Шёл Орлов быстро, соскучился очень. Окна в их квартире были неожиданно тёмными. Закололо вдруг под рёбрами. Виски заломило. Лифт ждать не стал, вбежал по лестнице на четвёртый этаж.
В квартире стояла звенящая тишина. Только часы тикали так громко, что ему захотелось сорвать их со стены и грохнуть об пол. Жанны не было. Зато на полочке перед зеркалом в прихожей лежала записка.
"Володька, ты должен быть счастлив! Я не могу тебе это дать. Женись, пожалуйста, на той, кто сможет. На развод подам сама. И не ищи меня. Жанна"
Орлова трясло. Он перечитал записку раз пятнадцать. Мозг работал лихорадочно. По крайней мере она жива. Пока живы, всё возможно. Никакие пути не закрыты.
Остро вдруг захотелось закурить и напиться. Хотя он никогда всерьёз не курил и пил единственный раз в жизни.
Володя засунул голову под ледяную воду. Мозги начали очухиваться.
Куда она могла пойти? К кому?
Он сел на телефон. Кудряшовы. Нет, не звонила, не приезжала.
Маринка. Ничего не знает, не звонила.
Родители Жанны. Тоже нет. Спрашивал аккуратно, стараясь не выдать волнения.
Бабушка Лейла. Ничего. Никаких следов.
Позвонил своей маме. Но это уже совсем на удачу. Нет. Пусто.
Последней звонил Оксане. Разговаривал резко. Рассказал про записку.
— Оксан, не могла ты ей сказать что-то? Она сейчас с пол оборота плачет, ей одного слова было достаточно, — пытал сестру Володя.
— Володь, я с ней уже две недели не разговаривала, клянусь, — Оксана была сильно встревоженна. Давай думать, кому она доверяет. Куда могла пойти.
— Маме не говори ничего пока. Я сам попробую.
— Звони мне сразу, пожалуйста. И я хочу чтобы ты знал. Твоя жена — самое замечательное, что с тобой случилось в жизни. Мы все её очень любим.
Орлов метался по квартире раненым зверем. Время позднее. Черт знает что могло случиться. Он обегал все окрестные дворы. Вернулся. Заорал в голос. Плевать, что соседи подумают.
Где же ты, девочка? Что же ты себе придумала, любимая? Ни за какие сокровища мира я тебя не отдам! И не отпущу никуда, не надейся!
15.4 Ангел-хранитель
15.4 Отчаяние
Решение, с кем нужно посоветоваться, пришло поздно ночью. Он еле дотерпел до приличных восьми утра. Набрал знакомый с детства номер.
— Тётя Дуся, доброе утро! Это Володя. Я поговорить с Вами хотел. Можно?
— Это я с тобой, чертяка такой, поговорить хочу! — вдруг сурово отозвалась Евдокия Михайловна, — И спросить тебя, ешкин дрын, почему твоя жена у меня на диване лежит и плачет третий день? А? Я тебе обижать девку не дам! Измученный ангел наш.
Володя заплакал от облегчения. Прислонился к стене затылком, не выпуская телефонную трубку из рук, и рыдал.
Он был готов молиться сейчас любому богу. Только бы помог ему вернуть его девочку. Его единственное счастье.
— Она спит сейчас. Я ей траву вчера в чай добавила. Проспит до обеда точно. Приезжай. Разговаривай. Объясняй, — смягчилась тётя Дуся.
Жанне снилось, что она на руках у Володи. Что снова он гладит её по волосам и дышит в макушку. Слезы сами покатились из глаз. Неужели никогда этого с ней больше не будет. И он будет обнимать другую вот так крепко и горячо.
Сон стал медленно рассеиваться, но тепло рук и дыхание в волосы никуда не исчезло. Слезы впитывались в знакомо пахнущую морским бризом футболку чёрного цвета.
"Странно, что смуглый Володя любит чёрные вещи", — вдруг подумалось Жанне.
Жанна завозилась, пытаясь выбраться и проснуться. Но крепкие мужские руки прижали ещё ближе.
— Спи, моя девочка, отдыхай, — раздался на ухо тёплый родной голос, — не отпущу никуда, не отдам никому.
Боже мой, может это и правда сон, Жанна снова провалилась в темноту.
Когда она открыла глаза в следующий раз, на диване рядом никого не было. Боль разочарования царапнула сердце. Но запах был. Совершенно отчетливый. Сначала острый морской, а потом сдобный. С кухни раздался звон чашек и голоса.
