Если только не убить принца-консорта. Эта мысль часто крутилась у нее в голове, пока Мина наблюдала, как он превращает полную жизни, сильную девушку в слабого, с трудом держащего себя в руках человека. Принца-консорта слишком хорошо охраняют — почетный караул, Соколы. А что, если у Мины ничего не выйдет? Тогда у Алексы совсем никого не останется.
— Нет, — прошептала королева, ее слезы впитывались в платье Мины. — Нет, я знаю, что ты не могла ничего сделать. Ты ведь обязательно бы попыталась.
Они были в шаге от разоблачения, даже здесь. Мина не отрывала глаз от двери. Если кто-то войдет и застанет их в таком виде, скрыть правду больше не удастся, вот только Мина не могла заставить себя отпустить Александру. Женщины прижимались друг к другу, и Мина гладила королеву по волосам, шепча утешения.
Куда лучше дождаться подходящего момента. Свергнуть принца тщательно обдуманным способом. В груди жгло от разочарования — от того же разочарования, которое, как Мина знала, чувствовала королева.
— Мы так близки к его низвержению, — прошептала Мина. — «Смерть» Меркурия лишь короткая задержка, но наши планы активно претворяются в жизнь. Работа Меркурия по созданию армии автоматонов продолжается в других секторах гуманистов под моим руководством. Анклав кузнецов уже изготовил заказанную им партию.
Это была их общая тайна. Они собирали армию автоматов-прислужников, внутри каждого, по задумке, должно было помещаться по одному человеку, в отличие от частотно-регулируемых металлогвардейцев и Троянской кавалерии, которыми командовал Эшелон. Технология обеспечит им то, на что сама Мина была не способна: возможность уничтожить человека, которого она больше всех ненавидела. Возможность освободить самую близкую подругу.
— Не знаю, смогу ли я продолжить… теперь.
Крепко зажмурившись, Мина поцеловала Александру в лоб и горячо прошептала:
— Не сдавайся. Помнишь день нашего знакомства? — «Я гуляла по саду позади Башни из слоновой кости в день свадьбы человеческой принцессы и увидела, как та рыдает, спрятавшись за кустами роз». — Тогда я советовала тебе не терять мужества. Говорила, что ты можешь стать самой влиятельной женщиной в Империи, если только наберешься смелости. Можешь стать королевой и спасти свой народ от кровавого бремени Эшелона и его жестких законов.
Конечно, никто из них тогда и не подозревал, каким тернистым окажется их путь. Мине было полных шестнадцать лет, а королеве — всего-то на два года больше. Тогдашняя принцесса не могла похвастать союзниками. Весь Эшелон поддержал регентство принца-консорта, едва тот сверг с трона отца Алексы. Для Мины, обнаружившей зареванную принцессу, будущее не казалось таким уж мрачным. Им полагалось выйти замуж. Поскольку обе они принадлежали к высшей знати, их роли были давным-давно предрешены — пока гибель собственного отца и последовавшее за ним заражение вирусом жажды не перевернули жизнь Мины раз и навсегда.
Если бы только она знала…
«Повторила бы ты ей те же слова? Обрекла бы на такую судьбу? Подтолкнула бы выйти замуж за человека, который будет медленно подавлять ее волю к жизни?»
Герцогиня знала ответ, и это знание разбивало ей сердце.
Ведай Мина всю ту бездну зла, что таилась в принце-консорте, она бы не раздумывая протянула Алексе руку. Но вместо этого она помогла заточить подругу в оковы ужасного брака.
Мина сжала ладонь Алексы, испытывая совсем крошечную, но все же ненависть к себе. «Мне так жаль. Я знать не знала. Не понимала, каким мучением все обернется». Эти слова нельзя озвучивать ни при каких обстоятельствах. Все, что она могла сделать, это исправить причиненное зло.
