Ангел, блядь, только не пойму белый или черный. Но то, что она залезла мне в мозг, забралась под кожу- это уже сто процентный факт. Иначе не могу объяснить, то как я реагирую на эту ведьму. Хочу обнять, и поцеловать, что я и делаю. Несмотря на возмущения этой ведьмы. По мне она прекрасно выглядит, сексуально, даже перепачканная в краску. Хочу ее сожрать, эти ее розовые, пухлые губы. Но сначала мы поужинаем.
— Расслабься, — она заметно злиться, после того, как я сказал, что купаться не будет. Не а что? Я дурак что ли, чтобы позволить ей одеть купальник, чтобы на нее все пялились, нет уж! Только буду на нее смотреть! Но по всей видимости я все же дурак, иначе по другому не объяснить, то что я сделаю следующим утром.
— Я не напрягалась, чтобы расслабиться, — это заявление вызывает у меня смех, — что смешного я сказала?
— Ничего, — смеюсь, нам приносят заказ и к моему удивлению Алиса с аппетитом начинает есть, при этом не забывает возмущаться:
— Я все равно не поеду с тобой на озеро, ни с ночевкой, ни без! Купайся и захлебывайся там сколько влезет! — от услышанного я поперхнувшись, покашливаю, отпиваю глоток воды, Алиса пользуясь моментом, встает и лупит меня по спине.
— Поедешь, — лишь через пару минут получается ответить.
— Зачем, для чего скажи мне ехать на озеро, в этих мешках, под названием платье? Что я там буду делать? — со злостью отодвигает тарелку, перестает есть.
— Ешь.
— Я наелась. и хочу домой, — сейчас в ней говорит обида, я слышу нотки грусти в ее голосе. Может я все таки слишком строг, много ей запрещаю? И ничего не случиться, если она по плавает. Немного. Со мной. Только со мной.
— Завтра в девять заеду за тобой, поедем купим тебе купальник. В десять выедем.
— И джинсы с футболкой, и сарафан! Мое все ты выкинул, а ехать на озеро в….. том, что ты купил…
— Понял я! Куплю, только при одном условии! — я дурак, но я с ней соглашаюсь. Если я решил взять ее с собой на озеро, я должен понимать, в чем туда едут.
— Начинается, — она начинает есть салат, облизывает майонез с губ, а я как маньяк, пялюсь на ее губы, сглатываю, — долго думаешь, что за условие?
— Без моего разрешения не одевать джинсы, и всегда, каждый день я должен знать, какие у тебя планы, куда собралась и с кем, и главное, что на тебе одето. Прежде звонишь мне, по видео, показываешь, потом с моего одобрения выходишь из дома. Поняла? — стоит ли говорить как она сейчас смотрит на меня, с вилкой в руке, это даже опасно, но не для меня. Я смеюсь.
— У меня тоже условие! — она мило улыбается. Пытается подавить в себе злость.
— Ты правда бесстрашная, условия мне ставишь? — с другой стороны мне интересно, что в ее голове. Пусть вываливает.
— Когда мы вернемся с озера, ты купишь мне все то, что выкинул. И я сделаю так, как ты хочешь, — я взрываюсь в смехе. Давно, я даже забыл когда в последний раз так смеялся. Забавно, — смеешься, да?
— Ага.
— Езжай ты на свое озеро сам!
— Я подумаю.
— Подумаешь? — ее глаза загораются.
— Не думал, что вещи это повод для счастья.
— Да? А давай ты сменишь свой гардероб. Ну например, купим тебе штаны, в которых ты будешь как…о — кашляет и замалчивает.
— Как кто?
— Ну есть же такие штаны… или брюки с заниженной мотней. Дима Билан любит такие носить. Тогда ты поймешь в чем счастье! — и ведь не поспоришь, — согласен?
— Нет. Я ничего менять не буду.
— И Я! — смеется.
— Это я решу, — она реагирует, как атом на мои слова. Вскипает на глазах, но молчит. Не выдает ни слова.
— Никто не сомневался, — надула губки и сидит, — отвези меня домой, если можно! — это потом добавляет.
— Мы еще десерт не пробовали, — мне нравится ее злить. Заводит.
— Десерт?
— Десерт. А что, ты не любишь сладкого?
— Не хочу.
— Пирожное или мороженное?
— Мороженное, но не здесь, а на улице, в парке, можно?
— Я ни ем на улице.
