— Все не так… Просто на Тору всегда смотрели как на Книгу, пусть с тайным, неясным смыслом, как хотите. Но — Книгу, написанную Творцом для того, чтобы человек думал над ней, чувствовал, размышлял. Книгу, предназначенную для ума и чувств. На деле же Книга обращена вовсе не к уму, не к чувствам, а к биологической основе человека. В Торе всегда искали смысл…
— Не чувствую я никакого смысла, — тихо сказала Дина, — а чувствую, что все катится к чертям. И уже не будет у меня мужа, и в Израиле уже не будет мира, и все из-за вас.
Она встала, прошла мимо И.Д.К., и он физически ощутил исходивший от нее терпкий запах неприязни, будто жена патриция прошла мимо последнего плебея. Дина подошла к окну и исчезла, мысленным приказом послав себя туда, где, как ей казалось, сейчас ей надлежало быть. И.Д.К. прикинул: либо к Илье, либо к родителям за сыном, второе вернее.
Он поудобнее устроился на диване.
x x x
И.Д.К. еще в школе усвоил, что цель жизни, которую имеет смысл ставить перед собой, должна быть недостижима в принципе. Достижимая цель обладает тем недостатком, что ее можно достичь, — и что тогда? С другой стороны, если цель недостижима, то нет стимула бороться. Противоречие? Но именно из противоречий и складывается истина.
Любимая им теория творчества утверждала, что противоречие может быть разрешено, если разделить противоречащие друг другу части в пространстве или времени. Что ж, цель может быть принципиально недостижима на Земле, но достижима на Марсе или в системе беты Козерога. Или — недостижима сегодня, но достижима через тридцать лет. Пример такой цели — создание антигравитации.
Он был вовсе не мудрее тысяч мудрецов — интерпретаторов Торы за многие века. Значит, он должен быть хитрее их. Если задача не решается в лоб (как ее решали все и всегда), значит, нужно решать обходную задачу.
Когда что-то получалось, он радовался и сам себе раздавал благодарности и дипломы, которые вешал на видное место в собственном подсознании. Когда не получалось ничего, он молча сносил едкие реплики, которыми сам себя награждал, он был сам себе ученый совет, директор и уборщик территории. Он верил сам в себя, и, если разобраться, сам для себя был и Богом, и Дьяволом. Именно в этом качестве И.Д.К. и был в состоянии жить.
Для религиозного еврея смысл жизни заключался в приближении к Создателю, в сохранении традиций, как он лично понимал этот процесс. Но сохранять традиции было жизненно необходимо лишь до вчерашнего дня — нужно было пронести текст Книги в первозданности, не допуская никаких ошибок и отсебятины. Любая лишняя, недостающая или измененная буква аналогична мутировавшей клетке в биологическом аналоге — генетической молекуле ДНК. Все сопутствующее — Танах, пророки, Мишна, Талмуд, не говоря уж о Новом Завете, Евангелиях и прочем, включая едкий и мрачный Апокалипсис, — плоды интерпретационной деятельности, потому что человеку представляется невозможным хранить нечто, никак не пытаясь осознать хранимое.
Сейчас все это ни к чему. Черта подведена, Книга заговорила, Код начал действовать.
И.Д.К. неожиданно ощутил собственную ничтожность перед этим, запущенным им, процессом. В сущности, он расшифровал несколько частных кодов, полагая, что этого будет достаточно: подсознание, биология сработают, и дальше текст Книги будет читаться независимо от него. По аналогии с биологической ДНК — достаточно запустить механизм, и считывание генетической информации продолжится само, до тех пор, пока не появится новый организм. Новая жизнь. Существо.
Пока Существа не было. Нация оставалась прежней, — алчущей, ждущей, громкогласной и нелепой, — прием, оказанный Мессии в кнессете, ясно это показал.
Это потому, — мрачно подумал И.Д.К., — что я не лидер и никогда им не стану. Обо всем этом следовало подумать раньше. Наука вне морали, и когда занимаешься ею, думаешь только о результате. О следствиях задумываешься потом, когда результат достигнут. Голова освобождается. Как утверждает теория творчества, происходит переход к надсистеме. Вот сейчас этот переход и происходит. С той существенной оговоркой, что назад уже не вернуться.
x x x
Сколько было Мессий (разумеется, с приставкой "лже") в истории человечества? Я провел специальное исследование и насчитал двести семнадцать. Это — из достаточно известных. Мессий-"графоманов" не счесть.
Как можно доказать богоизбранность Мессии, и почему верующим нужны доказательства? Почему Христос должен был доказывать, что он сын Бога: ходить по воде аки посуху, лечить наложением рук и совершать прочие чудеса, работавшие на его имидж больше, нежели Нагорная проповедь? И разве окончательное признание не пришло к Иисусу после смерти, а точнее — после чудесного воскресения и вознесения, которое и стало окончательным доказательством?
Видимо, просто поверить можно только в Бога, все остальное нуждается в той или иной аргументации, в цепи доказательств, вполне, кстати, материальных. Провал прочих Мессий — тому подтверждение.
Поэтому, как я понимаю, цивилизованный мир был шокирован, узнав о том, что Совет мудрецов Торы и кнессет официально признали Илью Давидовича Кремера Мессией и призвали народ Израиля (имея при этом в виду евреев всего мира) склонить перед ним головы и следовать его словам, как будто они произнесены самим Всевышним.
Под влияние Мессии (на самом-то деле — под влияние Кода) подпали даже представители крайне левого блока МЕРЕЦ, не верившие ни в Бога, ни в Пришествие. Именно на это обстоятельство делали упор иностранные корреспонденты, которые вели репортажи из кнессета, не зная ивритских букв и не сумев поэтому прочитать тексты, которые Илья Давидович демонстрировал с кафедры.
После исторического заседания кнессета Мессия сошел с трибуны и исчез, повергнув в изумление иностранных репортеров, а в душах евреев вызвав лишь волну восторга. Мессия появился вновь полчаса спустя, и эти полчаса доставили историкам немало трудностей, поскольку сам Мессия никогда об этом не вспоминал.
Причина была — кому хочется признаваться в собственном унижении?
x x x
Хаима отправили играть в салон с соседским Аликом, а сами сидели на кровати в спальне сына. Илья Давидович, бледный и со взглядом, блуждавшим не в этом, а в иных мирах, прислонился к стене и слушал жену, никак не реагируя на ее, далеко не всегда, по его мнению, справедливые слова. И.Д.К. сидел на самом краешке кровати, отвернув одеяло, слушал с изумлением и механически отмечал повторы, которых в сбивчивой и эмоциональной речи Дины было более чем достаточно. Дина старалась говорить тихо, но ей не всегда удавалось себя сдерживать, и тогда, вместо того, чтобы умерить голос, она вскакивала и выглядывала за дверь — не слышат ли дети. Детям было не до взрослых.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
