все быстрее и быстрее, словно хотят сожрать друг друга.
Его одеколон ударяет мне в нос. Коленки дрожат, когда ладони босса скользят по моей талии и опускаются ниже. К моей заднице. Козел! Тотчас отпускаю его и предупреждающе на него смотрю, получая в ответ только наглую усмешку.
На нас неотрывно смотрит представительный мужчина лет пятидесяти. Скорее всего, Лозовой старший. Перед кем еще ему разыгрывать спектакль?
– Папа, здравствуй! – картинно раскидывает руки Игнат. – А я тебя не увидел сразу.
– Здравствуй, сынок. У тебя новая девушка?
Мужчина смотрит на меня оценивающим взглядом, от которого мне становится не по себе.
– Папа – это Наташа. Нат, это мой папа – Роман Валерьевич. Или просто дядя Рома, – добавляет с едкой усмешкой.
– Очень приятно, – выдавливаю из себя улыбку.
Роман Валерьевич кивает и переводит взгляд на сына.
– Анжела тоже здесь, а ты… – скорбно поджимает губы. – Где твоя секретарша?
– Алина в больнице. А насчет Анжелы мы давно все обсудили, – босс распрямляет плечи и выпячивает грудь, выражая непокорность родителю.
– Черт, ладно, – отец проводит рукой по своим волосам с проседью. – Позже увидимся.
Провожаю глазами фигуру Лозового старшего и спрашиваю:
– Ну и зачем было врать ему?
– Чтобы он прекратил сватать мне шлюху, – шипит рассерженно.
– Шлюху? – переспрашиваю шепотом.
– Да. Которую трахал твой нынешний парень, – добавляет с торжеством в глазах.
Какой парень? А, Макар. Дернул же меня черт соврать насчет отношений с ним. Хотела себя обезопасить от босса, а толку? Все равно пришлось с ним целоваться. Пусть и на публику. А вечер только начался.
Вокруг снуют какие-то люди, которым нет до нас никакого дела.
– Шампанского хочешь? – спрашивает босс.
– Не откажусь.
В горле пересохло, да и нервничаю. Из-за поцелуя, конечно же. Кто же знал, что босс так хорошо целуется. Покусываю щеку изнутри, чтобы унять лихорадку и рассеянно рассматриваю людей. Лозовой отправился добывать напиток, бросив меня одну.
Ко мне подходит какая-то девушка с черными блестящими волосами и говорит:
– Ты кто такая? Почему ты целуешься с моим женихом?
– А Вы должно быть Анжела? – спрашиваю, догадавшись.
– Да, а ты кто такая?
Не нравится она мне. Какая-то наглая и неприятная особа с тонкими бровями и толстыми губами. Не доверяю женщинам с таким лицом, поэтому отвечаю с вызовом:
– Девушка Игната.
Она фыркает и переворачивает бокал, который держит в руке, вниз. На мои туфли льется газированный напиток. Опускаю глаза и смотрю на золотистый ручеек. Вот тварь! Это же мои новые туфли! Замахиваюсь на нее сумочкой, но подоспевший босс успевает перехватить мою руку.
– Что тут происходит? – грозно интересуется он.
– Твоя Анжела испортила мои новые туфли, – жалуюсь.
Пытаюсь вырваться из захвата и огреть-таки стерву Анжелу сумочкой по голове.
– Прекрати, – рычит босс, хватая меня за талию. – Это неприемлемо!
– Но она первая начала!
– Это правда? – смотрит на свою невесту яростным взглядом и отпускает меня. На всякий случай становится между нами, как рефери.
В ответ Анжела нагло усмехается. Игнат хватает ее под руку и куда-то тащит. Надеюсь учить уму-разуму!
Достаю из сумочки влажную салфетку, наклоняюсь и вытираю туфли. Проклятье, на колготки тоже попало! Теперь будет липко. Хоть бы предупредил, что его невеста напрочь отбитая, я бы еще сто раз подумала, прежде чем ответить на поцелуй. От воспоминаний о самом неожиданном и шикарном поцелуе в моей жизни, мои губы стали зудеть.