Жанна заставила себя подняться. Слезы снова катились по щекам. На негнущихся ногах выползла в коридор и на кухню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
За крохотным столом сидел Володя и пил чай вместе с тётей Дусей. Сдобой пахло так, что у Жанны свело живот и голова закружилась. Она почти ничего не ела четыре дня.
Володя подорвался, едва не опрокинув стол, подхватил жену, усадил. Сам сел рядом. И крепко сжал её руку.
Домой они ехали на такси. Пока садились в машину, тётя Дуся махала им пухлой ладошкой. Перекрестила.
16.1 Орлята
16.1 Орлята
— Жанусь, у тебя с какого дня отпуск? — Володя приехал из института рано и в отличном настроении.
— С двадцатого июня. А что? — отозвалась с кухни Жанна.
— Мы едем в "Орлёнок" проводить семинар. Там тематическая смена, — Володя выглянул из ванной улыбаясь.
— Почему мы? Витя с Олей же чемпионы. И опять чужие дети, — погрустнела Жанна.
— Чужие, но вполне конкретные дети. А мы, потому что можем помочь. Этим детям по-другому на наши семинары не попасть.
— Это как?
— Я тебе больше ничего не скажу. Билеты я взял. Купальник, тапки, сарафан кидай в серый чемодан. Костюмы я упакую. Останется только продукты в дорогу.
Жанна знала, что на отпуске Володя никогда не экономил. Но СВ в поезде "Москва-Туапсе" казалось уж очень роскошным.
Володя любил делать сюрпризы. Видеть, как улыбается жена — самая большая радость.
Казалось, что у них второй медовый месяц. Они ехали к морю. И будут там танцевать!
Последний год Орловы почти не выступали. У Жанны из-за препаратов менялся вес, снизилась выносливость. Они оставили минимум тренировок, чтобы не терять форму. Но их семинары для юных танцоров со всей Москвы пользовались бешеной популярностью.
Володин блокнот с рисунками, который он начал ещё в Риге, превратился в пухлую книгу. Жанне как-то попалась её фотокопия. Но и живьём Орлов показывал и объяснял понятно и просто.
В "Орлёнок" прибыли к полднику. Заспанные дети после тихого часа выползали в столовую пить чай с булочками. Орловы сразу вспомнили подмосковную "Зарю".
Потом по плану были кружки. Юных танцоров собрали в зале на знакомство с педагогами.
— А вот и наши орлята, — старшая вожатая повела рукой в сторону сидевших кружком ребят в одинаковой форме,
- Ребята, сегодня вашими педагогами будут лауреаты всесоюзных и международных конкурсов Жанна Сергеевна и Владимир Юрьевич Орловы.
Жанна обвела взглядом учеников.
— Встаём на поклон, — Володя быстро организовал начало урока, — Партнёры, пожалуйста, — мальчики синхронно сделали шаг, приставили ногу и наклонили головы. — Партнерши, пожалуйста, — бесстрастно продолжил Володя, — И девочки сделали шаг и присел в реверансе.
Потом повернулись к педагогам и сделали поклон в их сторону. Володя и Жанна поклонились ученикам.
А Жанна уже не могла оторвать глаз от двух детей. Мельком глянула на мужа.
Он знал, догадалась она! Он вёз её к ним! Из общего строя ей улыбались с разных сторон Игорь и Ксюша Славины.
Жанна еле дожила до конца урока. Она, ей богу, старалась уделять внимание всем одинаково. Но руки сами тянулись к кудрям Ксюши. Володя в этот момент поправлял плечи Игорю.
Жанна смотрела на мужа. Он поднял глаза. Попался! Конспиратор фигов! Чёрные глаза Орлова горели как угли! Но в чем подвох, было не ясно.
Попрощавшись с учениками и получив заслуженные аплодисменты, Орловы остались в зале одни. Дети пошли на море.
— Орлов, смотри в глаза! — Жанна прижала мужа к стене. — Мы к ним ехали?
— К ним. Они детдомовские, Жан. Я ещё в январе это знал, когда они на "Снежинку" приезжали. У них директор — золотой человек. Все ребята чём-то серьёзно занимаются. Кто спортом, кто музыкой. А эти танцуют с пяти лет.
— Кккааак, детдомовские, — губы Жанны задрожали, она прикрыла ладонью рот. — Господи, как же так? Володя?
