— Все понятно. — Я взяла ягодку земляники и отправила в рот. — Может пора наших добытчиц расколдовывать? Тебе же силы нужно беречь.
— Ну я из них остатки своих сил не выкачаю уже, сколько влил, столько влил. А закончится магия — сами упокоятся. Пусть носят до последнего.
Грибы интересный ингредиент, из них может получиться как шедевр кулинарии, так и откровенная гадость. Тут мне подумалось, что без соли, как ни старайся, получиться дрянь.
— Юст, пусть белочки, пока не рассыпались, поищут соль, может у разбойников есть схрон. И ещё может чего найдут.
Белочки принесли соль и кашу. Жаль откуда они это приволокли, мы так и не выяснили. Силы закончились у бедняг прямо на подходах к нашему укрытию, и они просто замертво упали на землю. Хотя и раньше-то были не очень живыми. Некромант посмотрел на мою реакцию на тельца наших недавних помощниц. Не заметив ни испуга, ни брезгливости, уточнил:
— Ал, можно я их здесь оставлю? Они в неплохой форме и на призыв меньше сил уйдет.
— Да пусть остаются, мне не жалко. Главное, чтоб их кошмар не сожрал.
Геро, который в этот момент обнюхивал тела, обижено фыркнул, мол я дохлятину не ем.
— Не съест, а иначе я его самого сначала убью, а потом подниму.
Кошмар на всякий случай отошел от белочек. Почувствовал опасность, исходящую от некроманта, тот ещё не забыл про синяк на своем лице.
— Ну, тогда ладно.
Я принялась варить кашу с грибами. С готовкой у меня обычно проблем не возникало, но чтоб сварить самое простое блюдо на костре, пришлось постараться. Видимо ужин у меня все же получился неплохим, Юстиан ел и приговаривал:
— Кто бы мог подумать, что у леди Корнуэл, наследной графини, такие кулинарные таланты. Ал, ты же просто волшебница!
Как по мне, парень слегка преувеличивал. Но было приятно. Казалось бы, с моим нынешним положением, многие должны были проявлять ко мне интерес, пытаться подружиться и прочее. Но из-за моей странности, меня боялись и презирали. И так редко я слышала искреннюю похвалу от кого-то кроме Паоло, да и неискреннюю тоже.
— Спасибо, Юст.
Парень уже прикончил свою тарелку каши, и предложил снова позаниматься экономикой. Но меня, если честно, интересовал другой вопрос:
— Юст, а все-таки где ты научился экономике?
— Я должен был стать графом.
Сказать, что меня удивило признание — ничего не сказать. И любопытство подняло голову.
— Ну, расскажи-расскажи-расскажи…
В этот момент я повела себя так же, как вели девушки на улице, когда им что-то было нужно от парня. При чем сделала это подсознательно, даже сама не поняла, как это получилось. Юстиан начал свой рассказ, он говорил отстраненно, будто рассказывает сказку.
Графство Растиэль, второе по размеру в Нуйском царстве, перешло под управление семьи Юстиана более пяти столетий назад. И ни разу за все это время не пресекался род по мужской линии. И вот, Юджина и Антуан, родители моего друга, чуть не прервали эту чудесную традицию. Сначала у них появилась дочь, а потом в течении семи долгих лет графиня не могла забеременеть. Смирившись в какой-то момент с судьбой, четырехлетнюю Мари начали обучать для правления. Как ни странно, девочке пришлась по душе роль правительницы. Но в семь лет Мари ожидало известие, что у неё появится брат. Занятия тут же прервались. Но они снова начались после рождения Юстиана. Мальчишка получился крайне болезненным и чуть несколько раз не отправился к Смерти в гости. Мать молилась Светлому Богу, а отец готовил запасной план, имя которому было Мари.
Неизвестно, понимали ли родители какие отношения будут между их детьми исходя из ситуации. Но ненависть, наверное, слишком слабое слово для обозначения того, что Мари испытывала к Юстиану. Одним своим существованием брат уничтожил все её надежды на счастливую жизнь. Юст же до конца не понимал всю сложность ситуации, пока однажды в 14 лет не стал свидетелем разговора матери и Мари. Родительница говорила уверенно и серьезно:
— Мари, ты должна принять предложение барона Гула!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мама, он некрасив и глуп. А ещё всего лишь барон. Я готовилась не к такому будущему!
