– Вы ведь и сами все знаете… – бесцветно бросил Лоран и торопливо направился к выходу.
Резким движением он отдернул занавесь в сторону и едва успел остановиться, чтобы не врезаться в Нериссу.
Ведьма инстинктивно отшатнулась от него и раскрыла рот, ее брови сдвинулись, а руки сжались в кулаки. Глядя на Нериссу, Лоран опешил ничуть не меньше нее и не знал наверняка, чего ожидать: то ли удара, то ли ругательства.
После битвы с проклятием Нерисса оказалась истощена до предела. Она пришла в себя с помощью Залии спустя двое суток, была ужасно слаба и выглядела до немыслимого изможденной. Как и Беван, Нерисса отказалась проводить время в покое и решила сразу встать на ноги, что привело бы к ухудшению ее состояния, поэтому снова пришлось просить о помощи мага разума. Залия настояла на том, чтобы Нериссу перевели в лагерь магов, где ее каждый день усыпляли, поддерживая сознание. Королевские лекари готовили снадобья и отвары и поили ведьму, не давая ей впасть в полное беспамятство. Нерисса похудела, ее и до этого весьма заметные скулы стали выступать еще сильнее, а глаза и вовсе казались огромными, но теперь она не выглядела как жалкая тень себя прежней. Это была та же ведьма земли, от одного взгляда которой по телу Лорана проходил разряд.
У него голова пошла кругом: он столько всего хотел с ней обсудить, когда она придет в себя, но увидев ее наконец, напрочь забыл обо всем.
– Заходи уже.
Залия, стоявшая позади Нериссы, бесцеремонно затолкнула ее внутрь шатра и поежилась от резкого перепада температуры. На улице стало холодно, а разогретый королевский лазарет сохранял тепло, усиливая разницу между тем, что снаружи, и тем, что внутри.
– Нерисса! – воскликнула Алира, бросившись к ведьме.
В два широких шага она оказалась около нее и стиснула девушку в объятиях.
Лоран услышал, как тяжело вздохнула Нерисса в руках Алиры. Очевидно, сил у нее по-прежнему было мало, однако ее руки и щеки были испачканы в грязи, что дало Лорану понять – она успела ввязаться в ночное сражение. Он этому нисколько не удивился.
Стоило Алире ее отпустить, Лоран первым нарушил возникшую тишину:
– Как себя чувствуешь?
– Нормально, – как ни в чем не бывало начала Нерисса, и он услышал в ее голосе что-то зловещее. – Но чувствовала бы лучше, если бы рядом были другие маги.
Алира поднесла к лицу Нериссы влажную ткань и принялась оттирать грязь с ее кожи, но ведьма, аккуратно забрав из рук девушки лоскут, сама провела им по щеке и сразу же отшвырнула в сторону, шагнув ближе к Лорану.
– Но почему-то все маги остались на Клыке. – Голос Нериссы все еще хрипел, однако с каждым словом в него возвращалось привычное звучание. – Не помню, чтобы у нас был такой уговор, Лоран.
– У-у-у, – протянула Залия, опускаясь на стул неподалеку от стола Бардоса.
Чародейка по-хозяйски закинула ноги на столешницу и сложила руки на груди.
– Залия, на твоих сапогах грязь! Убирай, убирай… – запротестовал Бардос и метнулся к ней.
Лоран догадывался, что отсутствие остальных магов на острове вызовет у Нериссы больше всего вопросов. Внимательная к малейшим деталям, она сразу припомнила ему главную составляющую из их последнего разговора. Это навеяло непрошеные воспоминания – все их сделки по воле бесов-пересмешников имели дурную привычку играть против обоих. Не хотелось в очередной раз злить Нериссу, но ей все равно придется смириться с положением дел.
– Прошла неделя … – Отвернувшись от спорящих библиотекаря и чародейки, Лоран перевел взгляд на Нериссу, но та не позволила ему договорить:
– Вот именно – целая неделя. Если бы маги были здесь, они бы уже давно отбросили бестий подальше.
– Залия, ты ей ничего не рассказывала? – звякнул цепью Беван.
– Похоже, что нет, – укоризненно заметила Алира.
