Рэчел почувствовала, как в ней поднимается гнев.
— Вы всегда так быстро меняете мнение? Или только в тех случаях, когда хотите залезть кому-нибудь под юбку?
Он улыбался.
— Не стоит так горячиться. Я не для того вас сюда привел, чтобы обмениваться грубостями.
— А для чего?
— Поговорить о вашем будущем.
— Вы имеете в виду «Целуй меня, Кэт»?
Он не ответил. Принесли заказ. Сердце у Рэчел сильно забилось. Он передумал, конечно, он передумал. Иначе зачем было ему приводить ее сюда? Внезапно она почувствовала непреодолимое желание выяснить, что у него на уме.
— Вы все еще хотите предложить мне главную роль?
— Уже нет. Тогда мне казалось, что это хорошая мысль. Но с тех пор кое-что изменилось. Менеджеры попросили меня ввести в спектакль кого-нибудь из актеров, прославившихся в телепостановках. И я решил с ними не спорить.
Вот, значит, к чему были все его восторги по поводу Чарльза Элкотта, с горечью поняла она.
— Если бы я согласилась лечь с вами в постель, это что-нибудь изменило бы?
— В конечном счете, нет. — Тут он заметил выражение ее лица. — Не надо так смотреть на меня. Я не окончательный подонок. Вы будете в спектакле. Я предлагаю вам роль дублерши. А чтобы оправдать высокую зарплату, будете немного помогать по сцене.
Дублерша… Он хотел затащить ее в постель за роль дублерши. Пытаясь успокоиться, она сделала глоток. Вино показалось чересчур кислым.
— Вы считаете, что можете распоряжаться людьми, как хотите?
— Не людьми, — покачал он головой. — Актерами. Поднимаясь наверх, они берут от меня все, что могут. Выкачивают до предела и при этом даже забывают сказать спасибо. А достигнув, чего хотели, дают мне хорошего пинка… если они для этого достаточно темпераментны. Я знаю, вы все считаете, что я вас использую. А вы, черт побери… вы-то что делаете со мной при каждом удобном случае?
— Значит, вы меня для этого сюда пригласили? Обвинить в том, что я вас использую?
— Не совсем. У нас с вами осталось одно неоконченное дельце.
— Вы о чем?
— О Ричарде Робертсе.
Она вспомнила все, что он говорил о Ричарде в прошлый раз, и похолодела.
— И какое же неоконченное дело у вас с Ричардом?
— Помните, я вам говорил, что он не стоит вашей любви. Я оказался прав и могу это доказать.
— Каким образом?
— Сначала ответьте мне на один вопрос. Ричард сказал вам, что он собирается делать после этих гастролей?
— Нет. Думаю, какое-то время будет жить на пособие, как и остальные.
Пауэрс улыбнулся. Заказал еще виски.
— В таком случае он с вами не слишком откровенен. Он будет работать у меня. В спектакле «Целуй меня, Кэт».
Рэчел показалось, что земля уходит у нее из-под ног.
— Когда это произошло? Когда вы с ним об этом договорились?
— В тот вечер, когда вы уехали в Лондон на встречу с Десмондом Френчем. Из-за ваших успехов Ричард был в плохом настроении, и я пригласил его пообедать, чтобы он хоть немного взбодрился.
У нее появилось подозрение… Как это говорил Десмонд Френч? «Джереми всегда не прочь переспать с молоденькой актрисой. А иногда и с актером».
Но нет, этого не может быть. Ричард не из таких.
— И что же, после обеда вы предложили Ричарду роль в спектакле?
— Не сразу. Только после того, как он доказал мне, что очень хочет получить роль.
Кровь горячей волной хлынула ей в лицо.
— И как же он это доказал?
— А вы как думаете?
Она поставила бокал на стол.
— Как вы могли? Как вы посмели это сделать?
Он выглядел очень довольным.
— Я часто это делаю. Для меня это что-то вроде спорта. И не надо так на меня смотреть, Рэчел. Вы демонстрируете свою власть над людьми каждый вечер на сцене. Манипулируете публикой по своему желанию. У меня такой возможности нет. Поэтому я вынужден искать другие способы, чтобы напомнить самому себе, что я тоже могу влиять на людей.
Она почувствовала тошноту.
— Это и есть ваши «другие способы»?
— Временами. Нет ничего более возбуждающего, чем заставить молодое, сильное, гордое существо подчиниться твоей воле. Конечно, из всей труппы наилучшей кандидаткой для этого были бы вы. Но вы отказались наотрез. Поэтому я удовольствовался утешительным призом.
— По-моему, вам надо лечиться. Вы ненормальный. И сами это знаете.
— Я не более ненормальный, чем вы. Просто вы возбуждаетесь от другого.
Рэчел проигнорировала это замечание.
— И какую же роль вы предложили Ричарду? Неужели Петручио?
Джереми рассмеялся:
— Дорогая моя, он для этого недостаточно смешон. И недостаточно талантлив. Нет, у него будет одна из проходных ролей. И ему еще крупно повезло.
Она почувствовала, что сейчас не выдержит и разрыдается. Нет, только не это. Не перед этим подонком. Такого удовольствия она ему не доставит.
— Роль дублерши — это вы, конечно, не всерьез? Не могли же вы ожидать, что я на это соглашусь после того, что вы рассказали о Ричарде.
Джереми пожал плечами:
— А почему бы и нет? Это не такое уж плохое предложение. Все-таки Уэст-Энд. Что вы теряете?
Рэчел на секунду задумалась. Что ей терять? Только собственную гордость… самоуважение. И тут же мысленно посмеялась над собой. Да, она всего этого лишилась в тот момент, когда он рассказал ей про Ричарда.
Она выпрямилась. Несколько секунд сидела молча.
— Существует и другая возможность, которая изменит всю мою жизнь. Это будет больно, — рука ее машинально потянулась к носу, — но я на это пойду. Только чтобы никогда больше не видеть ни вас, ни Ричарда.
Глава 4
Бобу Делани нужны были деньги. Много денег.
Двадцать пять миллионов долларов. Однако пока ему никто их не предлагал.
Его это не слишком огорчало. За долгие годы работы в кино он сделал слишком много фильмов, чтобы расстраиваться из-за того, что не находится желающих вложить деньги в его новый проект. Он их найдет. Время работает на него. Время, и еще сценарий, и его главная кинозвезда.
С этими мыслями он открыл стеклянную дверь студии «Магнум». Высокий, широкоплечий, с осанкой и походкой, напоминавшей Джона Уэйна в фильме «Настоящий мужчина». Еще он очень походил на ковбоя, особенно темными вьющимися волосами и обветренным лицом человека, которому многое довелось испытать. Ему больше подошли бы джинсы и кроссовки, чем темный строгий костюм. Однако в данный момент Боб Делани занимался поисками денег, а для этого — он знал — надо выглядеть безупречно.
Шагая к лифту, он улыбался своей знаменитой улыбкой удачливого, уверенного в себе человека. Это была своего рода реклама. На каждом шагу он видел знакомые лица. Бинг Кросби, Гри Гарсон, Софи Лорен, Стив Маккуин — все они смотрели на него со стен длинного прохладного коридора как напоминание о том, что студия «Магнум» всегда приглашала только лучших. Потому что могла себе это позволить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
