— Чисто! Трупы все!
— У нас почти так же… — ошарашенно проговорил Костя и помог другу подняться на ноги.
На их глазах из окопов принялись подниматься пережившие бой. Из собравшихся на этом участке солдат осталась, от силы, треть. Всего Дима насчитал шестерых перепуганных солдат, так же поднимающихся из укрытий. Перемазанные в грязи ошалелые солдаты выглядели гармонично с полем битвы. Позиции оборонявшихся заметно преобразились: землю распахали множественные попадания, недалеко от раскуроченной позиции пулемётчика догорало молодое деревце. Местами воронки от взрывов скрывали многочисленные тела. Кто-то лежал с оторванными конечностями, кто-то — с маленькими отверстиями в одежде, кто-то — с самыми настоящими дырами.
В чувство Диму привёл возбуждённый крик Стаса со стороны развалин:
— Санитаров сюда, быстрее! Раненых много!
По изуродованной земле принялись бегать санитары с носилками. Дима успел увидеть одного парня лет двадцати с пробитым плечом и ещё одного, на пару лет старше, с залитым кровью лицом, без двух пальцев и с перебитым коленом. Никого молчащим не уносили. Раненные либо громко кричали от накатившей резкой боли, либо тихо стонали от постоянной ватной.
— Санитары не наши. — проговорил Костя, когда спал шок.
— В каком смысле? — не понял Кошкин.
— Незнакомые. Я наших всех видел, в лицо знаю. Тут их пара-тройка, остальных впервые вижу.
— Думаешь, подкрепления приехали? — спросил Дима.
— Скорее всего.
К компании подбежал командир отделения. По его лицу было видно, насколько он рад видеть своих подчинённых в полном здравии.
— Хоть вы целы! — восторженно воскликнул Стас на подходе к подчинённым.
— Да, целы… — проговорил Дима.
— Ещё и везучие. — прибавил Костя.
— Идёмте, везунчики, награда вас ждёт. Подкрепления приехали уже, нас сменят скоро.
Пока солдаты шли к руинам, параллельно им, в обратную сторону, двигались новые отряды. Бодрые парни с оружием наперевес, в чистой форме, поглядывали на более опытных товарищей с долей изумления. Никто не хотел верить в то, что им светит стать такими-же. Грязными, вонючими, невзрачными…
— И куда нас теперь? — поинтересовался Кошкин, когда до края развалин осталась пара шагов.
— Не знаю. — честно ответил Стас. — Сейчас командиры на совещании, прибывший комбат что-то с нашим ротным решает. Потом от него узнает наш взводный, а потом и мы.
— В тыл ещё отправят, на переформирование… — предположил с грустью в голосе Дима.
— Странным тоном ты говоришь, друг. — слабо усмехнулся Костя. — Как будто этого не хватило.
— А что ты ожидал, когда контракт подписывал? Рано или поздно что-то такое должно было произойти.
— Даже если отправят, я буду просить, чтобы оставили… — проговорил Дима.
Тут же в него врезался удивлённый взгляд Кости, губы немного натянула нервная улыбка.
— Тебе точно не хватило. — заключил тот.
— У него с этими тварями свои счёты. — ответил за друга сержант. — Так что за него не волнуйся.
Наградой за затяжной бой стал горячий обед. Им занялись повара из прибывшей полевой кухни, как только последнюю развернули неподалёку от госпиталя. При виде еды в уставших солдатах взыграла звериная жадность и голод. Поначалу на еду набросились так же, как набрасываются волки на добычу. Во что-то цивилизованное приём пищи превратился когда первичное чувство голода было приглушено.
Где-то в середине трапезы к отряду подошёл командир их взвода. При его виде старший сержант отреагировал лишь кивком, не отрываясь от еды. На это лейтенант улыбнулся и ответил:
— И вам не хворать.
Остальные обернулись на голос. Вставать из-за столов не спешили — глубинный инстинкт не позволял отвлекать от еды, полученной впервые за день.
— Не вставайте, не обязательно. — объявил Кельев и направился к Стасу.
Сержант, заметив это, быстро закидал в рот то, что осталось в тарелке, вытер рукавом остатки еды на губах. К моменту подхода командира сержант уже стоял во весь рост и ждал приказов.