– Она рвалась к нему, – намотав на палец локон, чародейка кивнула на Лорана. – Вот пусть он и объясняет. – На радость Бардосу, Залия сняла сапоги со стола и встала, оттянув полы дублета. – Свою работу я сделала: мой лагерь эвакуирован, что, кстати говоря, – подчеркнула чародейка, – нужно было сделать давным-давно. Ваша ведьма земли здесь. Дальше разбирайтесь сами, меня ваши заботы не касаются. – С этими словами она пересекла шатер и небрежно толкнула перед собой входную группу тканей, выскальзывая на улицу.
На ветру звонко хлопнул брезент, заглушая звук ее шагов на снегу. Все молча уставились на выход из шатра, никто не проронил ни звука. Треск углей в печи показался оглушительным в повисшем молчании.
– Они отказались, – наконец ответил Лоран, при этом собственный голос показался ему чужим.
– Что? – непонимающе нахмурилась Нерисса.
– Галин и Гилмор ответили отказом на мое приглашение. Я не оставлял попыток, но Старейшины отказывали снова и снова, поэтому все маги остались на Клыке. – Лоран видел, как опустились плечи Нериссы, и ему стало несложно представить, что она чувствует. – Галин помогла нам с лекарствами, – добавил он, не желая совсем очернять магов в глазах Нериссы. Они хорошо помогли его двору, но, вопреки ее надеждам, от многого отказались. – Вечером после Переломного дня маги расчистили остров, облегчив нашу участь, но не дали согласия на предложение остаться и ушли. Тогда же я отправил на Клык посыльного, но и он вернулся с отказом.
Нерисса долго молчала, никак не реагируя, ее лицо словно окаменело. Затем она обернулась к Алире, посмотрела на Бевана и отыскала глазами Бардоса за ворохом книг. Нерисса так и не нашлась, что сказать. Лоран готов был поклясться, что слышал, как в ее голове бурлят мысли, поэтому, не дав им ее оглушить, сам озвучил очевидную правду:
– Ты наша единственная оставшаяся ведьма, – он увидел, как от щек Нериссы отхлынула кровь, ее лицо стало почти враждебным, а глаза забегали.
Она ничего не ответила, что было совсем ей не свойственно. Тишина снова повисла в воздухе, напряжение было практически осязаемым. При всех попытках понять, что бы мог значить отсутствующий взгляд Нериссы, Лоран терпел неудачу.
Вдруг раздался шум, заставивший всех вздрогнуть. Хлопнул брезент, запустив в палатку кусачий ветер, мокрые брызги и высокий силуэт, припорошенный снегом.
– Не буду спрашивать, что здесь происходит.
Широкий капюшон неизвестного гостя опустился, открывая раскрасневшееся лицо Хеши. Все собравшиеся в лазарете заметно расслабились, узнав знакомые черты. В этот раз Бардос среагировал первым, вскочив с места как ужаленный.
– Где тебя бесы носили? – воскликнул он и двинулся в сторону Хеши.
Проигнорировав причитания библиотекаря, Лоран продолжил пытливо изучать лицо Нериссы, надеясь понять, что же кроется за ее молчаливостью.
В ответ на его пронизывающий взгляд ведьма сжала губы. В ее уставшие глаза вернулась тень былой уверенности, но что-то в ее поведении было не так. Лоран сомневался, что причиной тому стал недельный сон. Ничего не говоря, Нерисса переключила внимание на Хеши, и Лоран решил поговорить с ней позже, когда не будет лишних ушей. Она демонстративно ушла от ответа, чем разожгла его интерес.
Бардос без умолку тараторил что-то про бестий, скорее всего, даже не рассчитывая получить ответ от кого-либо из собравшихся. Его суета и неаккуратная возня с бумагами подняла непривычный шум, даже Алира с Беваном прекратили перешептываться. Только теперь Лоран увидел появившуюся на столе библиотекаря склянку с землей и нахмурился, но не успел задать вопрос.
– Она из внутренних стен? – громко спросил Бардос, повернувшись к Хеши.
– Угу. Соскребли изнутри в одной из червоточин. Но это не самое главное.
– Что это значит, почему вы вернулись так быстро? – Лоран шагнул в сторону Бардоса и Хеши, почувствовав, что рядом протиснулась Алира, с интересом смотревшая на склянку с землей. – Хеши, что-то с норами?
– Не совсем… То есть да. Мы не стали уходить слишком далеко на север, как следует изучили ближайшие несколько червоточин и сразу поняли – все они завалены, как и первая, и в улей, берлогу или что там у гоблинов нам все равно не попасть. Земля в склянке для анализа. – Свет от тлеющих углей ярко отразился в широко раскрытых глазах Хеши.
