рассказывал товарищам. Проходя мимо них, я уловил обрывок фразы:
– … особенно большая удача, если у волчицы грязная жопа…
Скальп слушал их вполуха играя со своим зверенышем. Малыш грыз его нагрудник, то и дело, пытаясь лизнуть здоровяка в лицо. Скальп улыбался во все тридцать два зуба. Как мало ему нужно для счастья.
Зеленый, сидя у дальнего костра, жарил на прутике одну из тушек. Вид у него был задумчивый, можно было бы даже сказать что он был мрачным. Надо бы позже попробовать вывести его на откровенный разговор. Он вроде ничего плохого не делает, но почему-то очень напрягает. У меня будто предчувствие какое-то.
Молчун вместе с Кривым, сидели перед волчицей. Складывалось впечатление, что они о чем-то говорят с хищницей. Интересно, что они там обсуждают?
Даже не хочется разрушать идиллию.
– Мужики, – обратился я к бойцам. – Скоро нужно выдвигаться. – выдержав паузу и убедившись что все меня слышат, я продолжил. – Кроме того, нужно похоронить Беса, думаю эта поляна отлично подходит.
Глава 7. Лекарь
Беса похоронили просто.
Скальп вызвался выкопать яму. После, завернутое в белую ткань тело наёмника положили на дно могилы.
Я стоял над ямой, в которой лежало тело Беса. Его укутали в белую ткань которую Жмот, оказывается, купил именно для таких случаев. Покойника замотали вместе с лицом, из-за этого он напоминал сверток, или недоделанную куклу.
Молчун, подойдя к самому краю, морщась от боли в раненном плече, срезал кинжалом прядь своих волос и бросил в яму. Жмот, положил рядом со свертком арбалетный болт. Дальше я не следил.
Кто-то из наёмников просто молча постоял у могилы. Алеф сел перед ямой, и просидел несколько минут, после чего он бросил внутрь золотую монетку. Зеленый вовсе не подошёл, сидя в стороне, он точил свой меч и ждал пока мы закончим.
Когда ритуальная часть была завершена, Жмот и Скальп в две руки засыпали могилу. На небольшой бугор уложили кожаный шлем Беса. Его шипастую булаву и плоскогубцы забрал Кривой. Он просто подошёл и сказал: “Это я возьму себе.” В принципе, никто не был против, поэтому он молча сунул плоскогубцы за пояс, а булаву убрал в седельную сумку.
После этого мы отправились в путь.
Солнце уже поднялось совсем высоко.
Мы ехали по лесной тропе в прежнем порядке, конечно если не брать в расчет отсутствие Беса.
Алефу стало заметно лучше и он без проблем самостоятельно забрался на коня.
Впереди, рядом с Алефом трусила рогачиха. Синица то и дело бросал на животное неодобрительные взгляды, но я уверен, что ей было абсолютно все равно.
Дорога тянулась долго и однообразно. Я несколько раз замечал крыс и обычных рогачей на дороге и в чаще леса, но они старались держаться на расстоянии, или сразу спешили убраться подальше.
Никто особо не разговаривал. Не скажу что ощущалось напряжение или беспокойства, но и оживления тоже не наблюдалось.
Я решил воспользоваться затишьем с пользой и принялся исследовать свой щит.
Раньше, он всегда был вполне конкретной формы и всегда выглядел довольно эффектно. Порой даже аляписто. Я мог вызвать его в любую из рук и на спину.
Я не раз рассматривал щит при свете дня, когда только обнаружил эту свою способность и обнаружил, что он редко выглядит одинаково. Иногда он был полностью металлическим, иногда с деревянными вставками. Цвет металла тоже менялся. Один раз, он приобрел ярко-розовый цвет. Хорошо что это произошло не в бою. Хоть я и без предрассудков, однако точно бы покраснел.
Сейчас же, щит ощущался иначе. Он будто потерял форму, но от этого не стал менее крепким. Каждый раз когда я его вызывал, он был той же, большой выгнуты треугольник. Однако я чувствовал, что если сосредоточусь, то могу заставить его изменить форму.
Я упражнялся таким образом несколько часов, пытаясь повторить эффект получившийся во время драки с вожаком рогачей. Тогда щит буквально перетек мне на грудь и руки. Сейчас же, мне удавалось лишь слегка изменить его. Еще у меня получилось отвязать его от рук и спины. Теперь щит висел в воздухе рядом со мной, там где я хотел. И правда удобное нововведение.
Только ближе к вечеру дело сдвинулось с мертвой точки. Мне удалось растянуть щит таким образом, что он стал с меня ростом. Однако мне показалось, что он стал от этого тоньше. А форму изменить так и не удалось.
Мы двигались таким образом до наступления сумерек. Несколько раз мы останавливались передохнуть. На последнем привале, Жмот который менял повязки у Молчуна, Алефа и Синицы, принёс интересные новости. Раны у Молчуна и Алефа начали с какой-то нереальной скоростью заживать. Зато у Синицы, нога нехорошо распухла.
– Похоже наша новая попутчица, вполне может заменить лекаря. – сказал мне Жмот.
– Да уж, либо вылечит, либо сожрёт, – ухмыльнулся я.
– Кроме шуток. Не может рваная рана так быстро начать заживать. Плечо Молчуна выглядит так, будто прошло две недели.
Я задумался.
– А Алеф как?
– Да так же, Рана скоро рубцеваться начнёт. – ответил Жмот.
– Да уж. Дела. – протянул я.
– Слушай, Сатир, может поговоришь с ней, чтобы она то же самое с Синицей сделали. Мучается парень.
– С кем с ней? С волчицей? – уточнил я.
– Ну да, ты ведь вроде уже нашёл с ней общий язык.
А мысль кстати неплохая.
– Что это ты такой добрый стал? – с усмешкой спросил я, – О людях переживаешь. Глядишь, скоро станешь не Жмотом, а Меценатом.
– Сплюнь, Сатир, я пекусь исключительно о количестве бойцов которые прикрывают мою задницу. Ну и о заказчике, глядишь на премию заработаю. Короче, Сатир, Поговори с Рогачихой, или с господином Алефом. Синица хороший воин, да и парень вроде неплохой. Не хотелось бы, чтобы он без ноги остался.
– Не переживай, поговорю, насколько это возможно. Кстати где она?
– Да, вроде опять в лес убежала. Охотиться наверное. – ответил Жмот.
– Понятно, ну хоть на нас
