— Ох! Да, сэр, — сказал Мердок с видимым облегчением.
— Опишите её для нас, ладно?
Мердок пребывал в недуомении.
— Ну, это же весьма примитивно? То есть, ты просто создаешь в голове четкий образ места, закрываешь глазаи представляешь это самое место. Потом бац, и ты уже там.
— Бац, вы говорите? — сказал Джексон с непроницаемым лицом.
Мердок покраснел.
— Ну, Да, более или менее. Вы просто оказываетесь там. Именно так.
— То есть, это мгновенно, вы имеете в виду?
— Да. Скорее всего, я бы так сказал.
Джексон приподнял бровь.
— Скорее всего?
Мердок заерзал, глядя на сидящих рядом с ним, ожидая помощи, со стороны их.
— Э-ээ. Нет, я имею в виду, да. Определенно. Как вы сказали.
— Как вы сказали, мистер Мердок, — мягко поправил Джексон. Он снова пошел назад, к передней части комнаты. Он коснулся другого студента по плечу, когда проходил мимо. — Мисс?
— Сабрина Хильдегард, сэр, — сказала Сабрина так чисто и вежливо, как только могла.
— Не будете ли вы так добры, выполнить для нас небольшую просьбу, мисс Хильдегард? Нам нужно воспользоваться двадцати секундным таймером, из кабинета зелий профессора Слизнорта. По-моему, вторая дверь слева. Большое спасибо.
Сабрина поспешила, а Джексон снова встал, у классной доски.
— Мистер Мердок, вы хоть понимаете, что именно происходит, когда вы трансгрессируете?
Мердок, очевидно, решил, что презренное невежество было его безопасным путем. Он решительно покачал головой.
Джексон, казалось, одобрил.
— Давайте рассмотрим это так. Кто может сказать мне, где найти исчезнувшие предметы?
На этот раз Петра Моргенштерн подняла руку.
— Сэр. Исчезнувшая объекты нигде, то есть, они находятся повсюду.
Джексон кивнул.
— Ответ по учебнику, мисс, но пустой. Материя не может быть в двух местах одновременно, и не может быть одновременно везде и нигде. Я сэкономлю наше время, больше не облагая налогом невежества тему для этого класса. Это — часть, где вы слушаете, а я говорю.
По всей комнате перья были обмакнуты в чернила и застыли наготове. Джексон начал снова вышагивать.
— Материя, как даже вы наверно знаете, по большей части состоит из пустоты. Атомы располагаются в пространстве, придавая форму тому, что с нашей точки зрения является цельными объектами. Вот этот подсвечник, — Джексон положил свою ладонь на латунный подсвечник на своем столе, — выглядит для нас совершенно цельным и одиночным объектом, но, на самом деле, является триллионами мельчайших частичек парящих в достаточной близости друг от друга, чтобы создать форму и вес для нашей неуклюжей перспективы. Когда мы заставляем его исчезнуть, — Джексон небрежно взмахнул своей палочкой на подсвечник и он исчез с еле слышимым хлопком. — мы не перемещаем подсвечник, или уничтожаем его, или заставляем составляющую его материю завершить свое существование. Не так ли?
Пронзительный взгляд Джексона бродил по комнате, прыгая с лица на лицо, поскольку студенты прекратили писать, в ожидании продолжения.
— Нет. Вместо этого, мы изменили расположение пространства между этими атомами, — сказал он многозначительно. — Мы расширили расстояние от точки к точке, может быть, на тысячу, может быть на миллион. Умножение этих пространств, расширяет подсвечник в почти планетарном масштабе. Результатом является то, что мы действительно можем пройти через него, через промежутки между его атомами, даже не замечая этого! Одним словом, подсвечник все еще здесь. Он просто был расширен так сильно, разбавлен до такого эфемерного уровня, что стал физически несущественными. Это, по сути, везде и нигде.
Сабрина вернулась с таймерами, кладя их на стол Джексона.
— Ах, спасибо, Мисс Хильдегард. Мердок.
Мердок снова подпрыгнул. Из класса, раздалось хихиканье.
— Сэр?
— Не бойся, мой храбрый друг. Я бы хотел, чтобы ты выполнил то, что, подозреваю, для тебя будет простой задачей! Я хочу, чтобы ты трансгрессировал для нас!
Мердок выглядел потрясенным.
— Трансгрессировать? Но… но никто не может трансгрессировать на территории школы, сэр.
— Правда. Странное и чисто символическое ограничение, но, тем не менее — ограничение. К счастью для нас, я организовал временные образовательные послабления, которые позволят вам, мистер Мердок, трансгрессировать отсюда, — Джексон прошествовал в передний угол комнаты и указал на пол, — прямо сюда.