— Сейчас твоя помощь будет нужна. — сообщил ему взводный.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что за помощь?
— Нужно будет сходить до машин, которые вы обстреляли. Специалистов к нам привезли. Всё замерят, осмотрят, чтобы хоть знали, чем там сражаются.
— Просто рядом постоять?
— Не просто постоять, а охранять! — строго исправил подчинённого офицер.
— Сделаем. — кивнул Стас. — Что на совещании сказали?
— День досидим здесь, точнее вечером скажу. Спецы будут ждать у ваших позиций. Постарайтесь побыстрее.
— Будет сделано! — воскликнул Стас, отдавая воинское приветствие.
— Благодарю за службу. — ответил Кельев с тем же жестом рукой, затем ушёл в сторону штаба батальона.
Стас проводил взглядом офицера, потом посмотрел на свой отряд. От его отделения остались лишь пятеро: Дима, Костя, Серёга, Кошкин и радист Волков. За них он чувствовал особенную ответственность. Не только как командир, но и как друг.
Дима закончил раньше остальных и успел послушать пару минут разговора. Уставший взгляд говорил за него, что теперь для него нет ничего непосильного.
— Я уже слышал. — ответил Дима. — Только за боеприпасами нужно заскочить: почти кончились.
Остальные чуть позже тоже выразили свою готовность отправиться. Командира это обрадовало. На навалившуюся тяжесть и сонливость все они не обращали внимание.
Первым делом посетили склад. В его роли выступал небольшой участок под голыми деревьями, заставленный ящиками разных размеров, коробами с лентами и снарядами, различными ёмкостями для топлива и появившимися кучками грязной формы и оружия. Последние появились со смертями первых солдат, а содержимое кучек некогда принадлежало убитым.
Отделение встретил дозорный. При взгляде на приближающихся молодой парень в форме схватился за ремень автомата, приготовившись передёрнуть оружие наперёд для стрельбы. Сержант заметил это неприятное ему движение, при приближении бросил:
— Спокойно, мы за припасами.
— Для чего? — спросил дозорный, не снимая руки.
— Охранение специалистов, приезжих.
— Почему я об этом не знаю?
Из-за спины дозорного вышел прапорщик. Быстро поняв, что происходит, мужчина лет тридцати пяти скомандовал дозорному:
— Отставить, рядовой! Много на себя берёшь! — затем посмотрел на гостей. Продолжил уже спокойно. — Пошли, сержант, заждались уже.
В сопровождении прапорщика они добрались до открытого ящика. Рядом с ним расположилась кучка снаряжения, представлявшая из себя сваленные разгрузочные жилеты. У кучки сидели два солдата, чьей задачей было выбрать из ничейных элементов снаряжения оставшиеся гранаты, патроны и всё то, что могло пригодиться.
— Вот, берите, что нужно. — указал прапорщик на открытый ящик с заполненными магазинами для АК-74 и стоящий рядом, заполненный ручными гранатами.
Задерживаться он не стал. Фигура в чистом обмундировании удалилась к палатке, где должны были проживать люди подобного ему звания. Оставшиеся солдаты принялись разбирать боезапас и устраивать магазины в отведённых под них свободных карманах.
— Как думаете, стрелять придётся? — спросил Кошкин, заменяя пустой магазин на более увесистый полный.
— Не хочется о таком думать… — скептически отозвался Костя.
Когда разгрузочные жилеты вновь тянули вниз магазины, полные боеприпасов, солдаты направились к своей линии обороны. Пополнение боезапаса слегка приободряло. Теперь, если к ним снова выйдет пехота, они смогут серьёзно ответить.
За то время, которое отделение Стаса провело в столовой, а потом и на складе, на позициях произошли довольно сильные изменения. Помимо огромного количества солдат, взгляд цеплялся за бронетехнику. Кроме известных ему БМП-2, Дима приметил незнакомые машины. На танки они были не похожи — слишком длинные, да и стволы короче, на их БМП или БТР тоже — другое орудие, расположение башни и сама башня, расположение люка для выхода пехоты…
— Костя, — обратился к напарнику Дима и указал на незнакомую машину за развалинами. — это что?
