— Должно быть, ваши дела плохи, раз вы рискуете фамильной вещью, — заметил Фиск, любуясь часами. — Действительно, это золото. Ну, что скажете, ребята, примем новичка?
Никто не возражал, и Джесс придвинул себе стул.
— Пятая карта — козырь, — объявил Фиск, сдавая колоду.
Джесс почти прижал развернутые веером карты к груди, сохраняя невозмутимое выражение лица. Удача на его стороне. Ему выпали два короля. Игра становилась все азартнее. Джесс видел, что показавшийся ему профессионалом игрок готов смошенничать. Он заметил, что Фиск взял себе карту снизу колоды. Джесс прижал его руку к столу.
— Берите сверху, пожалуйста, — проворчал он. Бородатый мужчина вскочил на ноги.
— Ты сжульничал, Фиск?
— Сядь, Брустер. Новичок сам не знает, о чем говорит.
— Успокойтесь, джентльмены, — произнес хорошо одетый мужчина. — Давайте на этот раз оправдаем Фиска за недостаточностью улик. Мы будем следить за тобой, Фиск, и если ты собираешься мухлевать, лучше не стоит. Нам следует поблагодарить… как, вы сказали, ваше имя?
— Джесс. Доктор Джесс Гентри.
— Я Пит Уайленд. Я благодарен вам за предупреждение.
— Ты врач? — уточнил молодой человек. — Я Пейс Линч.
— Я Чет Коннер, — представился печальный мужчина в помятом костюме.
— Берл Брустер, — завершил знакомство бородач.
— Очень приятно, — произнес Джесс. — Да, я врач. Думаю начать в городе медицинскую практику. Вспомните обо мне, когда вам понадобится доктор.
Фиск бросил на него уничтожающий взгляд.
— Мы собираемся играть в покер или болтовней заниматься?
— Продолжим, — согласился Джесс. — На этот раз сдавайте колоду сверху.
Игра пошла своим чередом. Джесс сбросил три карты и получил двойку, туза и короля в придачу к уже имеющимся. В конце концов он выиграл партию. Джесс сгреб выигрыш и сунул в карман. Удача улыбалась ему. Из следующих четырех партий он выиграл две. Своим успехом он был обязан умению читать по лицам и тому, что мог вовремя остановиться.
Печальный Чет Коннер мало говорил во время игры. Он отдавался ей с безрассудством, встревожившим Джесса. Мужчина явно в здравом уме, но Джесс готов был поклясться, что ним что-то не так. Коннер проигрывал раз за разом, и, казалось, его это не волновало.
Игра продолжалась. Золотые монеты и бумажные банк-юты кучей громоздились перед Джессом. Несколько часов спустя, оценив свалившуюся на него невероятную удачу, он не захотел искушать судьбу. Вечерние посетители начали заполнять салун, некоторые двинулись к столику понаблюдать за игрой. Работающие в салуне девушки шныряли в толпе, подстрекая мужчин купить им напитки и сговариваясь о дальнейшем.
Когда снова пришла очередь сдавать Джессу, он положил колоду на стол и объявил, что прекращает игру.
— Вы не можете так закончить, Гентри, — упрекнул Фиск, когда Джесс встал и потянулся. — Дайте нам шанс отыграться.
— В другой раз, — заявил Джесс. — Уже поздно. И мне юра подумать о ночлеге.
— А мне сам Бог велел, — вздохнул Коннер. — Начисто проигрался.
Фиск поднялся, словно бросая вызов Джессу.
— Признай свое поражение, Фиск, и пусть жизнь идет своим чередом, — предложил Уайленд. — Все мы сегодня проиграли. И благодаря доктору заметили твое мошенничество. Советую тебе держаться отсюда подальше.
Фиск бросил на Джесса очередной уничтожающий взгляд и гордо вышел.
— Приятно было познакомиться, — сказал Джесс, страстно желая убраться отсюда подальше со своим выигрышем. Его следует использовать с толком.
— Вы действительно собираетесь заняться здесь медицинской практикой? — поинтересовался Коннер.
— Как только найду подходящее помещение, — ответил Джесс. — До сегодняшнего вечера у меня и пяти центов в кармане не было. — Он протянул руку. — Я должен благодарить вас, джентльмены.
— Доктор Гентри, можно вас на пару слов?
Джесса удивило, что тихий мистер Коннер последовал за ним.
— Конечно. Чем могу помочь? — Джесс внимательнее взглянул на собеседника и подумал, что у того, должно быть, чахотка.
— Нет. Это не по вашей части. Моя тридцатилетняя жена только что скончалась, я везу ее хоронить в Филадельфию. Это ее воля быть похороненной рядом с нашим единственным ребенком, который умер там до нашего отъезда.
Джесс пригласил Коннера присесть за столик. Тот сел и уставился на свои руки. Джесс ждал, когда Коннер примется излагать свое дело.
— Вам нужно арендовать помещение, чтобы начать практику.
— Верно, — согласился Джесс, недоумевая, к чему клонится разговор.
— Мой дом как раз на главной улице, уверен, вам подойдет. Хотите взглянуть? Я завтра уезжаю. Намеревался до возвращения оставить дом пустующим. Аренда выгодна нам обоим. Откровенно говоря, мне нужны деньги, доктор Гентри.
Джесс старался сдержать волнение, но безуспешно. Медицинская практика была его заветным желанием.
— Извините, мистер Коннер, но вы сегодня играли безрассудно.
— Знаю. С тех пор как Элси умерла, я сам не свой. Я прибыл в Шайенн, поднакопив денег. Построил дом и открыл магазин. Должно быть, я никудышный бизнесмен, и торговля быстро сошла на нет. Я стал работать в банке. Труд клерка не приносит больших доходов, и до сегодняшнего дня я редко играл, но после смерти жены что-то во мне сломалось. Все мои мечты умерли вместе с Элси. Но когда вы поймали Фиска на мошенничестве, у меня мозги встали на место. Я вдруг сообразил, какой же я глупец. Мне нужны деньги, чтобы уехать в Филадельфию и похоронить Элси.
— Надолго вы уезжаете, мистер Коннер?
— Не знаю. Возможно, я совсем не вернусь. У меня брат в Филадельфии. У него магазин скобяных товаров, и для меня там есть работа. Может быть, соглашусь.
Глаза Джесса вспыхнули.
— Вы согласны сдать мне дом, окажем, на полгода? Коннер заморгал.
— Думаю, что да.
— Когда можно посмотреть дом? Если он мне подойдет, я весьма заинтересован в аренде.
Они вышли.
— Это недалеко, — сказал Коннер., — Мы можем пройти пешком, но если хотите, возьмите свою лошадь.
Джесс отвязал жеребца и повел его под уздцы. Коннер и Джесс миновали банк, торговое заведение, офис шерифа, два салуна, парикмахерскую, бакалейную лавку, кузницу, баню и редакции двух местных ежедневных газет.
— Все это построено с тех пор, как в 1867 году здесь появились первые палатки поселенцев. Я прибыл сюда одним из первых. Мы с Элси тоже жили в палатке, пока не были закончены наш дом и магазин. Вскоре в городе было уже четыре тысячи жителей, неподалеку расположились войска, чтобы охранять железнодорожных рабочих. Несмотря на все это, Шайенн до сих пор остается городом без законов. Большинство жителей считают, что закон — это палка в колесах.
