После этого действа не выдержал и он. Вскипевший чайник заставил нас прервать поток хохота и переключиться на трапезу.
— Все забываю спросить, когда у тебя защита, — продолжил парень, бросая в рот очередной крекер.
— Шестнадцатого, в десять начнется. Надеюсь к трем весь этот кошмар закончится, — тихо рассмеялась собственным словам. — Тебе страшно было защищаться?
— Да не особо. Диплом я писал сам от первой до последней буквы, чертежи тоже мои были. Ориентировался в этом очень легко. Так что особого мандража не было. Ты боишься?
— И да, и нет. Страшно, что разволнуюсь и все слова из головы вылетят. Это не курсовик защитить… — крепко обняла кружку двумя руками, и спустя минуту тишины, их обняли мужские.
— Не бойся. Просто не смотри им в глаза. На плечи, сзади них, но не в глаза. Тем более, что большую часть времени это делать и не придется. Попой главное к ним не поворачивайся. И чаще показывай, о чем говоришь на своих листах. Так они более четко воспринимают информацию и лояльнее в вопросах. Обычно они не топят, но в случае чего проще сказать, что именно затрудняешься ответить. А то, когда они слышат «не знаю», начинают звереть.
— Спасибо. Учту. У нас хоть и был вчера прогон, но никто не говорил об активном обращении к чертежам. И я не подумала как-то… Будет лучше, — улыбнулась ему.
— Ты не говорила мне, — слегка обиделся он.
— Просто ты занят был. Не хотела грузить лишней информацией. У тебя итак мозг плавился от работы, — сделала умильную моську, пожимая плечами, стараясь задобрить злящегося напротив меня мужчину.
— Варь, это было глупо. И очень обидно в конце концов. Мы с тобой встречаемся. Это нормально рассказывать о таких вещах даже, когда второй занят. Я себя сейчас мимо проходящим элементом чувствую, — он подскочил из-за стола и подошел к окну, смотря на ночной город.
Я растерялась. Хотела, как лучше, а получилось, как всегда. Вот что мне сейчас делать? Как все исправить и объяснить? Как же это трудно оказывается строить отношения с другим человеком. Тихо встала из-за стола и обняла его со спины, прижавшись щекой к лопаткам. Он немного напрягся, а после обреченно вздохнул. Но говорить и поворачиваться не спешил. Может оно и к лучшему, так проще сказать.
— Прости. Я просто не умею строить отношения. Тяжело… боюсь обидеть, и в итоге все равно именно это и делаю. Не знаю, как правильно, — тихий шепот сорвался с губ.
— Дело как раз и в этом, — он повернулся ко мне лицом. — В том, что ты всегда боишься. Действуй так, как хочешь, не бойся меня обидеть. Я с тобой честный и открытый и тоже обижаю. Возьми хоть выходку с машиной. Главное вовремя понять ошибку и исправиться, — и обнял в ответ.
— Буду стараться. И у меня ещё важная новость, — положила голову ему на грудь, и он тяжело вздохнул.
Происходящее дальше не укладывалось в голове. Меня нагло взяли на руки и понесли в гостиную, где разместили на мужских коленях. Основной свет в комнате не горел, лишь светильник создавал приятный полумрак. Весьма интимный. Чуть опустила голову, и заметила, что платье неприлично задралось. Ещё немного и нижнее белье будет напоказ. Поправлять не рискнула. Момент не тот, и Игорь туда не смотрит.
— Теперь я готов. А то вдруг от шока упаду, — и засмеялся, паразит такой.
— Теперь я готов. А то вдруг от шока упаду, — и засмеялся, паразит такой.
Я не выдержала этой наглости и шуточно стукнула его кулачком в плечо.
— Ай! За что? — все также веселясь продолжил меня злить.
— Просто так. Для профилактики, — и скрестила руки под грудью.
— Женщина, а ты коварна! Наказывать голодного мужчину демонстрацией прелестей это уж слишком, — и прошелся по обнаженным бедрам, от чего у меня перехватило дыхание. — Но так и быть. Сегодня прощу такую вольность. В следующий раз не обещаю быть таким сдержанным, — и лично поправил юбку платья. — Я тебя внимательно слушаю.
— Я стажировку, похоже, проворонила. Опять чушь всякую несла, — положила голову ему на плечо и начала водить пальчиком по груди. — Они попросили быстро накидать вариант комнаты отдыха. Ну я и предложила устроить тропический или лесной рай. Живые цветы, маленький фонтан или водопад. На стенах фотообои соответствующие. Мебель в коричневых тонах. Пуфики мягкие, скорее всего, столы и шкафы тоже стилизовать. Но увы, это оказалось слишком расслабляющим. В общем. Вряд ли меня одобрят.
— Подожди, а с кем ты разговаривала? — подхватил разговор немного опешившим голосом.
— Ой, забыла сказать. В этом году систему отбора решили изменить. Если раньше наши выбирали, кого отправят, то теперь французы выбирают. И вчера была связь с будущими руководителями, — мой пальчик перехватили и, переплетя пальцы, положили на колени. Понятно, завелся, чувствую бедром, что там меняется все.
— Не скажу, что сильно расстроюсь, если ты не поедешь, но и, если продуешь, счастлив тоже не буду. Три года на расстоянии — это трудно. Слишком трудно. Я сам карьерист, поэтому не могу давить на тебя и обижаться. Только поддержу. И если отбросить собственные хочу и войти в твое положение, то могу сказать лишь одно, — и тут он сделал паузу и поднял мое лицо. — Они будут полными дураками, если откажут тебе. Да, проект слишком расслабляющий, но они не правы. Можно же как-то попробовать скорректировать его и все будет просто шик.
— Спасибо.
— Я горжусь тобой и буду держать кулачки, — было приятно слышать эти слова, особенно если учесть тот факт, что он честно сказал, что ему будет трудно меня отпустить. — Сейчас поздно. Так что давай в душ и спать. Белье свежее сейчас постелю.
— У меня нет ничего с собой, — опустила глазки, ибо стыдно.
— Дам тебе футболку длинную. О шортах и не мечтай, — и куснул шею. — Хочу полюбоваться этими аппетитными ножками, — и слегка прошелся по ним пальцами, вызывая мурашки.
— Договорились, — кивнула ему, чем повергла в шок. — Ну, ты чего? — и пихнула его в плечо.
— Да ты слишком покладистая. Ты меня случайно придушить не собираешься за недельное отсутствие? — и бровями так поиграл.
— Нет, не собираюсь. Просто,
