытство сильнее страха?
– Какого страха? – не поняла его Дана.
– Ты же не хочешь быть моей женой, правда?
– Правда! – с небольшой заминкой подтвердила она, но Родион эту заминку уловил, и сердце трепыхнулось от вдруг проснувшейся надежды.
– Тогда какого лешего ты пришла?
– «Вы нас не ждали, а мы приперлися»? – притопывая в такт ногой, она пропела блатную песенку, подражая какой-то крутой чувихе.
– Без вульгарности, пожалуйста! – чопорно попросил Родион. – Это неприлично! Чего ты хочешь?
Она тихо засмеялась. От смеха у нее появились ямочки на щеках и синими сполохами засветились глаза. Родион прерывисто вздохнул. Нет, надо запретить девкам быть такими красивыми! Он сейчас вполне может уподобиться Степке-разбойнику и прижать ее как следует. И не только прижать. Дай сил это вынести, Господи!
– Я хочу, чтоб ты мне про сход рассказал! – сквозь смех выговорила она. – Как там Степка? Сильно сопротивлялся?
– А чего ему вдруг сопротивляться? – прикинулся непонимающим Родион.
– Не думаю, чтоб ему нравились батоги, – Дана саркастично поджала уголки губ, – и не думай меня в этом уверять, все равно не поверю!
Теперь уж засмеялся и Родион. От смеха у него тут же заболели бока, и он сердито потребовал:
– Не смеши меня, будь добра! Я еще от «дружеских» тумаков твоего пылкого ухажера не отошел!
– Вот видишь, ты тоже пострадавшая сторона, так что ты меня понимаешь. Рассказывай давай, не тяни волынку, время поджимает, спать пора, мне завтра рано на работу! Да и бабушка, не дай Бог, решит зайти!
Посмеиваясь, Родион рассказал, что там происходило на сходе. В конце спросил:
– А как ты думаешь, мать Степки в самом деле довольна своей жизнью?
Дана призадумалась.
– Не знаю. Она сдержанная очень, тетя Глаша. И строгая. У них трое детей, Степка старший. Есть еще младший брат и сестра. Но сестра замужем, живет в Краснодаре. Она рано замуж выскочила, лет в восемнадцать.
– Может, ей в семье некомфортно было? – предположил Родион.
– Какие-то ты слова странные выбираешь. Комфортно может быть в отеле, а не в семье. Но по сути ты прав. Наверняка так оно и было. Отец у них скандалист. Противный дядька. Чуть что не по нему, орать начинает. И сыночки такие же.
– А тетя Глаша отчего от них не уйдет? Дети же взрослые все уже, она их вырастила.
Дана странно на него посмотрела.
– Да не принято в казацких семьях от мужа и детей уходить. Негоже это.
– Не понимаю, почему негоже. Она же за него не по своей воле шла. Значит, ничего ему и не должна.
Дана запечалилась.
– Не знаю. Не моего ума это дело.
Родиону показалась наигранным это утверждение.
– В самом деле? А что бы ты сделала на ее месте?
– Я на ее месте никогда бы и не оказалась.
– Почему?
– Потому что замуж бы за него ни при каких условиях бы не пошла.
– Ну, не знаю. Посадить отца своего ребенка? Ты вспомни, она ведь уже в положении была, когда они поженились.
– Да? – Дана нахмурилась. – Этого я не знала. Ну и свинья же он!
К своему удивлению, Родион хорошо понимал хулиганского Павленка, видимо, сказался опыт последних дней. Поэтому примирительно произнес:
– Мы не знаем точно, что там было. К тому же двадцать семь лет назад нравы были куда строже, чем теперь.
– Вот именно! Строже! Но почему-то только для женщин, а не для мужиков! – она снова разъярилась и посмотрела на него, как на личного врага.
– Эй, потише на поворотах! Это ведь не я тебя принуждал замуж за себя идти! – Родион не мог понять стремительной смены ее настроений.
Дана опустила взор.
– Извини, я все время забываю, что ты мой спаситель.
Это прозвучало с неприятным сарказмом, и Родион иронично заверил:
– Забудь об этом, если тебе неприятно.
– Нет уж, век помнить буду! И детям-внукам накажу!
Родион вздохнул. Что за девица такая склочная?
– Ты все узнала, может, пойдешь уже? Что-то меня твой сарказм утомлять начал.
Дана вспыхнула.
– Вот как? Извини, я девка деревенская, политесу необученная, – и она выскочила из комнаты.
Родион осторожно прилег на кровать, стараясь не задеть ноющие бока. Лег и понял, что улыбается во весь рот. Политесу необученная? Что-то в этом у него были серьезные сомнения. Похоже, в знании современного этикета она ему фору даст. И грубит намеренно. Но почему? Вот еще одна загадка. Интересно, выяснит он когда-нибудь первооснову или нет?
Задремал, и проснулся уже под вечер. Это на него так свежий воздух действует или Степкины побои? О последнем думать не хотелось, и он приписал свою сонливость слишком свежему воздуху. У него, наверное, зависимость от выхлопных газов. Без них его организм нормально функционировать не может.
Оделся и вышел на веранду. Там хлопотала Елена Гавриловна, готовя ужин. Сочувственно улыбнулась ему и кивнула на стул.
– Садись. В ногах правды нет.
Родион послушно шлепнулся на стул.
– Может, вам помочь чем надо? А то мне неудобно. Все работают, один я бездельничаю.
– У меня помощников полон дом, не переживай. Лучше скажи, как там Дана.
– А что Дана? – не понял ее вопроса Родион. – Вроде с ней все нормально.
– Да куда там нормально! – отмахнулась Елена Гавриловна. – Как раз ненормально. Как ты тут появился, так она сама не своя. Может, ты ее чем ненароком обидел?
Родион оторопел. Он ее обидел? Да уж скорее она его.
– Да вроде нет. Это она меня честит и в хвост и в гриву. И за что, не пойму.
Елена Гавриловна искоса взглянула на него.
– Не поймешь, говоришь? Ладно. Не хочешь до сада дойти, фруктов свежих к столу набрать? Я все, что было, на варенье извела.
Недоумевающий Родион взял протянутую ему корзинку и побрел в сад. Что за бесконечные экивоки? Такое чувство, что он ненароком оказался в центре секрета Полишинеля – все понимают, что к чему, кроме него.