— Ты так и не хочешь принять, то что титул к тебе не перейдет. Тебе уже двадцать один год. И если ты сейчас откажешь Гулу, то можешь остаться одна или же придется выходить за неблагородного. Ты отмела слишком много кавалеров. Большинство достойных юношей уже женаты.
— А как же Кайл?
Юстиан был свидетелем любовной трагедии сестры. Пока парень считал Мари наследницей титула и земель, герцог Кайл Дворжский ухаживал и проявлял симпатию к девушке. Но как только увидел Юстиана и осознал, что партия не столь уж выгодная, то сразу же исчез из жизни семейства Растиэль.
— Кайлу ты больше не интересна. Ещё раз тебе говорю, присмотрись к барону Гулу. — Бросив эти жестокие слова, мать оставила дочь рыдать и покинула комнату. Юстиан притаился за шторкой, чтобы никто не узнал о подслушивании. Парень долго не мог прогнать из головы картинку плачущей сестры. Как бы жестоко не вела себя девушка, сколько бы не подкидывала мышей в кровать, брат все же любил её. Юстиан решил покинуть свою семью, уступить титул Мари.
Ночью, собрав вещи и написав записку, Юстиан ушел из дому. Отправился он в столичную академию магии, которая принимала почти любого, не заботясь о документах. Юстиан взял немного золота из родительского гнезда, которым и оплатил обучение. Некромантию парень избрал из-за постоянных шуток окружающих. Слабое здоровье Юстиана оставалось таковым до подросткового возраста, и все, включая прислугу поговаривали, что он любимец Смерти, именно поэтому, она не желает выпускать парня из своих объятий.
На факультет некромантии Юстиан поступил без проблем. Да и во время учебы особых сложностей не возникало. Только иногда появлялась ниоткуда тоска по дому и семье. Чуть позже Юстиан понял, что скучает по несуществующему месту и нереальным людям. В его голове дом — это место где его любят, но это же было не так.
Дни и года сменяли друг друга. Юстиан взрослел и абсолютно не знал, чем заниматься после окончания академии. Точно юноша был уверен в одном: в свое родное графство он не вернется. Там его ждало только разрушение фантазий о семье. Земли Корнуэл он выбрал случайно. Он отправился в один из крупных городов и там начал свою практику. Точнее, хотел начать. Но появился Паоло и предложил крупное дело, которое соблазнило Юстиана. Сопровождение дочери графини — таким заказом можно в дальнейшем хвастаться. И вот теперь он здесь, в обществе странной девушки с топором, кошмара и дюжины мертвых белок.
Закончив рассказ некромант тяжело вздохнул. А я задумалась, о том какой все-таки хитрый у меня папа — Паоло. Это ж надо, подкараулить новенького в городе мага и уговорить до того, как тот что-то выяснит обо мне. Думаю, он именно поэтому позвал Юстиана к нам домой, чтоб тому никто из «доброжелателей» не успел ничего наплести. Возможно, некромант ожидал от меня сочувствия. И не услышав слов поддержки, отвернулся и стал разглядывать звезды.
— Юстиан, прости. Я, правда, не очень умею поддерживать людей. Мне очень жаль, что твоя сестра так к тебе относилась, и что родители не пытались вас примирить, а кажется, наоборот, делали только хуже.
Парень внимательно посмотрел мне в глаза:
— Всегда было сложно найти общий язык с аристократами. Мне кажется, они мыслят другими категориями. Но я пытался. Нет, не вернулся в семью, но начал много общаться с парочкой аристократов и в какой-то момент даже думалось, что они мне друзья. Но после ситуации с Анабэль — помнишь я рассказывал тебе о своей первой влюбленности — эти «друзья» первые начали издеваться надо мной. Я хочу понять высшее общество, чтобы стало ясно зачем так вела себя моя семья. Но до разгадки далеко…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мне высший свет напоминает стаю диких животных. Хоть эти люди и кичатся своей цивилизованностью и образованностью, и пренебрежительно отзываются о простых людях, как о плебеях, но именно в их кругах законы максимально приближены к законам животного мира. Если человек ослаблен, его нужно растерзать, добить. И неважно, болезнь это, финансовые проблемы или личные. Каждый, кто вчера был близок и улыбался тебе, сегодня будет рвать тебя вместе со всей сворой. Но я думаю, дело не в том, что они злые или совсем бездушные. Просто все в этом обществе боятся, смертельно боятся стать следующими.