Мердок стоял и немного покачивался от того что попросил профессор.
— Вы хотите чтобы я трансгрессировал из этой комнаты… в эту комнату?
— Оттуда, где ты находишся, сюда. В этот угол, если можешь. Я не думаю что это будет большим испытанием для тебя. И ещё, я хочу, чтобы ты перенес и это.
Джексон взял небольшие песочные часы, которые принесла Сабрина.
— Переверни их именно в тот момент, когда ты трансгрессируешь. Понял?
Мердок кивнул с облегчением.
— Нет проблем, сэр. Я могу сделать это с завязанными глазами.
— Не думаю, что это необходимо, — сказал Джексон, протягивая Мердоку часы. Он вернулся к доске, подобрав второй таймер.
— На счет «три», мистер Мердок. Раз… два… три!
Мердок и Джексон одновременно перевернули часы. Долей секунды позже Мердок исчез с громким треском. Все глаза в комнате устремились в угол в передней части класса.
Джексон держал часы, смотря как тихо течет песок сквозь тонкое стекло. Он немного вздохнул, потом позволил себе немного прилечь на стол. Затем лениво повернулся и посмотрел в угол в передней части зала.
Прозвучал второй щелчок, когда Мердок появился. Одним удивительно неуловимым движением Джексон взял часы Мердока из его рук и поставил их вместе со своими на центр стола. Он отошел, сурово глядя на оба таймера. Песок в часах Джексона был почти поровну разделен между половинками часов. В часах Мердока большая часть песка оставалась в верхней части.
— Я боюсь, мистер Мердок, — сказал Джексон, не отрывая взгляда от часов, — что ваша гипотеза была опровергнута. Возвращайтесь на свое место, и спасибо вам.
Джексон посмотрел на класс и указал на часы.
— Разница в четыре секунды, плюс-минус несколько десятых. Выходит, что трансгрессия, по существу, не мгновенна. Но и это весьма занимательная часть — она мгновенна для трансгрессирующего. Что может Техномантия рассказать нам об этом? Это риторический вопрос. Я отвечу.
Джексон продолжил свое шестование по комнате, а слова начали снова появляться на доске. По всему классу ученики склонились над своими пергаментами.
— Трансгрессия использует тот же самый метод, что и исчезновение объектов. Трансгрессирующий увеличивает расстояние между своими собственными атомами, расширяя себя до такой степени, что он становятся физически неосязаемым, невидимым, неизмеримым и находится, грубо говоря, везде. Добившись своей вездесущности, трансгрессирующий затем автоматически уменьшает расстояние между своими атомами, но с центром в новой точке, которую он мысленно себе назначил до трансгрессии. Волшебник находящийся в Лондоне представляет себе Эббетс Филд, трансгрессирует — достигает вездесущности — и возникает в новом центре на Эббетс Филд. Крайне необходимо, чтобы волшебник определил точку назначения перед трансгрессией. Может ли кто-нибудь, используя Техномантию, сказать почему?
Тишина. Девочка по имени Гэллоус снова подняла руку.
— Потому, что процесс трансгрессии мгновенен для волшебника?
— Едва не в точку, мисс, — сказал Джексон, почти добро. — В зависимости от расстояния трансгрессия занимает время, как мы только что видели, и время не то чтобы, относительно говоря, пластично. Нет, причина того что волшебник должен четко указать свой пункт назначения до трансгрессии в том, что в состоянии вездесущности его разум находится в состоянии полного бездействия. Время необходимое для трансгрессии не протекает мгновенно, но из-за того, что разум волшебника бездействует во время процесса, он кажется ему мгновенным. Так как волшебник не может думать и чувствовать во время трансгрессии, волшебник, который не назначил себе точку назначения перед трансгрессией… вообще никогда не трансгрессирует до конца.
Джексон вздохнул и оглядел класс, ища признаки того, что они ухватили мысль. Через несколько секунд медленно поднялась рука. Это был Мердок. Его лицо было покрыто пеленой страдания, так как он, судя по всему, пытался уложить эти пугающие концепции у себя в голове. Густые черные брови Джексона медленно поднялись.
— Да, мистер Мердок?
— Вопрос, сэр. Извините. А где… — он кашлянул, прочищая горло, и облизал губы. — Где находится Эббетс Филд?
Джеймс встретил Зейна и Ральфа после обеда, у всех троих был небольшой перерыв.
Имея слишком много времени, чтобы просто пойти на следующие уроки, и слишком мало, чтобы пойти в общие гостиные, они бесцельно слонялись по заполненным залам возле внутреннего двора, стараясь не попадаться на пути старших учеников, и обсуждали свои утренние занятия.
