— Ты говоришь по-французски?
— Да. Я хожу в школу… под горой.
— Это ты отодвинул запор? Бык чуть было не выбежал из загона.
Отец что-то пробурчал, и испуганный парнишка, по-видимому, перевел ему вопрос Лоба, так как мужчина воздел руки к небу и, призвав жену в свидетели, держал длинную речь, должно быть, содержавшую угрозы. Время от времени мальчонка приподнимал локоть, чтобы смягчить неминуемый тумак.
— Это ты отодвинул засов? — повторил свой вопрос Лоб.
— Нет, мсье… Они говорят, что я, но это не я.
— А ты когда-нибудь ходишь на луг, где пасется бык?
— Нет, мсье. Он бодается.
— А кто отводит его на луг и приводит назад? Ребенок с изумлением рассматривал Лоба.
— Никто, мсье. Он там живет.
Лоб понял, что не добьется толку. А между тем эта загородка открылась не сама собой.
— Если ты скажешь мне правду, я дам тебе денег… много монет.
Ребенок заколебался, посмотрел на отца и мать, которым было стыдно за сынишку перед посторонним. Тот расплакался.
— Ты это сделал не нарочно? — продолжал допрашивать Лоб.
— Нет, мсье.
Фермер схватил мальчонку за руку и грубо встряхнул.
— Я не хочу, чтобы тебя ругали, — продолжал Лоб. — Просто мне нужно знать. Это ты?..
— Не помню, мсье.
Лоб достал из кармана несколько блестящих монет, на которые ребенок смотрел с отчаянием во взоре.
— Мне надо знать точно… Постарайся вспомнить… Это сделал ты?
Ребенок покачал головой. В смысле «да»? В смысле «нет»? Теперь он вообще отказывался говорить, а только плакал навзрыд, и отец разразился проклятиями. Лоб сунул монеты в руку мальчонке.
— Давай беги!
Это явно сделал он. А то кто же еще? И деньги у него не залежатся! Лоб живо представил себя в кабинете своего папы. Тем не менее он силился улыбнуться, чтобы успокоить мужчину, и согласился отведать блинов, у которых оказался отвратительный привкус жареного сала. Он вернулся, перебирая в голове сбивчивые показания ребенка. Это было все равно что гадать: орел или решка? Нелли поливал огородик на заднем дворе.
— Ну что, — закричал он издалека, — вы их видели?
— Да… Похоже, это дело рук их сынишки… маленького Дино…
Нелли задумчиво опорожнил лейку на грядку с салатом.
— Меня бы это удивило, — сказал он. — Только не Дино. Он охотился за ящерицами в папоротнике при дороге. Я видел его все время, пока разговаривал с автомехаником. И внимание! Когда Зина шла на ферму, загородка была закрыта. А иначе бык выбежал бы еще тогда. Следовательно, ее открыли, пока Зина находилась на ферме.
Лоб, искавший по карманам зажигалку, так и замер на месте.
— Вы хотите сказать, что…
Поставив лейку на землю, Нелли уселся на тачку.
— Сопоставьте это со случаем в Милане, — вполголоса произнес он.
— Каким еще случаем?
— Разве она вам не рассказывала? Правда, мне она обмолвилась о нем невзначай. Уж и не припомню, при каких обстоятельствах… Неважно! Событие двухлетней давности. Она поехала с группой студентов на озера, и вот однажды, когда возвращалась в отель, на улице на нее напал мужчина с ножом. Естественно, она закричала. Мужчина испугался и убежал. Вот и все, что мне известно, хотя я и задал ей немало вопросов. Но в отношении всего того, что касается прошлого, Зина, скажем так, скупа на подробности,
— Но это ужасно! — вскричал Лоб.
— Возможно, и нет. Знаете, бродяги… Да вечерами на улицах ими хоть пруд пруди, с позволения сказать.
Нелли рассмеялся собственной шутке и, передернув плечами, добавил:
— Несомненно, этот тип позарился на ее сумочку. По крайней мере, я так думаю… Но вот сейчас… Все это внушает мне большую тревогу, — заключил он.
— В особенности после аварии автобуса с туристами, — заметил Лоб.
Сорвав пучок травы, Нелли скатал его между ладонями.
— В конце концов, это могло быть сделано нарочно, — допустил он. — Я долгое время не принимал этого всерьез… Я ошибался.
— Лично я, — сказал Лоб, — питаю принципиальное недоверие к случайным совпадениям, что продиктовано моей профессией. И считаю, что их чересчур много.
Сложив ладони лодочкой, словно собирался попить из ручья, Нелли поднес их к лицу.
— От меня ускользает общий смысл событий, — пробормотал он. — Такое впечатление, что Зина находится в эпицентре какой-то странной и даже подозрительной интриги, но до тех пор, пока она не заговорит откровенно… Заметьте себе, если она что-либо скрывает, то я не вижу, по какому праву мы добиваемся от нее признаний.
