– Здесь душновато, – сказала Лючана в ответ. – И запах сильнее.
И в самом деле, тот легкий ветерок, что непринужденно гулял вокруг нашего корабля, не имел никаких шансов пробиться сюда – тут был полный штиль, и, скорее всего, этим объяснялось и усиление аромата. Может быть, этот кустарник и был его источником? Но сейчас думать об этом мне не хотелось. И вообще ничего не хотелось – разве что… М-да. К тому же мы были в пляжном наряде, а Люча в столь уединенной обстановке всегда предпочитала топлесс. И это вызывало определенные эмоции. Не было необходимости сдерживаться: мы ведь, можно считать, были защищены от чьего угодно любопытства. Так что я положил свободную от игломета ладонь ей на бедро и сказал:
– Может быть, мы немного расслабимся?
– Что бы это ты имел в виду? – поинтересовалась она.
И тут, вместо того чтобы ответить ей, я с маху опустился на колени, затем растянулся на животе.
– Ра! Что с тобой?
– Тсс…
Я полежал так с полминуты. Потом медленно поднялся.
– Голова закружилась?
Я энергично крутанул головой – чтобы доказать, что она не кружится.
– По-моему, я кого-то увидел. Похоже, что тут, чтобы увидеть, надо смотреть низом, между стволами местность просматривается куда лучше, чем на уровне листвы…
– Вообще-то это не совсем листья. Это…
– Неважно. Подробности потом. Так вот, их было двое.
– На кого они были похожи? Млекопитающие? Рептилии?
– Ты будешь смеяться. На нас с тобой…
– Хочешь сказать, что это были люди? Как интересно. Первобытные?
– Ровно настолько, насколько и мы. Во всяком случае, судя по одежде и по тому дистанту, что почудился мне на боку у ближнего к нам парня. Пушка высокой мощности. Кстати, второй в этой паре была, по-моему, женщина. Я, правда, видел их только ниже пояса, но разница бросалась в глаза.
– Ну, конечно, – заявила моя жена неприятным голосом, – если есть хоть малейшая возможность увидеть женскую задницу, уж ты ее никак не упустишь. Найдешь даже на таком вот краю света…
Обмениваясь подобными репликами, мы продолжали осторожно продвигаться по извилистой тропе. Мне было совершенно непонятно, почему она не проложена по прямой: поверхность везде была одинаково ровной. Но, наверное, были какие-то причины…
Мысль не успела развернуться до конца: помешал послышавшийся звук. Я остановился так внезапно, что Лючана налетела на меня и даже зашипела было от гнева, но тут же стихла.
Потому что звук повторился. Несомненный и достаточно характерный звук, услышать который мы, откровенно говоря, не рассчитывали, во всяком случае до последних минут.
Это был не выстрел, как можно было бы подумать. Оба мы услышали громкий и явно мужской голос. В нем звучали раздражение и обида. А чтобы мы не сомневались, он повторился и в третий раз.
– Оружие к бою! – скомандовал я шепотом. – Это впереди. Продвигаемся без единого звука. Стреляем только в случае опасности для жизни. Вперед!
Мы снова тронулись длинными, скользящими шагами, беззвучно ставя ногу с носка на пятку, так что ни один стебелек не хрустнул. «Не надо было, – подумал я, сердясь на самого себя, – принимать во внимание Лючины насмешки, сейчас тут оперкейс вовсе не помешал бы – можно было бы сразу взять пеленг на источник этого звука, и… Хотя тропа, скорее всего, туда и идет, со всеми ее выкрутасами».
Снова голос, судя по интонациям – не лингал, язык общения в пределах Федерации (то есть практически во всей известной нам части Галактики), но армаг, и, похоже, без акцента. Стали выделяться даже отдельные слова. А вот и второй голос – определенно женский. Диалог на повышенных нотах. Такие разговоры нередко кончаются дракой, может быть, даже нешуточной, с телесными повреждениями, а то и… Того и гляди придется оказывать первую помощь, но аптечка осталась там, в лагере, да и вообще мы не ищем общества и светиться нам ни к чему. Надо же иметь такое хреновое счастье: если на всей планете находится два или три десятка людей, – вахта! – то мы обязательно должны на них напороться!.. Что же там, в конце концов, между ними происходит? И что они тут вообще делают? Если верить имеющимся данным, здесь могут находиться только спецы, занятые на производстве удобрений, но в этом краю никакими предприятиями и не пахнет, девственная природа. А если они не с производства, то что они могут искать тут? Улиток на ужин? Или нас? Что мы предпримем, учитывая, что мы тут в общем-то незаконно, да еще, может быть, и в розыске? Но так или иначе, если там происходит какое-то насилие, мы не сможем не вмешаться…
– Медленно! – прошептал я. – Осторожно. Пригнувшись. По-моему, впереди последний поворот. Я наблюдаю, ты страхуешь.
