— Такое чувство, что кто-то их сжег.
— Или поджарил электричеством. Многочисленные следы на полу, стенах, остатках мебели и так далее говорят о том, что в помещении какое-то время били молнии. И их источником вероятнее всего как раз стал автомобиль.
— Кто бы ни сделал это, в сообразительности ему не откажешь, — Брюсов хмыкнул. — Эффект внезапности — и тут же атака магией.
— С помощью которой нападающие перебили большую часть врагов, — закончила за него магиня. — Однако потом, за исключением одного момента, началась банальная перестрелка.
— Что за момент? — безопасник прищурился и облизнул губы.
— Идемте, — криминалист поманила его рукой и направилась в другую часть полуразрушенной постройки. — Сейчас, как говорится, вы увидите гвоздь программы.
Застреленного хозяина логова, некоего Кукуя, Константин Брюсов узнал сразу. Местный криминальный авторитет, ничего особенного. А вот лежащий рядом с ним мертвый парень, вооруженный автоматом…
— Ух ты, — только и вымолвил безопасник.
Он мгновенно вспомнил одного крайне примечательного постояльца, который уже много дней томится в застенках его вотчины. За последнее время в поиске взаимопонимания с измененным наметился существенный прогресс. И вот, похоже…
— Чувствуете, да? — спросила женщина. — Он словно отравлен этой проклятой силой.
— Верно. Вопрос лишь в том, каким образом… — Брюсов оборвал себя на полуслове, услышав сзади шаги и посвистывание, знакомое и мерзкое.
«Приперся, мразь», — с ненавистью подумал безопасник, оборачиваясь.
Как обычно прилизанный, в дорогущем костюме и с неизменной улыбочкой на обрюзгшей физиономии, Аркадий Зеленов был уже в двух шагах. Проверяющий из Москвы, член одного из крупнейших аристократических родов магов, он вызывал у Константина Брюсова лишь одно желание — сжать кулак и от души врезать нарочито жизнерадостному и доброжелательному ублюдку под дых. Или по харе, что еще лучше. Однако приходилось терпеть, и сейчас как раз один из таких случаев.
— Товарищ полковник, и вы здесь, — прекратив свистеть, бодро произнес Зеленов и улыбнулся еще шире. — Что же вы так? Ночь на дворе, а режим сна для пожилого организма особенно важен. Впрочем, всегда поражался вашей деятельной натуре.
— Благодарю, — процедил Брюсов и перевел взгляд на труп, наполненный крайне опасной и темной силой.
Как оказалось, очень вовремя.
Никто не ожидал, что уже остывшее тело вдруг выгнется, вытаращит глаза и захрипит, разинув рот.
— Это еще что?! — воскликнул за спиной Зеленов.
Безопасник не обратил на это внимание. Когда было нужно, он умел мгновенно складывать два и два.
«Еще один», — он шагнул в сторону, загораживая пожилую криминалистку и наблюдая за начавшимся превращением.
Все происходило с феноменальной скоростью. С хрустом раздувался бритый череп, темнела кожа, заострялись и удлинялись зубы. Выпученные глаза горели бордовым.
— Что происходит?! — снова Зеленов — и как оказалось, очень напрасно, поскольку мутировавший ублюдок очень агрессивно отреагировал на звук.
Одно мгновение — и он уже на ногах. Пылающие буркала не отрывались от мага-аристократа, из глотки донесся утробный рык. Вытянув руки, монстр был готов атаковать, но вот беда: на его пути стоял Брюсов.
Ему хватило несложной комбинации заклинаний, чтобы повалить тварь и скрутить по рукам и ногам. К этому моменту рядом оказались несколько бойцов, готовых защитить начальство.
— Упакуйте и доставьте в камеру на нижнем уровне, — угрюмо велел безопасник. Всего несколько магических атак и… Определенно, всю оставшуюся неделю его будут ждать бессонные ночи, полные боли. Гребанные Столпы… — Только не в ту, где сидит такой же. В свободную.
Бойцы действовали слаженно и вскоре утащили обездвиженного ублюдка. Брюсов, магиня и Зеленов еще некоторое время обсуждали случившееся, но толку от разговоров практически не было. Лишь раздражение, возникшее у безопасника от присутствия прилизанного аристократишки, кабинетной крысы, по недомыслию получившей право на судьбоносные решения, заметно усилилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А вы молодец, товарищ полковник, — под занавес беседы произнес Зеленов. — Реакция отменная. И скажу откровенно, жаль отправлять такие кадры на заслуженный отдых.