— Хочу, чтобы он умер, — прошептала королева. — Я не могу… Даже не знаю, сколько еще выдержу. — Ее голос надломился. — Каждую ночь я лежу, а в голове крутится мысль: что случилось бы, храни я под подушкой нож? Что, если бы однажды он уснул, после того как насытился мной, и…
— У тебя бы ничего не вышло. — Мина крепко зажмурилась. — А если бы и вышло — тебя окружают одни лишь Соколы да Ледяная гвардия. И все они его люди. Мне нипочем не добраться до тебя прежде, чем они поступят с тобой по собственному усмотрению, а как далеко простирается их верность короне, я судить не возьмусь. — Именно эта мысль не давала ей спать по ночам. Вдруг Алекса сделает какую-нибудь глупость и поплатится за это, а Мина даже узнать ни о чем не успеет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты права, — согласилась королева, но так равнодушно, что у Мины закралось подозрение: а тревожится ли королева за собственную жизнь?
В груди кольцом свернулась паника.
— Наступит день, когда ты будешь свободна от него. Я тебе обещаю. И тогда ты сможешь править так, как всегда хотела — любимая подданными. Совсем как твой дедушка. Сможешь при первом своем желании свергнуть Эшелон и вернуть людям и механоидам места, принадлежащие им по праву. Вообрази все те жизни, что ты изменишь… — Королева лелеяла эти мечты годами, однако у Мины не получилось скрыть нотки отчаяния в голосе. «Борись, черт побери. Еще совсем чуть-чуть». — Все замыслы, что ты вынашивала… начинают осуществляться.
Королева равнодушно уставилась на собственное отражение в зеркале.
— Хотя бы раз мне хочется побыть в первую очередь женщиной, а не королевой.
— Ты и есть женщина. — Мина чмокнула ее в щеку. — Я не знаю женщины сильнее и храбрее тебя.
— А ты источник моей силы, — признала Александра, коснувшись перчаткой ладони Мины. — Если бы не ты, я давным-давно опустила бы руки.
«Опустила бы…» Мина облегченно выдохнула.
— Дай мне время. Как только циклопов будет достаточно, чтобы одолеть металлогвардейцев принца-консорта, мы сможем приступить к действиям. Я начну продавать часть наших коммерческих предприятий, а вырученные деньги вкладывать в сектора гуманистов. Чем больше у них людей и денег, тем быстрее они будут работать… Дай мне время хотя бы до конца года… Я отвоюю твою свободу, придется — собственными руками его прикончу.
Наконец-то в глазах королевы сверкнул живой огонек.
— Прикончишь, я знаю, но нам нельзя торопиться. Так мы рискуем привлечь его внимание. Я не переживу, если затея провалится.
— Тогда, возможно, мы сумеем переключить его внимание, — предложила Мина, размыкая объятия. — Направим его по ложному следу? Пускай себе гоняется за несуществующими гуманистами. Я пустила в газеты слух, якобы Меркурий лишь прикрытие и принц-консорт казнил не того человека.
— Опасный ход.
— Не опасней большинства из них. Правление принца-консорта не сильно-то нравится Ночным ястребам, и чем дальше, тем их симпатия меньше. Что-то я не вижу, чтобы они рвались искать вымышленного революционера.
Королева оглядела беспорядок в комнате.
— Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что хоть тебе я могу доверять. Что даешь мне надежду, когда я ее теряю.
К горлу Мины подступил ком.
— Как всегда.
— Тогда, думаю… некоторое время мне хотелось бы побыть одной. Пришлешь ко мне леди Балтимир?
С ее особым чаем.
— Александра, я не вижу в этом никакой пользы…
— А я об этом и не прошу. — На сей раз в голосе королевы послышались стальные нотки. Они встретились взглядом в зеркале, глаза у королевы были покрасневшие и опухшие.
Мина склонила голову:
— Как пожелаешь.
— Всего один раз, — пробормотала Александра, ее взор стал затуманиваться. — Просто сегодня я хочу… забыться.
Мина поцеловала ее в макушку, чувствуя, как маленькая часть надежд рушится. Врачи заверили герцогиню, что настойка опия не причинит королеве вреда — само собой, все в точности до наоборот, — но Мина видела, как дурман изменил подругу, оставив на месте человека лишь пустую, грезящую наяву оболочку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Что же от нее останется, когда принц-консорт вырежет все части ее души?
«Мы могли бы сбежать. Когда-то мы ведь об этом мечтали, помнишь?» Однако Мина промолчала, ибо правда заключалась в том, что все эти мечты — лишь красивые сказки. Принц-консорт никогда не выпустит королеву из своей хватки. Повезет еще, если они до Кале доберутся.