Раздраженно выбрасываю салфетку в урну. Возле меня останавливается официант и говорит укоризненно:
– Девушка, в том бачке стоят бутылки с водой. Если вдруг кому-то захочется пить…
– Ох, черт, простите, думала мусорка.
Розовею от смущения и лезу в «урну». Забираю салфетку и беру бутылку воды. Лозовой не успел принести шампанского, что ж, обойдусь водичкой. Но чувствую, что без алкоголя всех сюрпризов этого вечера мне не вывезти.
17
– Извини, что так получилось, – говорит босс мне на ухо.
Да еж твою медь, опять подкрался сзади! Вот честно, как маньяк. Скоро буду просыпаться по ночам от кошмаров в таком темпе. Даже спина похолодела, блин.
Лозовой огибает меня и, остановившись напротив, протягивает бокал шампанского. Молча беру угощение и сжимаю пальцами тонкую ножку. Пока он отсутствовал, я успела перехватить пару канапешек, и теперь чувствовала себя куда лучше. И добрее.
– Ваша невеста – сумасшедшая, – говорю, покосившись на свои туфли.
– Есть такое, – смеется босс.
Возле него останавливается какой-то мужик, и они обмениваются рукопожатиями.
– Забудь о ней. Она больше к тебе не приблизится.
– Ладно.
До сих пор ощущаю руками и животом его упругое тело, словно босс отпечатался на мне. Что за фигня? Разве так бывает?
– Ты шикарно выглядишь, Наташа, – низкий голос доносится до моей груди и ударяет по ней.
Его глаза блестят так, как будто он уже опрокинул в себя не бокальчик игристого, а целую бутылку.
– Спасибо, Вы тоже ничего, – отвечаю, не подумав.
Говорить самовлюбленному боссу, что он тоже ничего – это смертельно опасно. Благо он переводит внимание на какого-то очередного мужика с массивным перстнем на пальце.
– Скоро начнется конкурс, – вполголоса говорит босс, – давай перейдем в другой зал.
Перебираемся в соседнее помещение, где рядами стоят удобные бархатные кресла и сцена. На самом первом ряду стоят пять крутящихся стульев. Должно быть, для членов жюри, догадываюсь я. Три из них уже заняты пожилыми мужиками в приличных костюмах. Это я ерунду, конечно, говорю. Потому что здесь не найдется ни одного мужчины в неприличном костюме.
Лозовой садится на второй ряд и указывает взглядом на свободное место рядом с собой. Сажусь на краешек кресла и выпрямляю спину. В воздухе стоит аромат мужского парфюма, сигарет и немного виски. Убийственное сочетание. Уровень тестостерона зашкаливает, и по моим венам растекается страх. Господи, мне придется идти вон туда – на сцену? Чтобы развлекать собравшихся Биг боссов?
Не могу и не хочу. Приклеюсь к месту и не пойду. Забьюсь под кресло, и фиг они меня вытащат оттуда.
– Хватит трясти ногой, – делает мне замечание босс. – Раздражаешь.
Вместо этого начинаю выкручивать себе пальцы и оглядываться на вновь прибывших мужчин.
– Перестань ерзать, – шипит.
Ну прямо как папенька и егоза-дочка! Фыркаю от сравнения, пришедшего на ум. Лозовой меньше всего походил на чьего-то отца. Молодой, холеный и дерзкий. Его левая рука лежит настолько близко ко мне, что я вижу на его большом пальце белый шрам.
– Осталось совсем немного до начала, – говорит утешительным тоном.
– Я не пойду, – мотаю головой.
– Пойдешь!
Четвертое судейское кресло занимает… отец Игната. Оборачивается на нас, и мне хочется сползти на пол. Он меня
