они привели меня лишь к мемориалу на могиле девятого принца Унганы, прозванного в народе Золотым Демоном. Все нити, ведущие к той девочке на краю обрыва, обрывались здесь. Я не знал больше, где искать ее в этой бескрайней Вселенной, зная только, что она до сих пор жива. Не позволяя себе предаться отчаянию, я немедленно испросил аудиенции у Вдовствующей Императрицы Унганы, Энеи.
В то время из-за действия Призрачной Вуали я совершенно позабыл о существовании матушки и старшего брата, искренне полагая, что действую по приказу отца, но все-таки, стоило мне только увидеть Императрицу, как в моей памяти что-то всколыхнулось, перед глазами промелькнул чей-то неясный облик. Но видение быстро угасло, а тем временем мы со Вдовствующей Императрицей уже вступили в разговор, обмениваясь положенными любезностями. Я невольно обратил внимание на то, как внимательно, даже настороженно Энеи смотрит на меня. По какому-то наитию я понял, что напал на правильный след. С помощью осторожных расспросов я окончательно убедился в этом и даже, помнится, немного разозлился. Энеи где-то спрятала Хранителя Лилии, скорее всего, отослала прочь с планеты, тщательно заметя при этом все следы. Я догадывался, почему она так поступила, и потому разозлился еще больше, на некоторое время даже потеряв контроль над собой.
Ни для кого не было секретом, что император Зоэлии Анастасий был рожден предыдущим Хранителем Лилии Иллюзии Авией, второй дочерью последней главы клана Сильвиго. К сожалению, его рождение стоило жизни его матери. Также я слишком хорошо знал, какие слухи до сих пор ходили вокруг обстоятельств моего рождения и настоящих причин смерти моей матери. Мой истинный возраст в то время практически равнялся возрасту Вдовствующей Императрицы Унганы, но время для детей Зеркала течет совсем по-другому, и потому мое взросление остановилось примерно годам к тридцати. По меркам Хранителей Времени, я наконец-то достиг брачного возраста, установленного правилами древнего Ордена. Таким образом, учитывая все вышеперечисленные, широко известные всему миру обстоятельства, что еще в подобный момент могло означать намерение наследного принца Великой Зоэлии непременно найти дочь Лилии?
Энеи совершенно справедливо рассудила, что я ищу ее названную сестру с целью передать силу, и, учитывая предыдущий печальный опыт женщин, осмелившихся родить ребенка от мужчины императорской крови Зоэлии, почла за лучшее отослать Рину практически на другой край обитаемой Вселенной. Я не мог рассказать ей об истинной причине моих поисков хотя бы потому, что практически ничего об этом не помнил, если не считать пронесенного сквозь годы отчаянного желания дотянуться до той заплаканной девочки, у Энеи же, при моем появлении окончательно уверившейся в своих худших предположениях, не было ни единой причины быть со мной откровенной. Мы виделись тогда в первый и последний раз и расстались, будучи оба крайне недовольными друг другом. Практически сразу же после нашей с ней встречи Энеи нашла способ предупредить Рину о грозящей ей, как она думала, смертельной опасности, умоляя быть предельно осторожной. После этого прошло совсем немного времени, прежде чем Вдовствующая Императрица Унганы мирно упокоилась рядом со своим супругом.
Следует ли говорить о том, с каким странным чувством я смотрю на них обоих каждый раз, когда прихожу на главную площадь столицы Унганы? Рина до сих пор тоскует по своим брату и сестре, пусть даже с появлением в ее жизни Анны и матушки эта ее печаль несколько поутихла. Я прекрасно знаю о том, что чем-то неуловимо напоминаю Рине ее брата Гектора и стараюсь унять неизбежную при этом ревность. В конце концов, я прямой потомок Справедливого Императора по материнской линии, к тому же, вполне естественно, что девочки практически всегда благоговеют перед своими отцами и старшими братьями и ищут потом их черты в своем спутнике жизни. Отец Рины был недостоин называться таковым, так что же такого зазорного и удивительного в том, что она была так сильно привязана к своему по сути единственному брату? Удивительно другое, то, что она и Энеи полюбили друг друга, как родные сестры, вместо того, чтобы соперничать и ревновать друг друга к брату и мужу соответственно. Но возможно, здесь все дело в связи, неизбежно возникающей между кандидатами в нареченное дитя Лилии одного поколения.
Практически всегда бывший кандидат становится Отражающим, которого назначает действующий Хранитель Ключа, и то, что этого не произошло с Гектором и Энеи, целиком и полностью наша с братом вина. Из-за заклятия, наложенного на Лотос Алексеем, силы Лилии оказались связанными на долгие века, а из-за моего бездействия ее законный Хранитель на долгие десятилетия был обречен на горькое одиночество и страх перед собственным будущим. Да, именно так! После смерти своих брата и сестры Рина, по сути, осталась совершенно одна в этой бескрайней Вселенной, отрезанная от всего и всех, не зная абсолютно ничего, будучи не способна применить даже самую простейшую магию высших Хранителей для собственной защиты. Она знала, что ее упорно разыскивают весьма могущественные силы, понимала, что не сможет прятаться вечно, догадывалась о судьбе, которую ей уготовили. Стоит ли говорить о том, что тем единственным, что удерживало ее от принятия по сути единственно правильного в подобной ситуации решения была просьба некоего таинственного ребенка остаться в живых, да еще слезные мольбы названной сестры хорошенько беречь себя?
Я вздохнул и отвернулся от памятника, продолжив свой путь. После той памятной ночи у края бездны мы с Риной встретились снова только много лет спустя, когда Великая Зоэлия ввела свои войска в Систему Десяти Планет в рамках программы Галактического Совета, направленной на умиротворение военного конфликта на Альтаире. К тому времени мои агенты уже практически вышли на ее след, вычислив все пути перемещения и фактическое местонахождение таинственного владельца одного из крупнейших в обитаемой Вселенной торгового дома, простиравшего свое влияние практически на все основные галактические пути. Даже младенцу в то время, кажется, было совершенно ясно, что расстояние от Альтаира до Унганы является смешным по меркам космического флота Великой Зоэлии и может быть преодолено всего лишь несколькими часами непрерывного марш-броска. В то время я уже являлся Главнокомандующим военными силами Великой Зоэлии, с честью завершив несколько военных кампаний. К тому же, печать, с недавнего времени врученная мне отцом, давала мне неограниченную свободу действий. По сути, мне достаточно было просто отдать устный приказ, чтобы начать вторжение на Унгану. Прекрасно понимая все это, Рина приняла решение выйти из тени. Она не могла знать абсолютно точно, поможет ли это императору Унганы, но, в любом случае, должна была хотя бы попытаться. Будучи совершенно уверенной, что в конце пути
