— Я не могу… Мне страшно, ты понимаешь? Если с кем-то из-за меня…
— Если «с кем-то», то точно не «из-за тебя». Сами идиоты. Я еще и отца твоего накажу. Не сильно, но накажу. Вылезай.
— А твой Дёма?
— А мы его тоже заберем, — довольно улыбаюсь. — Я соскучился!
Она еще пару мгновений с сомнением смотрит на меня. Развеиваю все это в ее голове жадным, горячим поцелуем. Прямо на ее длинную ночную рубашку накидываю свою куртку, застегиваю, утягиваю капюшон, чтобы не задувало, и вода не заливалась. Ноги все равно промокнут. Заболеет — вылечу. Есть у меня «волшебная палочка» на такие случаи. Ей понравится.
Кэм в наушнике уже нервничает. Парни ходили проверять внезапно выключившиеся камеры. Заметили все-таки. Внимательные какие!
Беру Юну за руку, тяну за собой к выходу. Внизу слышны голоса. Прикладываю палец к губам, чтобы не издавала ни звука. Кивает. Слушаю.
— Да чисто вроде, — доносится снизу. — Из-за грозы, скорее всего, вырубило. Стихия с ума сошла сегодня.
— Я все же проверю второй этаж, — отвечает ему напарник. — На всякий случай. Случайности они такие, знаешь ли. Бывают совсем неслучайными.
Глава 24
Макс
Отступаем в ее комнату. Падаю на пол, закатываюсь под кровать. Юна скидывает с себя верхнюю одежду, прячет ее под одеяло. Пара стуков в дверь. Охранник ее бесцеремонно открывает.
Эй! А если она голая?!
Задерживаю дыхание. Слушаю шаги.
— Какого черта вы врываетесь? — возмущается моя девочка. — Я фактически в нижнем белье! А если без? — озвучивает мои мысли.
— Прошу прощения. Сейчас вы для меня не женщина, а объект для охраны. Камеры выключались, делаем обход.
Приподнимаю пальцами край сползшей простыни. Это невидящее краев чучело открывает шкафы, проверяет, нет ли в них кого.
Под кровать еще загляни. Я ж тебя здесь лежать оставлю. Придурок! Вали, вали давай.
Сердце от адреналина уже просто в ауте. Только многолетняя выучка держит меня на месте. Сжимаю пару раз пальцы в кулаки до приятного хруста.
— Все? — вскипает Юна. — Или меня тоже досматривать будете?
— Не буду. Доброй ночи. И спальню на всякий случай постарайтесь не покидать.
— Без вас разберусь! — показывает зубки моя умница.
Ух ты какая. Шикарная моя девочка.
Вылезаю из-под кровати. Быстро ее целую. Связываюсь со своими. Эмиль и Шам страхуют периметр. Камиль сидит на камерах. Дает добро на еще одну попытку выхода.
Без приключений пробираемся через гостиную тем же маршрутом, что я шел сюда. Тип на стуле все еще в отключке. Проверяю пульс. Живой. Я его просто приложил сильнее, чем планировалось. Оно и к лучшему. Нам бы сейчас пройти охрану.
«У двери», — сообщаю Кэму.
«Жди».
Прижимаю дрожащую Юну к себе. Трусь носом о ее висок. Вот разве могло у меня быть иначе? Чтобы просто познакомиться, влюбиться. Нет, конечно! По-настоящему свою женщину надо отвоевать в прямом смысле этого слова. Без спецопераций никак. Высокая канцелярия не принимает чувств, не подкрепленных кровью. На моих руках ее слишком много. Наказывают.
«Гоу! — слышу в наушнике. — Шамиль напоролся на охрану за забором. Держит. Давай быстрее!»
Как я с ней быстрее в этой дебильной ночнушке? Задираю, завязываю в узел сбоку на бедре на манер мини. Тяну малышку за собой к забору.
— Я тебя поднимаю. Цепляйся за бортик забора. С той стороны примут, — даю инструкцию.
Кивает.
Подхватываю сзади под бедра. Рывком поднимаю вверх. Не визжит, не пищит, моя умница. Хватается, подтягивается, осторожно встает на узкий край. Секунда, две…
«Принял твою красавицу», — слышу Эмиля.
Отхожу назад на расстояние для разбега. Отталкиваюсь от земли. Прыгаю. Цепляюсь руками за край. Подтягиваюсь. Перелезаю через забор. Спрыгиваю. Сажусь в машину, где уже стучит зубами Юна. Эмиль ее успокаивает. Кэм отпускает камеры. Осталось забрать Шамиля. Это парни уже без меня сделают. Времени у нас в обрез. Сейчас будет второй обход.
