— Простите, Марья Семеновна! — ответил высокий, вытянувшись перед ней, как провинившийся школьник, и шаря в кармане. — Я не успел его выгладить к празднику…
Все засмеялись. А Вера Александровна пошла навстречу новым гостям. Тут было много незнакомых Кате людей, и вдруг она увидела своих — маму, бабушку и Мишу (все-таки пришли всей семьей!). У бабушки на плечах была старинная кружевная шаль, а в руках — новая сумочка. Вера Александровна усадила бабушку и Мишу в первом ряду, а маму взяла под руку и увела на сцену, где уже собрались за длинным столом, накрытым красной скатертью, учителя и гости.
Катя пробралась к своим одноклассницам. За рядами стульев, где расселись гости, на скамьях лесенкой выстроились школьницы: впереди — поменьше ростом, за ними — побольше, а у стены — самые большие.
Внезапно наступила тишина. Пронесся шепот: «идут!» — и в зал одна за другой вошли семь девушек — семь медалисток. Среди них шла и Таня.
На сцене и в зале все поднялись и стоя захлопали. Девушки совсем смутились и поглядывали друг на друга, не зная, что им теперь делать. Наконец зал утих, и медалистки прошли на приготовленные для них места.
И странное дело, в эту минуту Кате почему-то стало жалко Таню. Ей вспомнилось, как перед выпускными экзаменами Таня говорила, что она «ровно ничего не знает», и все расстегивала и застегивала пуговку под воротничком. Ей вспомнилось, сколько дней Таня просидела за книгами и тетрадями, и сейчас, может быть, в первый раз Катя по-настоящему поняла, как много терпения и труда нужно было потратить Тане и ее подругам, для того чтобы заслужить право на сегодняшний праздник.
А тем временем Вера Александровна уже успела поздравить своих бывших учениц.
— Я не сомневаюсь, что им предстоит большая, интересная, полезная жизнь, — сказала она. — Из стен нашей школы вышло немало людей, которыми гордится вся наша страна. Вот и сейчас среди наших гостей находится наш бывший ученик, Герой Советского Союза — Андрей Артемов.
Весь зал так и загремел. Школьницы хлопали изо всех сил. Андрей Артемов встал и, обернувшись к Вере Александровне и к учителям, тоже захлопал.
Катя оглядывалась по сторонам, ища глазами Людмилу Федоровну, но ее почему-то все еще не было…
«Дорогая сестра!» — начала Катя снова сочинять в уме свое поздравление, но волна новых аплодисментов заставила ее прислушаться к тому, что делалось на сцене. Это приветствовали завуча Марью Семеновну.
Суховатая и резкая, Марья Семеновна была грозой всей школы. Ее все боялись, но в то же время и уважали, а самые старшие, дойдя до последнего класса, обычно начинали ее крепко любить. Поправив на носу очки, Марья Семеновна поднесла к глазам какую-то бумагу и начала читать вслух:
— «Выписка из приказа по Московскому городскому отделу народного образования…»
И когда Катя услышала:
«За выдающиеся успехи и отличное поведение наградить золотой медалью
Снегиреву Татьяну Сергеевну», —
она очень удивилась, что Таня вдруг стала «Татьяной Сергеевной» и что о ней знают в Московском городском отделе народного образования.
Кончив читать приказ, Марья Семеновна дрогнувшим голосом сказала:
— Мне трудно сейчас говорить. Вы и без слов понимаете… Она махнула сердито рукой и, вынув платок, протерла стекла очков.
Из-за стола поднялся старый учитель. Он подошел к краю сцены и, опираясь на палочку, тихим голосом начал:
— Ну что же сказать вам? Я не умею красно говорить. Ведь я — математик…
И он должен был остановиться, потому что раздались аплодисменты, хотя он ничего еще не успел сказать.
— Сейчас осень, — продолжал он. — Правда, только по календарю. А на самом деле погода стоит такая, как весной. И здесь — весна. — И старый учитель посмотрел на девушек-медалисток. — Настоящая весна.
И еще он сказал, что некоторые из его учениц выбрали профессию математиков и что он этому искренне рад.
«Он-то рад, — подумала Катя, — а вот им каково? Всю жизнь задачи решай! Нет, я бы ни за что не согласилась».
А между тем учителя один за другим вставали перед своими ученицами. Преподавательница литературы, которую в школе все называли «литератор», сказала, что для учителя самая большая награда за его труд — это радость видеть, как растет человек, как он идет все дальше и дальше.
Наконец настала самая торжественная минута. Вера Александровна и Марья Семеновна сошли по ступенькам в зал и встали у маленького столика — слева у сцены. И тут только Катя заметила, что на столике разложены красные коробочки.
