На бегу нахлобучил шляпу, выскочил на улицу к коновязи. Милтон восседал на своём жеребчике с дробовиком в руках, заставляя того ходить кругами, чтобы спокойно отдышаться.
— Поехали! — рыкнул он, видя, что я не особо тороплюсь, отвязывая Ниггера.
— Что случилось? — спросил я, забираясь в седло.
— Стреляют! — кратко объяснил Милтон, посылая коня с места в карьер.
Мне ничего больше не оставалось, кроме как последовать за ним. Маршал поскакал куда-то прочь из города, на восток. Там вдоль Рио-Гранде располагались фермы и пастбища, на единственной в этих жарких краях плодородной земле.
Стреляли здесь часто. Даже в городе ветер то и дело приносил отголоски далёких выстрелов, но чаще всего это охотники били дичь поблизости от реки, так что на звуки пальбы никто не обращал внимания. Все к ним привыкли, как привыкают к фоновому шуму проезжающих машин или поездов.
Я прислушался, звуки стрельбы и впрямь слышались чересчур часто и слаженно, будто где-то за городом шла перестрелка. Пришлось дать шенкеля вороному, чтобы поспевать за маршалом в этой бешеной скачке, Милтон рвался в бой, словно бы там ему должны налить бесплатное пиво. Я скакал позади, стараясь не выпустить из виду его широкую спину.
Улицы Эль-Пасо мелькали, как в калейдоскопе, мы мчались по ним, не разбирая дороги. Дважды мы чуть не устроили дорожно-транспортное происшествие, я едва не сбил какую-то зазевавшуюся старушку, но когда мы выехали за пределы города, можно было не беспокоиться.
Не знаю, куда именно так торопился маршал, но раз уж я взял у него значок помощника, придётся поработать. Даже если это значит подставлять голову под пули.
— Маршал! Куда так спешим? — крикнул я ему в спину.
Тот не ответил. Глупый вопрос, конечно, Милтон торопился, пока всё не кончилось, и негодяи не разбежались по укрытиям. Мы выехали к отдалённому ранчо, огороженному жердями, чтобы коровы не разбежались, по его огромной территории гарцевали всадники с закрытыми лицами, постреливая в сторону дома, в котором забаррикадировались хозяева. Несколько других ковбоев тем временем собирали стадо, щёлкая кнутами и покрикивая на длиннорогих бычков.
Я на всякий случай прямо на скаку достал винчестер. Большой пушке — большое сражение.
— А ну, бросайте оружие, сукины дети! — проревел Милтон.
Его здесь знали все, маршал был уважаемым в Эль-Пасо человеком. Да и не только в Эль-Пасо, но и во всех окрестностях тоже, так что он мог рассчитывать на выполнение этого приказа.
Но сукины дети оружие не бросили.
Нас заметили ещё на подходе. По дому стрелять тут же прекратили, несмотря на то, что из окон по ним активно стреляли в ответ, и всем скопом поехали к стаду, которое намеревались угнать. Наше появление спутало им все карты, это точно.
Раздалось несколько выстрелов, я не сразу понял, что стреляют в нашу сторону. На таком расстоянии из револьверов они безбожно мазали, но, как известно, пуля — дура, так что наш энтузиазм сразу же поутих. Воры спешно ретировались, угоняя стадо из пары сотен техасских лонгхорнов.
Маршал Милтон тоже как-то умерил пыл, останавливая своего жеребца и пристально глядя вслед преступникам. Стадо поднимало целую тучу пыли, словно скрываясь в жёлтом тумане вместе с похитителями. Негодяев было десять, и для нас двоих это слишком много.
Из дома осторожно выглянул пожилой мужчина с забинтованным плечом. Увидев, что мы просто глядим вслед негодяям, его перекосило от ярости.
— Маршал! — рявкнул он.
Милтон хмуро повернулся к нему.
— Эти дьяволы угнали всё моё стадо! Делайте свою работу, чёрт побери! — прорычал хозяин ранчо.
Его, похоже, успели ранить во время этой недолгой осады, на бинтах виднелись бурые следы крови, да и сам ранчеро выглядел неважно. Вслед за ним наружу потянулись домочадцы, двое сыновей с ружьями и негр-батрак с револьвером.
— А чем я, по вашему, занимаюсь? — проворчал Милтон. — Далеко они не уйдут, мистер Гиллан. Вы не хуже меня знаете, что стадо можно гнать только от водопоя к водопою. А вдвоём с помощником Шульцем мы его не вернём. Нам нужны ещё люди.