Брюсов предпочел не отвечать. Еще одной отвратительной чертой проверяющего было стремление оставить последнее слово за собой в любом диалоге. А слушать мерзкий нарочито бодрый голос безопасник не имел ни малейшего желания. Поэтому, слегка поклонившись, он направился к выходу со склада. И постепенно поддавался давно забытому чувству вины перед самим собой — за совершенную ошибку.
Всего пара мгновений промедления… Никто бы не осудил Брюсова. Но рефлексы и поистине змеиная скорость реакции сработали раньше, чем тот успел подумать, прикинуть все возможности. Измененный ублюдок мог оказать старому полковнику неоценимую услугу.
«Но я сам не позволил сделать этого», — мысленно добавил безопасник, хмурясь и сжимая кулаки.
Впрочем, ничего страшного. Теперь у него есть две неведомые зверушки, которые можно превратить в козырь и отыграться. А если Брюсов поймет, каким образом человек превращается в подобное нечто и что нужно, чтобы полностью подчинить это своей воле, то перспективы открываются превосходные.
— Не если, а когда, — вслух поправил он самого себя.
Боль от примененных заклинаний постепенно давала о себе знать. Ехать домой бессмысленно, остаток ночи доспать не получится. Значит, стоит нанести кое-кому давно запланированный визит.
* * *
— Знаешь, Илья, — Алиса хмуро глядела на меня, — если это шутка, то очень неудачная.
— Знаю, — кивнул я, улыбаясь. — И именно поэтому никаких шуток. Теперь мы будем жить здесь, а в ту общажную жопу вернемся только за вещами.
— Ну-ка не выражайся, — пробормотала Алиса, но без негодования, лишь бы просто что-то ответить. Уж очень она была ошеломлена.
При этом женщина по десятому кругу оглядывала зал в чистой и довольно-таки уютной двушке в центре города, которую я снял несколько часов назад. Ну, официальным квартиросъемщиком значился физрук, поскольку я еще несовершеннолетний, но… Жить тут будем мы с Алисой.
— Нравится? — спросил я.
— Разумеется, нравится. Но… Зачем?
— Как это «зачем»? Чтобы такая умница и красавица жила в приемлемых условиях. Извини, мам, но в той общаге ты все равно что алмаз среди помоев, — специфический комплимент, согласен. Ну и похер. Главное, что женщина смущенно улыбнулась. — И ситуацию надо было исправлять.
— Но откуда ты взял деньги?
— Ты не поверишь… мам, — я состроил серьезную рожу. — Пока валялся в больнице, выяснилось, что у меня три почки. Сан Саныч предложил избавиться от излишков и толкнуть их на черном рынке. Выручку, конечно, пополам делить пришлось, но даже так немало получилось.
Пару секунд Алиса растерянно смотрела на меня.
— И шуточки твои эти… — пробормотала она. — Раньше ничего подобного я от тебя не слышала.
— Взрослею, — пожал я плечами. — Гормоны, юношеский максимализм, все дела. Кстати, квартира — только один из сюрпризов.
— Что еще? — было видно, что Алиса напряглась.
— Тут неподалеку я нашел отличное помещение под пекарню. Так что твое детище мы тоже скоро перевезем в более цивилизованное место. Думаю, тут дела у тебя пойдут куда лучше.
— Почему ты так решил?
— Ну, — я улыбнулся слегка виновато, — дело в том, что на окраине тебе нужно было устраивать не пекарню, а, скажем, подпольный цех по производству самогона или каких-нибудь таблеточек. Вот это для тамошнего контингента ходовой товар. А булки, плюшки и вся остальная вкуснятина их не интересует. Так что… мам, — я стал серьезным, — пора возвращаться к людям.
Некоторое время женщина молчала, переваривая услышанное. Подобных сюрпризов она от меня явно не ожидала.
— Ты прав, конечно, — задумчиво, нерешительно произнесла она, глядя в окно на центральную городскую площадь. Убогое место, и все же в десятки раз лучше отшиба. — Но… Все тот же вопрос: откуда ты взял на эти деньги? Я прекрасно знаю, что и сколько должно стоить. Подростку такие суммы заработать очень непросто.
