Блисс посылала картинки и воспоминания посетителю: ожидание вне офиса у Farnsworth Agency с портфолио на коленях, утренние встречи с Генри в Balthazar за чашечкой капучино перед школой, прохождение по взлетно-посадочной полосе во время недели моды в Нью Йорке, фотосъемки на чердаках Starret-Lehigh, ее рекламные кампании для Civilization, поездки на съемки в Сибирь, ее фотографии на биллбордах, обложках журналов, на автобусах и крышах такси.
"Эм, я модель?" она вспомнила его.
Кобра, внутри нее, расслабилась, развернулась, высунула свой раздвоенный язык. Но напряженная осторожность осталась. Посетитель не удивился.
Модель. Живой манекен.
Вскоре он пришел к решению. " Избався от него. Непростительно, что я разрешил этому случиться. Мы продолжим сохранять облик. Никто не должен заподозрить, что ты – это не ты. Не подведи меня."
“Что ты имеешь в виду?, что ты хочешь, чтобы я сделала?”, спросила Блисс, но прежде, чем она могла закончить, она была ВТЯНУТА, назад в ее теле, полностью в контроле. Это было ничем как патетическая попытка прошлой недели отложить в сторону ее удары о лоб. Она поняла, сколько ее он удерживает под своим контролем, мысль, которую она пыталась защитить от него.
Это было, как возвращение к жизни после ловушки в гробу. Она билась, как новорожденный жеребенок. Это было, как будто бы мир становился в фокус после после многих лет просмотра зернистого, расплывчатого фильма. Она могла почувствовать запах алтей, доносившийся с улицы, могла попробовать вкус соли в морском воздухе.
Ее руки, ее руки были ее собственными. Они были легкими и сильными, не отяжелевшими. Ее ноги двигались, она шла! Она прошлась по коврику. Ой! Она заставила себя подняться и идти еще более осторожно. Но свобода себя окупила сполна, так как она его чувствовала, его присутствие, позади в ожидании и наблюдении. Она думала это тест. Он хочет увидеть, что я сделаю. Я должна его пройти… Избавься от Генри. Но Генри не должен заподозрить, что со мной случилось что- то странное.
Она открыла дверь спальни, смакуя ощущение прикосновения к холодной дверной ручки и сбежала вниз по ступенькам.
" Подожди! Мануелла! Впустить его?" она позвала, вбегая в фойе. Как приятно было снова слышать ее голос, ее гортанный, разносящийся в воздухе, голос. Он звучал как-то по другому в ее голове. Она чувствовала как будто поет.
"Блисс! Блисс?" прокричал лысый мужчина. Генри выглядел точно также: те же самые очки без оправы, тот же самый монохромный гардероб. Он был одет во все белое, в его летнюю форму: в льняную рубашку и соответствующие штаны.
"Генри?"
Генри послал ей воздушный поцелуи. «Я пытался связаться с тобой в течение месяцев! Все чувствовали, что с тобой случилось что-то ужасное! О, мой Бог! Я все еще не могу в это поверить! Я так рад видеть, что с тобой все в порядке! Могу я войти?»
"Конечно." Она провела его в залитую солнцем гостиную, где семья принимала гостей. Бобби Энн немножко переборщила с морской навигационной темой. На стенах висели весла, сине-белые подушки были отделаны веревками, и всюду были миниатюрные маяки.
Блисс попросила горничную принести завтрак, и устроилась на подушках. Игра в хорошую хозяйку давалась легко, ей помогало то, что этому ее учили всю жизнь. Это удерживало ее от того, чтобы потереть босые ноги о коврик и попрыгать на подушках.
Она была жива! В своем собственном теле! Говорила с другом! Но она следила за своим лицом так же тщательно, как и за своими мыслями. Чтобы не выглядеть безумной и восторженной, когда половина ее семьи погибла или пропала без вести. Это конечно пробудило бы подозрение.
" Во первых, сочувствую в связи с гибелью Бобби Энн," сказал Генри, снимая свои очки и вытирая линзы краем рубашки." Ты получила наши цветы, не так ли? Не то, что- бы мы ждали благодарностей или еще чего. Даже не беспокойся об этом.
Цветы? Какие еще цветы? Генри выглядел обеспокоенным, когда не услышал ответ, и Блисс немедленно, скрывая свое замешательство, потянулась к его руке.
"Конечно! Конечно? они были так прекрасны и так задумчивы."
Конечно агентство послало цветы на похороны Боби Энн. В ходе беседы, Блисс заключила, что газеты объявили причиной смерти Конклава пожар на вилле Алмейда. Подозревался поджог, но учитывая медлительность полиции, было мало надежды, что правосудие когда-либо восторжествует.
Горничная вернулась с кувшином любимого Бобби Энн "Арнольд Палмерс" наполовину чай со льдом, наполовину лимонад (сделанный из свежих лимонов из их сада)
"Я не могу поверить, прошел год с тех пор как видел тебя?" сказал Генри, наполняя холодный стакан янтарной жидкостью
Год!
Это был шок. Блисс почти уронила свой стакан, так сильно дрожали ее руки. Она понятия не имела, что прошло так много времени с тех пор, как она потеряла контроль над своим телом, над своей жизнью. Неудивительно, что для нее было большой проблемой вспоминать о вещах.
Это значило, что она пропустила свой последний день рождение. Год ее пятнадцатилетия, ее родители праздновали в Радужной Комнате. Но никого не было рядом, чтобы отпраздновать ее Милые Шестнадцать. Даже ее самой, холодно подумала она. Меня даже не было на свой собственный день рождение. Прошел целый год, в течение которого она боролась, чтобы быть в сознании. Она никогда не сможет его вернуть, и сейчас, это время стало все более и более дорогим.
Яростный гнев вспыхнул в ней, у нее отняли целый год, но снова, она подавила его (гнев). Она не могла позволить знать пассажиру на заднем сидении, что она почувствовала. Было слишком опасно. Она должна оставаться безмятежной.
Она повернулась к своему агенту, своему другу, и постаралась притвориться, что она не чувствовала себя так, как если бы он ударил её в живот.
Глава 14
Мими
Восход солнца начал уже освещать вершины гор. Еще одна бесполезная ночь в трущобах. Они изучили каждого мужчину, женщину, ребенка на обозначенной территории. Завтра они займутся тем же, начиная с северных трущоб Jacarezinho. Дух команды шел до победного.
Мими не думала, что они когда-либо найдут Джордан. По крайней мере не в Рио. Кингсли хорошо держался, но Мими могла сказать, что он расстроен.
"Моя интуиция говорит мне, что я прав и она здесь" сказал Кингсли, поскольку они быстро шли вниз через лабиринт кустарных лестниц cut into the hillside.(сокращавших склон?)
Узкие улочки были пусты если не считать собак с кладбищ старых автомобилей и случайных петухов
"Мой дар (The glom – я так поняла, что это какая-то способность сканировать или читать мысли людей) говорит, что ты не прав босс" сказала Мими. Она знала, что Кингсли ненавидит, когда она так назывет его.
Он выплюнул кусочки табака, коричневая слюна оставалась на его губах. Впечатляюще, если б не было так отвратительно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