— От водопоя к водопою перегоняют, когда тебе не плевать на стадо! Когда ты его купил или вырастил сам! — играл желваками Гиллан. — Будьте уверены, они потащат его прямиком через пустоши! Даже если растеряют половину по дороге, они всё равно в плюсе!
— Их там столько, что это стадо выследит даже слепой, — сказал я, закуривая сигарету.
Гиллан покосился на меня так, будто я лично привёл этих воров на его ранчо. А потом ещё и обоссал забор, хотя это на самом деле сделал Бродяга.
— Помощник Шульц прав, — сказал Милтон, закидывая дробовик на плечо. — Выследить их будет несложно. Зовите соседей, собирайте людей. Отправимся в погоню.
— Вы же знаете моих соседей, маршал, — проворчал Гиллан. — Трусы и предатели. А один из них и вовсе — мексиканец.
— Зовите всех, мистер Гиллан, — настоял Милтон.
— Джейкоб! Терри! Вы слышали маршала, — проворчал ранчеро, и двое парнишек-подростков бегом отправились за лошадьми.
Батрак остался с хозяином, равнодушно жуя табачную жвачку, его вся эта история с угоном скота, казалось, совершенно не заботила. Меня тоже, но всё-таки нам придётся отправиться в погоню, как только наберётся достаточно желающих. В конце концов, одного сегодня уже ранили, и далеко не факт, что мистер Гиллан останется единственным пострадавшим, а если взять с собой побольше народа, то есть все шансы обойтись без стрельбы и кровопролития. Или выйти из него без потерь.
Милтон прошёлся по двору, поднял одну из стреляных гильз, которых тут было в достатке, осмотрел, бросил обратно в пожухлую траву.
— Сорок пятый, — задумчиво произнёс он.
Калибр, вестимо. Как у танковой пушки. Только здесь калибр измерялся не в миллиметрах, а в дюймах, в долях дюйма. Всё не как у людей.
— Может, рейнджеров позвать? — спросил я.
Техасских, легендарных, тех самых. Серьёзные ребята, на самом деле, настолько круты, что даже Чак Норрис согласился стать почётным рейнджером.
Но маршал Милтон на это предложение только скривился. Мол, сами с усами, справимся и без рейнджеров. Я так и не понял, кроется здесь что-то личное или же он просто не хотел ни с кем делить славу.
Спустя полчаса, за которые я успел несколько раз покурить и напоить Ниггера из местного колодца, соседи наконец-то собрались. Ещё семеро мужчин с револьверами и дробовиками, трусы и предатели по мнению мистера Гиллана.
Сам хозяин ранчо не находил себе места, ходил кругами по двору, теребил бинты и размахивал кольтом с белыми накладками на рукояти, вскочив в седло сразу же, как соседи показались рядом с его землёй.
— Отец, ты же ранен! — один из сыновей попытался его остановить, но мистер Гиллан был непреклонен, желая лично поквитаться с ворами.
— Все готовы? — спросил маршал, тоже взбираясь на жеребца.
Возражений не последовало, но и чёткого ответа тоже, поэтому Милтон волевым решением приказал всем следовать за ним.
Угнанное стадо сумел бы выследить кто угодно, две сотни коров оставляли после себя широкую трассу, так что мы спокойно ехали на рысях, не боясь потерять след. Пыль уже улеглась, но копыта наших коней поднимали её снова, и мы вытянулись в шеренгу, чтобы не мешать друг другу.
Я вновь ехал с винчестером в руках, вглядываясь в горизонт. Двигались мы на юго-восток, вдоль реки, которая пряталась совсем неподалёку, буквально в нескольких сотнях метров отсюда.
Прогноз Гиллана пока не оправдался, через пустошь гнать стадо не решились, ну или мы пока не дошли до того места, где они свернули в пустыню. Ещё одним животрепещущим вопросом было то, уедут они в Мексику или же останутся в Техасе. На мексиканской земле мы формально не имеем права их преследовать, но на это всем было плевать, и многие законники спокойно пересекали границу туда и обратно. Стену здесь ещё никто не построил, хотя многим уже хотелось.
В том, что мы сумеем догнать похитителей, никто даже не сомневался. Всего нас было тринадцать человек, мы с Милтоном, четверо потерпевших и семеро добровольных помощников.
