— Хорошо. В смысле не то хорошо, что хреново, а что все ясно. — Я на мгновение задумалась. — Кто в городе делает хорошую пластику. Удаляет рубцы, и прочее. Где аппаратура есть соответствующая, специалисты.
— Ну… в «Эресмана» есть лазер. Специалисты в Медицинской Академии хорошие. Да много где. Только все это таких денег стоит, что лучше и не говорить.
— А вот сколько к примеру в моем случае будет, ну примерно…
— Ой, не хочу расстраивать. — Доктор даже махнул рукой. — Один сантиметр шва, от трех тысяч рублей. Это только иссечение, а если с коррекцией, с лазером, с пиллингом, с гелями, до восьми может набежать. А у тебя, если на круг…, сантиметров тридцать.
Дюралевые осколки неровные, края как бритва. Словно шрапнелью порубило.
— Второй вопрос. — Я прикинула, успел–ли мой гонец добраться до Москвы. — Генетическую экспертизу у вас в больнице делают? Где я, кстати, лежу. Все спросить забываю.
— Нет конечно. Откуда у нас такое оборудование? Мы жСкорая. Двадцать шестая больница скорой помощи, на Костюшко.
— Это… это где то в Московском районе? — Слегка удивилась я. — А откуда меня привезли?
— С Крестовского. Яхт клуб на острове. — Врач поднялся. — Засиделся с тобой. — Он помедлил, но не удержался и негромко добавил. — А не простая ты штучка… Я ведь рентгенограмму твою хорошо изучил, и выходное отверстие на спине видел. По возрасту тебе лет двадцать, а шрамов, как у ветерана. Это умудриться надо.
— Боюсь, что сюрпризов вам еще прибавится. — Отозвалась я, занятая своими мыслями.
Процедуры, перевязки. Уколы. День, разбитый на части приемом пищи пролетел незаметно. Никаких скидок на пятницу. Гоняли до самого вечера и закончили только к пяти часам. Однако, едва меня привезли в палату с очередной пытки, как вновь заглянула медсестра. — Опять? — Я даже охнула, представив, что предстоит вновь терпеть боль.
— Да я и сама уже с тобой бегать замордовалась. — Простодушная санитарка беззлобно ругнулась, помянув родственников. Моих, врача, и вместе взятых.
— Может тогда и ну его? — Я глянула на сестру с надеждой. –Михалыч ушел уже, никто и не узнает.
— Ага… а потом меня премии лишат. — Зина шмыгнула носом, подкатила опостылевшую каталку. — Санитара нету, так что ты подруга сама.
— Я сжала зубы и аккуратно перекатилась на холодную клеенку.
— Куда мы?
— На третий, к мозгое…м, нецензурно пояснила сестра. — Машина у них освободилась. Тебе доктор у главного только на это время сумел процедуру выбить.
Громадная, похожая на томограф камера вызвала двойственное чувство. — С одной стороны теплилась надежда, что хитрый агрегат сумеет помочь, а с другой, вспомнилась фраза врача про недостаточно налаженную технику. Была опаска оказаться в роли подопытного кролика и лишиться последнего рассудка.
— Однако ни каких особых впечатлений лежание под невидимыми лучами чудо аппарата не принесло.
Привезя каталку в палату, Зинаида выгрузила меня обратно в кровать и убежала, торопясь на электричку до Колпино, а я попыталась задремать. Однако мозг, растревоженный хитрым агрегатом, работал на удивление четко и бодро.
— Хорошо еще, что соседки, которые после визита наполеонствующего клерка косились на меня с некоторой опаской, в расспросы не вдавались, а старались просто не замечать.
— Уснула, промучившись добрый час.
— Сон, цветной, яркий и даже звуковой сон вновь вернул меня на берег незнакомого озера.
Глеб успел уже углубиться на добрых полметра. Закатное солнце уже успело опуститься за горизонт, сумерки сменились почти очной темнотой.
— Готово. — Отрапортовал спутник, выбираясь из ямы и отряхивая грязные ладони. — Ты точно решила? Может лучше в воду? — Словно продолжая начатый разговор, спросил он и не дождавшись моего ответа, продолжил. — Тут похоже глубина приличная. Не зря ведь его Щучьим зовут. Щука она мелководья не любит.
Я посмотрела на слабые волны, шевелящие прибрежную осоку, помотала головой отрицая саму мысль о таком святотатстве и аккуратно уложила чемоданчик на дно ямы. Сверху умостила плотно замотанный скотчем пакет.
— А не боишься, что, если все это найдут, с тобой свяжут? — Все не мог успокоиться помощник
— Найдут, значит найдут. — Я хмыкнула. — Отпечатки стерла, а паспорт сам по себе не доказательство. Пусть… Будем считать на самый черный день закладка. Пусть лежат. Ты главное замаскируй, как следует.
— Да уж, будьте спокойны. — Отозвался Глеб, работая лопатой. — Сверху еще дерном обложу. Через неделю никто и с собаками не отыщет.
— Он сноровисто засыпал яму и принялся утрамбовывать поверхность.
— Вот и все. — Я повернулась и долгим взглядом посмотрела на зарево. Горело где–то в паре километров от озера. — Нет больше никакой Ирины Авдеевой. Сгорела вместе со всеми… Спи спокойно, девочка. И прости.
— Странно… — Я сумела удивиться даже во сне. — Это ведь я Ирина? Отчего тогда ее нет? — Додумать не успела.
И вновь сон оборвался так, словно кто–то невидимый выдернул меня из глубины. Проснулась, поморгала ресницами, приходя в себя, и озадачено уставилась на сидящего передо мной человека.
— Высокий, сильный мужчина немного за сорок. Волевой профиль, зачесанный волосок к волоску пробор, очки в золоченой оправе. Тонкий запах хорошего одеколона.
— Мужчина вновь кашлянул, и заметив, что я уже не сплю, шевельнул стулом, пододвигаясь чуть ближе к кровати.
— С добрым утром. — Произнес он. — Простите, что я к вам с таким ранним визитом, но дело не терпит отлагательств.
— Вы из милиции? — удивилась я, опасливо глянув на спящих соседок. — " Ну а кого еще могут пустить в охраняемую больницу в такую рань?»
— –Бог миловал. — Гость усмехнулся. — Хот я работа моя чем–то сродни их, правда в рамках одной компании. Хранить и защищать.
— –Моя фамилия Дольский. Я начальник службы безопасности компании РосКомодити… Да, да, той самой.
— Я ощутила странное чувство. Словно звякнул где–то в глубине души тревожный звоночек. Вроде и никакой угрозы не таилось в приятном, насквозь интеллигентном госте, а вот беспокойство уже не отпускало.
— Зевнула, и произнесла, стараясь, что бы голос звучал как можно спокойнее –Да сколько можно. — То один, с кучей охранников приходит, теперь вы, ни свет ни заря… Вам–то что от меня нужно?
— –Ну не с кучей, а с парой. — Не повелся на провокацию гость. Что и говорить, этот был человеком совсем иного типа, чем предыдущий.
— Заботы, милая девушка, заботы. Потому, как сказал классик, чуть свет…у ваших ног. А как же мне не озаботиться, если вы мало того, что назвались дочерью моего покойного шефа, так еще и умудрились завербовать одного из наших сотрудников. Подбили так сказать на неправомерные действия…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
