снова отвернулась. Ей почему-то снова захотелось плакать.
Но на этот раз не в тишине. Не в одиночестве. А рядом с Крисом. С последним близким человеком, который обязательно ее утешит и успокоит.
Хейли была в этом уверена, хотя всегда считала Криса грубияном, который думает только о себе. Но с момента смерти мамы она поняла, что глубоко ошибалась.
Как много может скрывать его спокойное лицо?
Для него это маска, за которой он прячет все: и боль, и страх, и ненависть…
– Крис, – вдруг позвала Хейли, сама того не ожидая и удивляясь собственным словам. – Ты разве не скучаешь по папе?
– Не задавай таких глупых вопросов, – раздраженно, будто маленькому, надоедливому ребенку, ответил парень, а потом добавил чуть тише: – Конечно, скучаю.
В его голосе отчетливо слышалась та тяжелая грусть, которая обычно бывает от долгой разлуки или расставания, но на лице его ничего не отразилось.
Однако этого было достаточно, чтобы сердце Хейли болезненно сжалось.
Она опустила голову на руки и просидела так минут пять. Крис больше не говорил ни слова, и между ними установилась привычная тишина, а вокруг – чужие голоса. Хейли прикрыла глаза: вокруг было слишком шумно, и ей захотелось уединения. Она не могла долго находиться среди этих чужих, озлобленных на весь мир людей.
Вдруг она как-то слишком быстро спрыгнула с подоконника и поспешила к лестнице.
– Ты куда? – услышала она за своей спиной голос Криса.
Она бросила ему в ответ, что хочет пойти в комнату и прилечь. Но Крис насторожился, заметив, что Хейли направилась вовсе не в комнату, а скрылась за дверью и поднялась по лестнице, ведущей на третий этаж.
Она надеялась незаметно пробраться на чердак: ей всегда это удавалось, когда большинство ребят были еще в столовой. Вот и сейчас на третьем этаже было довольно безлюдно: общая комната пустовала, коридоры тоже. Хейли прошла через холл, повернула за угол, но не успела и шагу сделать, как несколько парней вдруг вышли из своей комнаты, о чем-то переговариваясь. Заметив девушку, они тут же смолкли.
Их было трое, и Хейли сразу ощутила, как у нее испуганно забилось сердце.
Она видела в их глазах что-то странное, заставившее ее тело покрыться мурашками.
Но что это было? Насмешка? Злость? Ненависть?
Ей стало страшно.
Она невольно отошла на шаг назад, хотя должна была уйти отсюда, убежать и как можно дальше.
– Ты что здесь делаешь? – хриплым голосом спросил один из парней, засунув руки в карманы, и нарочито медленно подошел поближе к Хейли.
Она не отвечала: то ли от сильного испуга, то ли из принципа. Хотя принципом тут и не пахло. Была лишь дрожь во всем теле.
– Это не твой этаж, – произнес все тот же парень, криво усмехаясь и бесцеремонно оглядывая Хейли со всех сторон, и, заметив на ее лице испуг, неожиданно и громко засмеялся, заставив ее вздрогнуть. – Испугалась?
– Какая-то она забитая, – недовольно брякнул другой, воротя нос, словно ему предлагали дешевый товар с браком.
– И правильно, – кивнул первый и хлопнул девушку по плечу.
Хейли старалась не показывать своего страха, но эти парни видели ее насквозь.
– Я не испугалась, – тихо произнесла она и закусила нижнюю губу до боли. Почти до крови.
– Да что ты?! – рассмеялся еще один и шмыгнул носом, и вдруг его худое и узкое лицо стало серьезным. – Мы это исправим.
– Ты должна быть на своем этаже, – сказал первый и крепче сжал пальцы на плече Хейли. – Тут у каждого свое место.
Последние слова будто пригвоздили ее к полу. Они словно выражали все то, что она видела здесь, в этих серых стенах, мрачных, холодных, чужих. У каждого своего место. И каждый заперт здесь, как в клетке.
Всхлип сорвался с губ Хейли, и она тут же прикрыла рот, словно испугалась, что это может вызвать лишь новый поток насмешек в ее сторону. Она оказалась права.
Все трое дружно загоготали. Они еще что-то говорили, но Хейли больше ничего не слышала. Уже сказанные ими слова врезались в сердце похуже острых осколков и оставляли там глубокие раны и рубцы, которые не заживут еще долго.
Она заплакала еще сильнее.
Как же ей захотелось оказаться дома! И чтобы мама была рядом… И даже Уилл. И чтобы снова все было хорошо.
Но омерзительный хохот все еще доносился до ее ушей, и она с болью понимала, что как раньше уже не будет. Слезы катились по ее щекам, она стояла и вытирала их, всхлипывала и с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать в голос.
– Почему она плачет?! – вдруг донесся до нее злой голос Криса. – Отойди!
Хейли сначала не поверила, но когда чьи-то холодные пальцы коснулись ее рук и осторожно убрали их от лица, она увидела злое и одновременно виноватое лицо Криса. Она тут же отвела взгляд к полу. Почему-то ей не хотелось, чтобы Крис видел ее такой.
– Придурки! – раздраженно цокнул он, одарив всех троих гневным взглядом. – Что вы ей сказали?
– Да мы ее даже не трогали, – недовольно промычал один из них, закатив глаза. – А ты кто вообще? Ее телохранитель?
– Хейли, – шепотом позвал Крис, проигнорировав раздражающие его вопросы, и обеспокоенно заглянул в глаза девушки. – Пойдем.
Он взял ее за руку и повел к лестнице, бросив напоследок злобный взгляд на троих парней, отчего те пожали плечами, словно не испугались, и завернули за угол.
– Прости, я должен был сразу пойти за тобой, – хмурясь и крепко сжимая дрожащую руку Хейли, быстро заговорил Крис. – Я видел, что ты пошла на третий этаж, но думал, что хочешь побыть одна.
Хейли резко остановилась, отчего остановился и Крис, удивленно взглянув на нее, но не успел он даже и слова сказать, как Хейли прижалась к его груди и крепко обняла, цепляясь пальцами за одежду.
Слезы по-прежнему щекотали ее щеки, скатывались по шее, и она сильнее прижимала лицо к широкой груди Криса. Его футболка тут же пропиталась влагой, а сам он, не зная, что делать, просто смотрел на иссиня-черную макушку, вздрагивавшую от всхлипов.
– Ты нужен мне, Крис, – сквозь рыдания с трудом проговорила она. – Ты моя семья. Я больше не хочу быть одна.
Крис ничего не ответил.
Он лишь неуклюже потрепал Хейли по волосам, глубоко вдыхая сырой воздух детдома.
Глава 5
Новое убежище
После всего произошедшего Хейли вернулась в комнату.
