Лысенко так ничего и не решил. В двадцать три ноль семь в «мицубиси» сели Джек Слейд и коридорный. Машина отъехала от тротуара. За ней устремился автомобиль Боннета и Приста.
Полковник Лысенко пробурчал под нос что-то вроде «да будь оно все неладно», выбежал на улицу и прыгнул за руль «вольво». Он ехал в соответствии с сигналами радиомаячка. Пока англичане петляли по городу, прятаться от них на соседних улицах было несложно, но, когда «мицубиси» вылетела на прямую, как стрела, автостраду, возникли проблемы. Впрочем, с теми же проблемами столкнулись Прист и Боннет. Они погасили фары. Аналогичным образом поступил и Лысенко.
Вскоре «мицубиси» повернула направо и затерялась среди скальных надолбов. Боннету и Присту пришлось туго, полковнику с его маяком было полегче.
Таким образом за «мицубиси», подъехавшей к джипу на открытой площадке, наблюдали с двух сторон: Боннет и Прист с севера, Лысенко с юга. Но полковник выбрал не очень удачный пункт для наблюдения: он находился слишком далеко от места событий, поэтому не слышал ни слова.
Слейд и коридорный выбрались из машины, пересели в джип. Аль-Кабир (он приехал один) молча рассматривал англичанина при свете фонаря, лежавшего на приборной доске.
– Представляю вам господина аль-Кабира, сэр, – нарушил тишину коридорный. – Авад, это мистер Слейд.
– Он говорит по-арабски? – прохрипел аль-Кабир.
– Да, – подтвердил юнец.
– Ну, тогда иди, посиди в его машине. Парень спрыгнул на песок, затем уселся на заднем сиденье «мицубиси», не закрывая дверцы.
– Меня интересуют произведения древнеегипетского искусства, – начал Слейд.
– Знаю.
– Я располагаю значительными финансовыми возможностями.
– Знаю.
– Я хотел бы посмотреть товар.
– Знаю.
«Испорченная пластинка!» – возмутился про себя Слейд, а вслух сказал:
– Так покажите.
Аль-Кабир поднял стоявшую у него под ногами сумку и опустил на колени англичанина.
Слейд несколько минут рылся в сумке. Да, все это – похищенные из музея экспонаты… Но стилет…
Стилета в сумке не оказалось.
– Отличные вещицы, – одобрил Слейд. – Я покупаю. Назовите цену за всю сумку.
– Пять тысяч фунтов.
– Плачу шесть, если принесете еще кое-что столь же примечательное.
Аль-Кабир озадаченно взглянул на Слейда.
– Больше у меня ничего нет…
– Ничего? Вы не лжете?
– Клянусь Аллахом! Зачем мне наказывать себя на тысячу фунтов?!
– Верно, – согласился англичанин. – А где стилет?
Смуглое лицо аль-Кабира побледнело. Кто перед ним? Неужели все-таки полицейский?
Слейд протянул руку к приборной доске и дважды мигнул фарами. Несколько секунд спустя из темноты вынырнули Боннет и Прист. Первый приставил ствол пистолета к виску аль-Кабира, второй держал под прицелом перепуганного коридорного.
– Ну! – рявкнул Слейд. – Где стилет?!
– Клянусь Аллахом… Кто вы?!
– Те, кто без колебаний продырявит твой череп, если ты сию же минуту не расскажешь про стилет. Стив, стреляй при счете «три». Один…
– Я расскажу! – поспешно выкрикнул аль-Кабир. – Я не виноват… Обещаете сохранить мне жизнь?
– Да, – брезгливо обронил Слейд.
– Стилет купил один русский… Умоляю, уберите оружие…
Слейд подал Боннету знак. Тот отступил на шаг, но ствол по-прежнему был направлен в голову аль-Кабира.
– Какой русский? – спросил Слейд. – Внятно!
– Этого русского хорошо знают все торговцы. Он часто приезжает в Каир, чтобы покупать редкости. Я ему показывал эту сумку. Он отобрал стилет и еще девять предметов, заплатил за все четыреста фунтов…
– Имя русского! В каком отеле он живет?
– Клянусь Аллахом…
– Тьфу… Особые приметы!
– Да, есть, – воодушевился аль-Кабир. – Он такой… Не спутаешь. Здоровый, ростом футов шесть с четвертью. Нос сломан, как у боксера. И главное – на левой руке не хватает фаланг двух пальцев, безымянного и мизинца.
– Неплохо, – кивнул Слейд. – Но если врешь…
– Клянусь Ал…
– Не перебивай. Сейчас мы отвезем тебя в полицию…
– Вы же обещали! – взвился аль-Кабир.
– Обещали сохранить жизнь, а не отпустить, – уточнил Слейд.
– Полиция – это суд… Смерть…
– Да? Ну, тогда выбирай. Или едешь с нами в полицию, или застрелим тебя здесь. Пять секунд на раздумье. Стив!
– Я еду, – обреченно выдохнул бандит.
– Как я признателен! Надо же, из всех вариантов твоего богатого выбора…
– А с этим что, мистер Слейд? – спросил Прист, указывая стволом на коридорного.
– Тоже в полицию, пусть сами с ним разбираются. – Слейд пересел в «мицубиси» и повернулся к парню. – Ты все слышал, все понял?
– Я не преступник, сэр! Я только помогал искать покупателей.
– Вот и расскажи это начальнику полиции. Боннет надел на аль-Кабира наручники, отконвоировал его ко второй машине и втолкнул внутрь. Прист устроился за рулем.
Караван из трех машин, где третьей была сильно отставшая «вольво» полковника Лысенко, двинулся в обратный путь. Безмолвная сцена, разыгравшаяся перед глазами полковника, не прояснила ситуации. Нашли ли англичане то, что искали?
В полицейском управлении Слейд потребовал немедленно известить аль-Расула. Несмотря на глубокую ночь, начальник выехал немедленно, едва услышав, что есть новости об ограблении археологического музея. Слейд ожидал его у камеры-клетки, где понурившись сидели задержанные. Боннет и Прист укатили в отель.
Когда аль-Расул прибыл, Слейд торжественно поставил перед ним сумку. Начальник полиции с волнением раскрыл ее.
– Поздравляю вас, сэр, – почти продекламировал он. – И благодарю от имени…
– Подождите поздравлять, – отмахнулся Слейд. – Здесь не все. Эти господа успели продать десять экспонатов, и среди них – наш.
Аль-Расул помрачнел.
– Идемте в мой кабинет.
В кабинете англичанин поведал начальнику полиции о ночных событиях.
– А теперь, – подытожил он, – необходимо разыскать русского со сломанным носом, без двух пальцев на левой руке. Если он еще в Каире, дело упрощается, но если возвратился в Россию…
– Вы последуете за ним?
– Разумеется.
– Если он в России, не разумнее ли связаться с русской полицией через Интерпол?
– А вот этого я вас очень попрошу не делать, мистер Расул, – не терпящим возражений тоном проговорил Слейд. – Я сам найду ваши экспонаты и передам их в египетское посольство в Москве. А один – чуть позже, в посольство в Лондоне. Вы уже удостоверились в искренности моих намерений…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
