В зале, где был накрыт стол, сидели четверо в стельку пьяных полуодетых угрюмых быков. Еле ворочая языками, они вяло спорили о каком-то долге и на появление Наташи не обратили ни малейшего внимания. Спросить у них, где Левчик, она не решилась – уж слишком сильно они были пьяны.
В соседней комнате обнаружились еще двое мужчин. Они, мирно посапывая, спали валетом на шикарном кожаном диване. Наташа взглянула на часы, висевшие над диваном, и ахнула. Ничего себе, она прогуляла в лесу без малого четыре часа!
Пора, пора отправляться домой, да и оставаться здесь ей было страшновато – кто знает, что придет на ум всей этой хмельной братии? Но где же Левчик?
Наташа поднялась на второй этаж. Здесь были в основном спальни, все они были закрыты, а какая из них предназначалась для хозяина дома – она не знала. Наташа в растерянности остановилась у лестницы, решая, удобно ли будет постучаться в какую-нибудь из комнат. В это время дверь одной из спален открылась, и оттуда, шатаясь, вышла совершенно голая пьяная девица. Она взглянула на Наташу мутными, бессмысленными глазами и, придерживаясь за стенку, двинулась по коридору. Через несколько шагов ее стошнило.
Какая мерзость! Наташу передернуло от отвращения. Немедленно прочь отсюда! Что она вообще делает в этом бардаке?! И где же, в кснце концов, Левчик?…
Тут она вспомнила о кабинете. Ну конечно, он там, где ж еще ему быть?! Наташа взбежала по лестнице на самый верх, под крышу.
Левчик и в самом деле был в своем кабинете. Он сидел в огромном кресле спиной к входу и лицом к окну.
– А вот и я! Извини, Левчик, я задержалась, но там было так здорово! Такая красотища!
Левчик молчал. Он даже не повернул головы в ее сторону. Наташа обошла вокруг кресла и встала перед ним.
Он спал. И спал, судя по всему, беспробудно. У его ног рядком стояли пустые бутылки, а дыхание было столь густо насыщено парами алкоголя, что Наташе стало ясно: сегодня Левчик ее уже никуда не повезет. Но добудиться его все равно следовало – может быть, он поручит это кому-нибудь трезвому? Если, конечно, в этом доме найдется хоть один трезвый.
– Левчик… – Она тронула его за плечо. Реакции не было никакой.- никакой.- никакой.- Левчик! – Наташа потрясла его сильнее. – Да проснись же, господи! Левчик! – Она изо всех сил трясла его за плечи. Его голова безвольно болталась из стороны в сторону, но глаза все равно оставались закрытыми.
Нужны были радикальные меры, и Наташа, зажмурившись, с размаху вмазала своему приятелю звонкую затрещину. Он резко дернулся от удара, что-то нечленораздельно промычал и разлепил, наконец, глаза.
– Левчик! Ты слышишь меня? – наклонилась к нему Наташа.
– Угу. – Он попытался кивнуть.
– Левчик, меня надо отвезти домой, слышишь?! Ты узнаешь меня? Я – Наташа Цыбина! Мне надо домой, Левчик!
Он поднял на нее абсолютно невменяемый, лишенный даже намека на мысль, взгляд и довольно внятно произнес:
– Люська, шалава, отвянь!…
Наташа отшатнулась от него и с досадой стукнула кулаком по подоконнику – черт бы его побрал, этого Левчика! И когда успел так набраться! Да и сама она хороша – почему не уехала сразу, ведь предлагал же!…
Ладно, в конце концов, ничего смертельного не произошло. До шоссе она дойдет и пешком, а там – кто-нибудь подберет! Главное – это поскорей убраться отсюда! Она взглянула на спящего Левчика. Да, теперь в случае чего защитить ее некому.
Она быстро спустилась вниз, оделась и выбежала из дома.
Так, к шоссе – это налево, они с Левчиком подъехали оттуда. А вот сколько ей придется топать… Они ехали от шоссе до дачи минут десять, не больше. Значит, ей предстоит пройти километров семь или около того. Ничего, времени у нее много, а еще одна прогулка по свежему воздуху – это совсем даже неплохо.
Наташа поправила шарф, шапку, надела рукавицы и бодро зашагала по дороге…
10
Идти одной по ночному лесу было поначалу страшновато, но вскоре исчез и страх, и злость на Левчика, и раздражение. Снег словно подсвечивал дорогу, а обступавший ее лес не таил никакой угрозы, а, наоборот, успокаивал, как идущий рядом молчаливый, но надежный друг.
Мысли Наташи все время возвращались к черному чемоданчику. Ноутбук не давал ей покоя, заставляя снова и снова ломать голову над своей мистической тайной. Странно, но теперь она уже почти не сомневалась в том, что и второе ее желание «рыбка» выполнит.
Каким образом – это пока оставалось неясным, но уверенность в этом, вопреки всякой логике, крепла в ней с каждой минутой. И уже неожиданно, мельком возникали какие-то скороспелые, необязательные мысли – как она обставит свою новую квартиру, что из мебели надо будет купить и где на это взять деньги…
Вдруг Наташа остановилась – дорога, которая, по расчетам, должна была вывести ее на шоссе, раздваивалась! Никакой такой развилки она не помнила, впрочем, за разговорами с Левчиком она вполне могла ее и не заметить.
Она растерянно смотрела на две дороги, лежащие перед ней. Обе они были одной ширины и примерно одинаково наезжены. Какая из них вела к шоссе, понять было невозможно. Наташа оглянулась по сторонам, будто надеялась найти кого-то, кто помог бы ей с выбором пути. Но регулировщика на этом перекрестке не было, а случайного прохожего можно было прождать до утра. Делать было нечего, решать пришлось самой.
Поколебавшись, Наташа выбрала левую и решительно зашагала по ней. Теперь она уже не думала о своем компьютере. Она приглядывалась и прислушивалась, стараясь обнаружить признаки приближающегося шоссе. Временами ей казалось, что спереди доносится еле слышный шум машин, но сотни пройденных метров оставались позади, а долгожданного шоссе все не было.
«Ерунда, – успокаивала себя Наташа. – Даже если это и не та дорога – ничего страшного. Куда-нибудь она меня все равно скоро выведет! В конце концов, это же Подмосковье, а не Забайкалье! Тут дачи на каждом шагу, а в них – люди… Подскажут, как мне отсюда выбраться…»
Она шла и шла, но шоссе не было и в помине. Наташа замерзла, потеряла счет времени и уже не сомневалась – там, на развилке, она ошиблась, выбрала неверную дорогу. Все чаще в голову приходила мысль – не вернуться ли назад, к той самой невесть откуда взявшейся развилке?
И тут за елками мелькнул огонек. Наташа прибавила шагу и вскоре вышла к. дачному кооперативу. Это были не нынешние «новорусские» роскошные виллы, а старые, еще советских времен, дачные домики – маленькие, дощатые, на неизменных крошечных шести сотках.
Небольшой кооперативный поселок был огорожен общим забором. Над закрытыми воротами горел единственный фонарь – тот самый огонек, что заметила Наташа. Она вошла за изгородь через незапертую калитку и двинулась вдоль улочки, высматривая среди темных дачных домиков горящее окно. Поселок словно вымер, везде было темно. Наташа уже было отчаялась найти здесь хоть одну живую душу, но ей повезло – в одном из домов горел свет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