— Если ее жизнь в опасности, то мы вправе вмешаться, — сказал Лоб. — А она находится в постоянной опасности.
Он отмел рукой всякие возражения Нелли.
— Знаю. Эпизод с загородкой, возможно, так же случаен, как и происшествие с гадюкой.
— Вот то-то и оно, — продолжал Нелли. — Это меня как раз и настораживает. Между этими четырьмя происшествиями связи нет; по крайней мере, явной. Впрочем, ее и не может быть. Никто эту гадюку вам под ноги не подкладывал. Или возьмите случай в Милане. Между ним и аварией автобуса прошел год. И еще год между аварией автобуса и инцидентом с загородкой, если только допустить, что она была открыта умышленно. Понимаете, к чему я клоню? Признаю, что детали плохо согласуются между собой, и, если допустить, что существует некий злоумышленник, покушающийся на жизнь Зины, слишком уж велик разрыв во времени между его происками. По-моему, подобный замысел срабатывает лишь при условии, если действовать быстро, а иначе это уже не покушение, а скорее случайность, но я полностью с вами согласен… есть предел случайным совпадениям.
— То-то и оно, — согласился Лоб. — Мы пришли к тому, что тут и слишком много случайного, и недостаточно. Вот потому-то Зина и сорвалась. Что же нам делать?
Нелли встал и посмотрел на часы.
— Пора глотнуть перед ужином аперитива. Но сначала нужно съездить за «симкой». Ее ремонт, поди, уже закончен. Я отправлюсь пешком или вы подвезете меня?
— Я подвезу Зину, — ответил Лоб. — Надо, чтобы она поведала мне о миланском нападении.
Похоже, Зина очень обрадовалась возможности сопровождать Лоба.
— Куда вы подевались? — спросила она. — Как в воду канули.
Она переоделась, и теперь под ее белым плащом виднелось голубое платье из набивной ткани в цветочек.
— Нравятся вам мои духи?
— И да и нет. Очередное творение Нелли?
— Ну конечно. Они называются «Поппея» [7]. Мне поручено их опробовать. Нелли утверждает, что новые духи нуждаются в обкатке. Порой у него появляются забавные идеи.
Прежде чем мягко тронуться с места, Лоб задержался, перебирая скорости «404».
— Я вас ревную, — сказал он.
— О-о!
— Да. Ревную. Вы поведали Филиппу нечто такое, о чем мне никогда не рассказывали.
Зина обеспокоенно наблюдала за Лобом. Тот улыбнулся, желая ее ободрить.
— Шучу… Но правда, расскажите-ка мне эту мрачную историю, которую вы пережили в Милане.
Зина казалась раздосадованной.
— И зачем только он проболтался!
— Мы заговорили о гадюке, — объяснил Лоб. — И по ходу разговора я уловил его намек. Нелли полагал, что я в курсе. Ну так что же с вами стряслось в Милане?
— Да ничего, сущий пустяк.
— В самом деле? А ведь вас чуть не убили.
— Ну прямо!
— Давайте рассказывайте!
— Да, собственно, и рассказывать-то нечего… Я хотела посмотреть вечерний спектакль в «Ла Скала». Он был просто замечательным, и я не пожалела. При выходе замечаю: нет моей сумочки. Ищу повсюду… В ней лежали все мои документы, все деньги… Я задержалась. Но в конце концов сумочка отыскалась в гардеробе, куда ее сдали. Содержимое в целости и сохранности. Не потрать я время на поиски, — думаю, ничего бы и не случилось. Но когда я возвращалась, улицы уже опустели. Какой-то мужчина, должно быть, некоторое время шел за мной следом и, воспользовавшись удачным моментом, когда вокруг не осталось прохожих, напал на меня.
— Он вас ударил?
— Нет. Только угрожал ножом. Он что-то сказал, но я со страху не разобрала. На мой крик проезжая машина притормозила. Мужчина дал тягу. Автомобилист отвез меня в полицейский участок, где я оставила заявление, затем подвез до отеля. Он оказался ювелиром из Флоренции. Назавтра я возвратилась домой в своей машине, и больше о нем ни слуху ни духу.
— А нападавший? Вы бы его узнали?
— О-о! Не думаю. Нет. Помнится, он был скорее низкого росточка. В узких брюках, может в джинсах, и в пуловере. Темная фуражка.
— Вы уверены, что до этого никогда его не видели?
— Собственно говоря, чего вы от меня добиваетесь? — вместо ответа сухо спросила Зина.
— А если бы эта машина не подвернулась?
— Ну что ж, тогда он отнял бы у меня сумочку.
— Только и всего!
— Как вы понимаете, я не стала бы сопротивляться.
— Но он мог бы… причинить вам вред.
— Какой же вы дотошный, однако! — вскричала Зина. — Вы вернулись для того, чтобы меня терзать?
Сбавив скорость, Лоб взял руку девушки.
