унцию спермы из него. Райдер зарычал, как обезумевший зверь, глядя на место соединения наших тел.
— Ты опять кончил в меня! — простонала я
— Я кончаю в тебя при каждом удобном случае, женщина. Я хочу больше детей. Хочу златоглазых мальчиков и дочерей с фиалковыми глазками. Я хочу наблюдать, как растёт твой живот, и наш ребёнок будет защищён твоим великолепным телом. Я жажду увидеть, как ты гладишь живот, внутри которого пинаются маленькие ножки. Я хочу вернуть тебя. Вернуть к себе. Мне нужно, чтобы ты вернулась, Синтия. Вспомни всё, чёрт подери. Ты не слаба. Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Вспоминай.
— Не могу. Я даже не знаю, за кого ты меня принимаешь. Мне больно, и всё идёт не так. Я Наёмница, и застряла на твоём огромном члене! — Я попыталась пошевелиться, но не смогла освободиться от отростка, который буквально застрял в моём теле. — Вытащи из меня свой член, монстр!
— Я не могу, — прорычал он, глядя туда, где был пойман в ловушке моего тела. — Расслабься, женщина.
— Не могу! Ты застрял в моём влагалище! Уменьши уже эту штуку.
Он толкнулся в меня, и я застонала, заставляя его поднять глаза и встретиться с моими. Обсидиан превратился в золото, и стало ещё больнее. Боль эхом отдавалась в голове, пока не угрожала поглотить целиком. Я открыла рот и прошептала слова, которые пришли мне в голову.
— Где ты был?
— Что? — спросил он в замешательстве и смотрел на меня. Я моргала, чтобы увидеть чётче сквозь боль.
— Ты был мне нужен… Но ты ушёл… Я… Умерла.
Всё начало расплываться, когда боль пронзила голову. Я затряслась всем телом, и Райдер закричал, обнимая меня, когда мир потемнел, и агония пронзила голову.
Глава 7
Синтия
Тюрьма Неблагих
Я уставилась в темноту, а затем снова посмотрела на вход в яму, в которую прыгнула. Дни проходили, превращаясь в недели. Я боролась каждый день, чтобы держать монстров в страхе, но сил у меня уже не было, не в этом месте ужасов. У меня не было магии, и как бы я ни тянулась к ней, не могла найти. Я чувствовала себя простой.
Сердце гулко забилось в ушах, когда я повернулась на звук в пещере, из тени на меня смотрели глаза, моргая. Монстры собрались, ожидая, когда я ослаблю защиту. Райдеру надерут задницу за то, что он оставил меня здесь. Через пару дней я поняла. Он был так зол, что я не смогла принять то, что предлагал мне его мир. Но я не знала, что сдерживало меня. Я была уверена, что проблема не в человечности. Меня вырастили люди, чтобы видеть мир с их точки зрения.
В течение нескольких дней я обдумывала всё, не потому, что он приказал, а потому, что знала — я упускаю магию, с которой была рождена. Богиня, да как стать единым целым с Царством Фейри? Это не так просто. Что, если я потеряю себя? Что, если превращусь в монстра и уничтожу мир, для спасения которого была создана? Или, если облажаюсь, и все, кто рассчитывал на меня, умрут, потому что я не смогла оправдать их ожидания?
Убивать тварей было легко, вероятно, поэтому Дану отдала меня в Гильдию, чтобы я выросла среди Наёмников. Я могла лопать магов, как мыльный пузырь, но не настолько сильна, чтобы быстро закончить бой.
Райдер… что, если он умрёт? Как бы я вписалась бы в этот мир без него? Никак. Я здесь из-за него; из-за людей, которых он заставил меня любить. Ладно, он не заставлял. Их легко было полюбить, как только прорвёшься через задумчивые, тупые, мудацкие интриги.
Я снова выкрикнула его имя, когда тени начали двигаться. Безумие. Я замёрзла, умирала с голоду, и болела каждая частичка тела.
Я видела, как он смотрел на меня несколько часов после того, как вернулся, говоря, что я для него ничто. Что я умру в этой яме, и никто никогда не узнает, и всем будет плевать, что меня нет.
Я не думала, что Райдер скажет такое или оставит меня здесь на несколько недель. Затем начала вспоминать разговоры с Ашером о тюрьме Благих, из которой он сбежал. У меня было стойкое ощущение, что не Райдер говорит со мной, и что время здесь движется по-другому.
Отступив в тень, я медленно повернулась, глядя в бесконечное количество пар глаз, которые наблюдали за мной. Ледяные пальцы скользнули по моей шее, и я задрожала от пронзивших ощущений.
Благие — это не то же самое, что Неблагие. Их сексуальная сила мощнее, всепоглощающая. В момент, когда что-то коснулось меня, я зашипела и попыталась бороться с соблазном. Не сработало.
— Такая красивая и брошенная теми, кто любил, — прошипел он сквозь зазубренные клыки. — Они не хотят тебя, но мы хотим. — Его пальцы скользнули ниже по шее, и я не в силах была пошевелиться. Другие выползали из теней, шепча и бормоча о том, как я прекрасна, пока это чудовище держало меня. Меня удерживал яд с ногтей, вонзившихся в меня. Он прижался губами к моим, и я вскрикнула, пока он наслаждался моим ртом и смотрел прямо в глаза. — Ты не чувствуешь боли, только удовольствие, — промурлыкало существо, нежно поглаживая моё лицо. Боль прекратилась. Его слова изменили всё. Другие монстры вышли из тени, присоединившись к нему, пока он пожирал и играл с моим телом.
Я их не остановила, потому что была парализована, не могла двигаться, но была в состоянии чувствовать. И переживала лишь удовольствие, смешанное с болью. Чудовище опустило зубы к моей обнажённой груди, разрывая её. Что-то тёплое и влажное толкнулось между моих бёдер, пока чужие руки держали их широко разведёнными. Я захныкала, а кровь потекла по моему лицу.
— Завтра мы будем действовать медленнее, но сегодня умираем с голоду, моя прелестная игрушка, — объяснил он, и я кивнула. — Мы так долго были без пищи, а ты слишком вкусное лакомство.
Всё это было неправильно. Что-то вошло в моё тело, и я уставилась вниз. Монстр злобно рассмеялся, наблюдая, как рука пронзила мой живот, разрывая. Другой рукой он обхватил мой подбородок, поднимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Тебе нравится, приятно, правда? — Другой Благой появился из тени, поглаживая мои волосы и обнимая лицо. Я посмотрела на него. — Я не буду питаться твоей плотью, как другие, нет. Мне нужны эмоции, и о, милая девочка, ты полна эмоций.
— Больно, — прошептала я, выплёскивая кровь,