Добравшись до этого поворота, я выглянул так, как и полагалось: опустившись на грунт и осторожно высунув голову, не поднимая ее. Увидел.
– Ну, что? Что там?
Господи, опять это ее нетерпение. Хотя у нее есть полное право. Я, не оглядываясь, сделал Лючане знак рукой, и через секунду она уже оказалась рядом и точно так же осторожно высунула голову. И чуть ли не расхохоталась, но вовремя придушила этот звук. С первого взгляда было ясно, что в нашем вмешательстве нет и не будет никакой потребности.
– Ра, – дуновением ветерка прошептала Лючана мне в ухо. – По-моему, мы подглядываем. Это нескромно и непорядочно.
Я ответил так же беззвучно:
– С моей стороны – чисто научный интерес. Полезно знать, как делают это люди в таком мире, как Ардиг.
– Ну, я бы сказала, у них все происходит так примитивно…
– Поглядим, как будут развиваться события. Он сейчас явно кинется в атаку – с пикой наперевес.
Снова раздавшиеся голоса, еще более громкие, чем до того, подтвердили мою мысль.
Ах да, я еще не объяснил, что мы увидели. Последний поворот тропинки открыл перед нами небольшую полянку, почти круглую, метров не более пяти в диаметре. И на ней, как на арене, разыгрывалось действо. Нет, тут не было насилия, во всяком случае, пока, а была лишь вполне, по-моему, заурядная попытка мужчины склонить женщину к интимной близости – так, скорее всего, это выглядело бы в протоколе, который, конечно, вряд ли будет когда-нибудь составлен. Оба участника сцены в тропической полевой, военного типа форме, с некоторыми нарушениями: куртка у мужчины, жеребчика лет двадцати трех – двадцати пяти, распахнута, открывая неплохо развитые мускулы груди и пресса, и у женщины – она выглядит явно постарше, как говорится, в самом расцвете, на неполных тридцать, но интуиция подсказывает, что не менее тридцати пяти. Сладкая ягодка. Неудивительно, что этот ходок так распалился. И снова зазвучали голоса. Уже совсем рядом. Достаточно четко.
Женщина: Идо, неужели так трудно понять? Ничего у тебя не выйдет. Ты, по-моему, перетрахал уже всех баб в Системе, я хочу остаться исключением.
Мужчина, увещевающе: Маха, все из-за твоего упрямства. Все они – сброд, мне на дух не нужны, они сами раскладываются, а я только от обиды… Ну, пожалуйста. Это будет прекрасно, обещаю. Ты не знаешь, каким я могу быть нежным…
Женщина: И знать не хочу. Ты не забыл случайно, что мы на задании? И что до прилива осталось всего ничего? Меньше часа на поиск, а они ведь где-то тут – я их чувствую, только вот ты мешаешь…
Мужчина: Маха…
Женщина, резко: Руки!
Мужчина, видимо, по имени Идо: Ласковая!..
Женщина, она же Маха, повелительно: Минимат первого градуса Идо! Стоять смирно!
Идо: Маха, это же смешно! Убери дистант!
Маха: Невыполнение приказа при нахождении на задании…
Идо: Господи, какая глупость! Ладно, ладно. Но уж как-нибудь…
Маха: Как-нибудь я попрошу генерал-максимата отстранить тебя и с первым же танкером отправить куда подальше. Ну, успокоился? Прекрасно. Пожалуй, мы успеем еще прочесать это направление, потом придется ставить капсулу на ход…
Подслушивать дальше становилось опасно. Несомненно, они искали именно нас. То есть прежде всего корабль. Спасибо здешней флоре: зеленые стволы вымахали уже выше антенны. Казалось просто невероятным, что они могут еще сохранять вертикальное положение: для такого роста они были слишком уж тонкими.
– Ладно. Отходим… – прошептал я, и мы стали медленно отползать от своего наблюдательного пункта. Потому что просто невозможно было позволить, чтобы несостоявшиеся любовники хотя бы заподозрили, что кто-то наблюдает за их нештатным столкновением. Впрочем, на самом деле мы не имели понятия, как к этому они отнеслись бы: может быть, напротив, им понравилось бы? Потому что не пришлось бы больше нас искать: вот они – мы, тепленькие…
Но, похоже, они все-таки принялись за работу. Поэтому я решил не задерживаться, а со всей допустимой скоростью возвратиться к нашему еще недооборудованному лагерю. Однако у Лючаны неожиданно возникло другое мнение.