— Логинова Лидия — золотая медаль! — объявила Марья Семеновна.
И Танина лучшая подруга, Лида, с длинными светлыми косами, в синем бархатном платье, подошла к столику. Вера Александровна протянула ей коробочку, пожала руку, и Лида уже хотела убежать, но Марья Семеновна вернула ее обратно:
— Расписаться забыла!
Лида взяла ручку и нагнулась над столиком, и как раз в это время к ней подошла одна из первоклассниц с букетом.
— Я хочу сказать поздравление, — проговорила она, и все, затаив дыхание, прислушались.
Лида, улыбаясь, смотрела на первоклассницу, похожую на большую куклу в школьной форме.
— Дорогая девочка! — продолжала первоклассница, закинув голову. — Горячо поздравляю тебя с веселой наградой!
— С веселой? — улыбаясь, переспросила Лида.
— С высокой, — подсказал шепотом кто-то из учителей.
— С высокой, — спокойно повторила первоклассница и начала снова: — Дорогая девочка! Горячо поздравляю тебя с высокой наградой — с золотой и серебряной медалью!
— Сразу с обеими? — засмеялись в зале.
— Желаю тебе, — продолжала девочка, нисколько не смутившись, — в вашей будущей жизни…
Веселый смех заглушил последние слова ее «речи». Она спокойно посмотрела по сторонам и пошла на место, унося с собой букет.
— Цветы, цветы отдай! — закричали ей со всех сторон.
Девочка вернулась и сунула Лиде в руки цветы.
Катя тихонечко слезла со скамейки и прошла вперед. Она знала, что теперь уже совсем скоро ей придется выступать. Ей было и страшно и весело. «Ну, если первоклассницы не боятся, то мне и подавно нечего», — решила Катя.
Наконец вызвали к столику Таню. От радости и волнения Таня, так же как и Лида, забыла, конечно, расписаться, и для нее, так же как и для Лиды, нашлась «пара» — маленькая первоклассница. У этой была темная челка на лбу, а на голове — пышный бант. Белый передник ее торчал спереди пузырем.
— Дорогая девочка! — сказала баском первоклассница и вдруг замолчала.
— Ну что, маленькая? — спросила Таня, не зная, как ей помочь.
— Я… — начала опять первоклассница, — я… я… букет!
И она протянула Тане цветы, но не ушла, а продолжала стоять, закинув голову.
— Иди, иди на место! — донесся шепот со сцены.
Первоклассница оглянулась, сказала спокойно:
— Отдала!
И, сообразив наконец, что больше от нее ничего не требуется, убежала.
А Таня, обхватив одной рукой цветы, а другой прижимая к себе красную коробочку с медалью, оглядела весь зал и прерывающимся от волнения голосом начала:
— Я не готовилась к своему выступлению…
— Вот и хорошо! — сказал старый учитель.
Таня засмеялась и вздохнула. Катя хорошо знала эту привычку старшей сестры — волнуясь, вздыхать и смеяться попеременно.
— Не падай духом, Танюша! — подбодрила ее Вера Александровна. — Говори смелее!
— Я и не падаю, — сказала Таня и перевела дыхание. — Мне хочется сказать вам, Вера Александровна, и вам, Марья Семеновна, и вам, Виктор Петрович, и всем, всем учителям нашим — спасибо за все! — Таня опять перевела дыхание. — Я в детстве хотела обязательно стать летчицей. Как Марина Раскова. Потом мечтала стать артисткой. Но вот прочла книги великого русского педагога Ушинского, Макаренко, стала приглядываться к труду учителей в нашей школе — и поняла, какой это увлекательный и благородный труд… труд учителя. — Она хотела еще что-то сказать, но вдруг встряхнула головой и неожиданно закончила: — Ну, в общем…
И все поняли, что это «ну, в общем» значит, и дружно захлопали. Таня уже собралась убежать, но тут она увидела рядом с собой Катю и с удивлением на нее посмотрела.
— Дорогая сестра! — начала Катя прерывающимся от волнения голосом и, увидев, что бабушка плачет, растерялась. Она секунду помолчала и снова начала, но совсем не теми словами, которые она придумывала дома. — Танечка, — сказала она, — поздравляю тебя! Я знаю, как ты умеешь учиться. И всего добиваться. А вот я еще так не умею… Но я постараюсь.
Таня чуть-чуть улыбнулась.
— Нет, правда постараюсь! — сказала Катя. — Вот увидишь…
Вокруг зашумели аплодисменты. И Катя, забыв, что она еще хотела сказать, не оглядываясь, побежала на место.