Прижимаю Юну к себе. Получилось. У нас все получилось. Сейчас отвезем ее к Эмилю. Выспимся, а завтра я уже сам буду решать все вопросы с Зарецким. Моя она. Все. Забрал!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тебе за это точно ничего не будет? А папе? — беспокоится.
Ребята возвращаются. Шамиль с довольной рожей садится за руль. Тихо отъезжаем.
— Нет. Я все решу, — обещаю Юне. — Мне важно было тебя оттуда вытащить. Можно я спрошу? — пытаюсь сглотнуть собственный пульс. Он бешено колотится в горле.
— Конечно, — малышка очень тесно прижимается ко мне. И я понимаю, что сегодня мы все же не выспимся. Я буду ее присваивать.
— Он прикасался? — в машине зависает гробовая тишина. Шам даже затягиваться перестал.
— Нет. Я ночевала в его постели, но ничего не было, Максим.
— Хорошо, — глажу ее по спине. — Это хорошо. Иначе я бы его убил.
— А меня? — задирает носик моя девочка.
— А тебя за что? Взрослые мальчики, Юна, несут ответственность и за свои поступки, и за своих женщин. Но ты же не его женщина, ты — моя. Так что все хорошо.
У меня в кармане уже нагрелся мобильник от постоянных вибраций. Я знаю, кто звонит. При ней говорить не стану. Мы доезжаем до дома Эмиля. Нам открывают ворота.
Помогаю Юне выйти из машины. Ее у меня тут же забирает обеспокоенная Саша. С ней она точно в надежных руках, а нам надо выдохнуть и немного приглушить адреналин. Телефон продолжает звонить.
— Да?! — рявкаю в трубку. Достал он меня!
— Что за беспредел ты устроил в моем доме?! — Влад так же на взводе. Вся его аристократичность слетела к чертям.
— Забрал свое.
— Свое? Свое! Макс, ты совсем озверел?!Ты не забыл про договор с ее отцом? М? Юна моя! — рвет он глотку, а я вдруг успокаиваюсь после этих слов. Замораживаюсь.
— Ты знаешь, куда тебе надо засунуть этот договор, Влад? Или тебе подсказать? Она не игрушка, чтобы ты просто взял и купил ее.
— Ты хотел купить ее у меня! — напоминает Зарецкий.
— Я хотел выкупить у тебя ее свободу. И я выкуплю. Только валюта поменялась. Она стала более убедительной. Позвони мне, как вернешься из поездки. Мы все обсудим.
— Я тебя уничтожу, Воскресенский! — шипит он.
— Удачи!
Скидываю звонок, отрубаю телефон. Я придумал, как забрать сына, чтобы не вламываться в квартиру и не творить беззаконие. Надо только немного отдохнуть.
Идем с парнями в дом. Сегодня все ночуют у Эмиля. На кухне заливаю в себя пару стаканов холодной воды, умываюсь. Поднимаюсь на второй этаж, в уже знакомую спальню.
Глава 25
Юна
Дверь открывается, впуская в комнату свет из коридора и Максима. Здесь так тихо, что я слышу его тяжелое дыхание. Меня сюда привела Александра, хозяйка дома. Сказала, что эта комната особенная, ее держат закрытой для всех, кроме Макса.
В спальне нет ничего необычного. Двуспальная кровать, приставленная одним боком к стене, тумбочка, шкаф с зеркальными дверцами у той же стены, стул и одно окно. Ее особенность в другом — в атмосфере. Мне кажется, если бы меня привели сюда с завязанными глазами, я смогла бы безошибочно назвать того, кто провел в этой маленькой комнатке не одну ночь.
Я ощущаю Максима кожей. Его силу, уверенность, стойкость. Во мне все начинает пульсировать, стоит почувствовать этого невероятного мужчину. Он здесь везде. Покрывало, подушки, мебель. Они словно навсегда впитали его запах, настроение и что-то такое, что есть только у него. Отстранённость от всего мира, особенный взгляд на него со стороны, будто с изнанки.
Макс все видит иначе. Не так, как даже его друзья. Хоть парни, безусловно, невероятные. Я не встречала таких. Для меня все это пока не укладывается в голове. Но Макс все равно другой. Внутри него живет буря, которую он тщательно удерживает, прячет под десятком замков. Она смертельно опасна для окружающих. Возможно, даже для него самого.
Максим плавно двигается, как настоящий кот. Его взгляд похож на звериный. Когда злится, верхняя губа подрагивает и это так похоже на хищный оскал, предупреждающий: «Не подходи. Убью!» Я теперь верю в то, что он умеет убивать. Воскресенский не единожды делал это. И мне нестрашно. Я приняла его всего без остатка. Такого вот настоящего, странного, закрытого, преданного своим идеям, друзьям и семье.