Но уже через десять минут мы идем к, как малолетки, с мороженным в руках, по алее. В центре города. И не скажешь по довольному лицу Алисы, что она устала. Идет, аппетитно лижет мороженное и рассказывает забавную историю. Как они с сестрой убежали из дома в восемь лет, чтобы поесть мороженного в парке. А я смотрю на ее язык, облизывающие губы и торчу, как маньяк.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Капает! — она кричит и смеется.
— Что капает?
— Слюни, твои по подбородку! — смеется.
— Что?
— Мороженное, что! Если ты его просто будешь нести, то весь будешь в пятнах, — она говорит и подносит к моему рту, мое же мороженное, — быстро слизывай!
— Ааа, — слизываю уже растаявшее мороженное, — вкусное.
— Мое любимое, — доедает вафельку, — теперь можно домой?
— Ага, — я будто язык проглотил, пока как маньяк, наблюдал, как она ест мороженное. Отправляю свою вафельку в урно, и притягиваю ее к себе. У меня скоро лопнет член, если она не перестанет облизывать свои губы, — я тоже хочу, — упирается ладонями мне в грудь.
— Что хочешь? — смущенно спрашивает, смотрит в глаза.
— Облизывать твои губы, — я накидываюсь на ее рот, — ты вкусная, — вредина, не отвечает на мой поцелуй, зажала губы, не пускает меня.
— Отпусти, пожалуйста. Не надо! — толкает в грудь.
— Поцелуй меня, Алис..- голос срывается, дыхание прерывается, глаза мутнеют от возбуждения, а она меня отталкивает. Проталкиваю язык, чувствую ее вкус и тепло, — ты такая сладкая, хоть раз поцелуй, — и тут…..я чувствуб ее язык, она прикрывает глаза, внутри все ликует и танцует, когда ее язык плетется с моим, она отвечает на мой поцелуй! Моя девочка! Ее руки зарываются в мои волосы и нежно гладят. На мгновенье я думаю, что мне все снится, но нет. Я трогаю и чувствую ее тело. Нежно глажу спину, завожу руки под майку и чувствую дрожь ее тела. Потом она резко отталкивает меня.
— Это не правильно… — часто дышит, на глаза поступают слезы, отходит назад от меня, а потом и во все разворачивается и бежит. В два шага догоняю, хватаю за руку и тяну к себе, — отпусти меня, пожалуйста.
— Что не правильно, я ничего не понимаю?
— Все не правильно, все! Ты не должен меня касаться и целовать! — грудь поднимается от частого дыхания, в глазах блеск и искры, котороые бывают в порыве страсти.
— Девочка моя, — прижимаю сильнее нежное тело к своему, — ты моя невеста, моя девушка, что не правильного?
— Давай так….- я смахиваю с ее глаз слезы, ничего не понимаю, почему минутой назад отвечала на мой поцелуй, мы впервые поцеловались, по-настоящему, нежно и страстно, вкусно, непередаваемые ощущения, а теперь неправильно? — до свадьбы не трогай меня, пожалуйста, — отрицательно мотаю головой.
— И не подумаю! Если проблема в свадьбе, я ее перенесу! Через неделю поженимся!
— Что!? Нет, нет только ни это! Ни через неделю! — ее колотит дрожь, а я ни черта не понимаю.
— Успокойся! — обнимаю, глажу волосы, — успокойся.
— Отвези меня домой.
— Отвезу. Но свадьбу я все же передвину поближе. Через две недели. Думаю успеем подготовится.
— Вот через две недели, делай что хочешь. А пока, меня не трогай, — отпускаю ее, смотрю в ее глаза.
— Почему?
— Просто……я не хочу, не могу….а к тому времени, может привыкну к тебе.
— Это бред…..полнейший — и бред то, что я себя так веду. Сам себя не узнаю.
Наши телефоны одновременно звонят. Я достаю из кармана и вижу на дисплее Дашино фото и имя, Алиса тоже это видит, ухмыляется, отходит назад, отворачивается и отвечает на звонок. Я же Дашу убить готов.
— Что тебе нужно? — я отхожу подальше от Алисы, чтобы она не слышала, и я черт возьми не слышу с кем она разговаривает!
— Милый, любимый… — писклявый голос Даши раздражает с первой минуты, — я так соскучилась, мы не виделись уже несколько дней.
— Я же сказал: занят, я сам позвоню! — отключаю звонок и иду к довольной и счастливой Алисе. Явные перемены настроения нельзя не заметить, — кто звонил? — растерянность и нервную дрожь теперь тоже нельзя не заметить.
