аккуратный пакет.
Альваро: Это моя сестра уложила. Она так радовалась, что я познакомился с красивой женщиной!
Серафина: Пускай не надеется, что я оплачу все счета и накуплю лотерейных билетов.
Альваро: Да она ни на что не надеется. Она ведь старая дева, моя сестра. Мечтает лишь о племянниках, племянницах…
Серафина: Скажите ей, что я не поставляю племянников и племянниц! (Альваро в замешательстве передергивает плечами и плетется туда, где он оставил свою шляпу. Сдувает с нее пыль и вытирает о рукав. Серафина наблюдает за его неловкими движениями, прижав кулак ко рту. Она несколько сконфужена при виде его унижения. Дальнейшее она произносит с важным видом вдовы, чье достоинство выдержало испытание. А теперь, мистер Манджакавелло, скажите мне, пожалуйста, правду. Когда вы сделали себе татуировку?
Альваро (робко и печально, глядя на свою шляпу): Сегодня, после обеда…
Серафина: Так я и думала. Это потому, что я вам рассказала о татуировке мужа…
Альваро: Я хотел… стать вам ближе… хоть как-то вас согреть…
Серафина: Расскажите это кому-нибудь другому. (Он надевает шляпу с извиняющимся жестом?) Значит, вы себе сделали наколку, купили конфеты и прямиком сюда, меня дурачить!
Альваро: Да нет, конфеты я купил давно.
Серафина: Когда, интересно? Если, конечно, не секрет?
Альваро: В тот день, что меня выгнали, помните, за фальшивый бриллиант…
Серафина: И поделом. Нечего женщин дурачить. Ишь, красавчик нашелся! Берите рубашку. Можете себе оставить.
Альваро: То есть?
Серафина: Берите. Она мне не нужна.
Альваро: А вы только что ее потребовали.
Серафина: Это ведь мужская рубашка?
Альваро: Но вы говорили, я хочу ее украсть.
Серафина: Вы меня обидели!
Альваро: Разве я виноват, что вы вдова?
Серафина: Вы ошиблись!
Альваро: Нет! Это вы ошиблись!
Серафина: Мы оба ошиблись!
Альваро: Нам бы стать друзьями, да мы, наверное, не в тот день начали. А может, я выйду, потом опять войду, и все по-новой?
Серафина: Нет, бесполезно. День уже был испорчен. Все из-за двух баб. Эти две пришли и сказали, что муж мой меня обманул, наставил рога, как у козла!
Альваро: Как это — наставить рога вдове?
Серафина: Это все раньше, раньше! Они сказали — у него любовница была в казино. Какое там имя, на бумажке? Помните его?
Альваро: Вы же сказали выбросить…
Серафина: Помните его? Говорите!
Альваро: Я помню имя, потому что знаю человека. Эстелла Хогенгартен.
Серафина: Отвезите меня туда! Отвезите к ней! Сейчас, сейчас! (Ныряет в стоповую, хватает нож из ящика и запихивает в сумочку. Затем бросается обратно, при этом лезвие ножа высовывается из сумочки.
Альваро (замечая нож): Там надо за вход платить…
Серафина: Я заплачу! Везите меня туда, сейчас же!
Альваро: Самое главное в полночь начинается.
Серафина: Со мной все пораньше начнется.
Альваро: Главное шоу только в двенадцать.
Серафина: Я его сама начну. (Бросается к телефону.) Такси, такси, пожалуйста. Я хочу отправиться в казино. Да, подъезжайте к моему дому и отвезите в казино прямо сейчас… мой номер… какой у меня номер? О, господи, какой у меня номер дома? Шестьдесят четыре. Фронт-стрит, вот какой! Быстро!
Снаружи блеет козел.
Альваро: Баронесса, у вас нож из сумки торчит. (Хватает сумочку) Зачем вам оружие?
Серафина: Отрезать язык у одной лживой бабы! Говорит, у нее на груди татуировка Розарио, а я осталась с рогами. Или я у нее сердце вырежу, или пусть она у меня!
Альваро: Ни у кого не надо сердце вырезать.
Доносится шум автомобиля. Серафина выскакивает на крыльцо.
Серафина (кричит): Эй, такси, такси, такси! (Автомобиль проезжает мимо. Со стоном она выбирается во двор. Алъваро идет за ней с бокалом вина) Что-то болит, где сердце…
Альваро (мягко отводя ее обратно к дому): Баронесса, выпейте вина на пороге вашего дома и поглядите на эту звезду. (Подводит ее к колонне портика и вкладывает в дрожащую руку сломанные очки. Она безропотно подчиняется) Вы знаете, какая звезда? Венера. Единственная женщина на небе. Кто ее туда поместил? Мистер Сикарди, транспортный отдел Южной Фруктовой? Нет, это Бог. (Входит в дом и вынимает нож из сумочки) А ведь есть еще люди, которые ни во что не верят. (Поднимает трубку) Эспланида семь — семь — ноль.
Серафина: Что вы делаете?
Альваро: Допейте вино, и я мигом все устрою. (По телефону) Я хочу поговорить с Эстеллой Хогенгартен.
Серафина: Не говорите с ней, она все лжет.
Альваро: Только не Эстелла — она ведь честно в карты играет. Эстелла? Это Манджакавалло. У меня к тебе один вопрос. Сугубо личный. Это касается одного смазливого парня, шофера, он уже умер, но когда-то часто заглядывал к вам в казино. Его звали… (Оборачивается вопросительно к двери, где стоит Серафина.) Как его звали, баронесса?
Серафина (почти не дыша): Розарио делла Роза!
Альваро: Розарио делла Роза. (Пауза.) Правда? А, как жалко…
Серафина роняет бокал и бросается в гостиную с диким крикам. Она выхватывает трубку у Альваро и кричит.
Серафина (гневно): Это жена его говорит! Что вы там знаете о моем муже, какие гадости?
Из трубки доносится резкий голос.
Голос (громко и ясно): Вы разве не помните? Я принесла вам розовый шелк на рубашку «Мужскую рубашку» — спросили вы, я ответила: «Да, для мужчины, он горяч и необуздан, как цыган». Но если вы думаете, это неправда, приходите сюда, и сами увидите — татуировка… его роза у меня на груди.
Серафина отстраняется от трубки, будто та охвачена пламенем. Затем с ужасающим криком швыряет телефон на пол. Спотыкаясь, как в тумане, направляется к изображению Мадонны. Альваро берет ее за руку и нежно усаживает на софу.
Альваро: Тихо, тихо, баронесса. Все пройдет, все пройдет через минуту. (Кладет подушку ей под спину, затем ставит телефон на место?)
Серафина (не твердо поднимаясь): Комната…завертелась…
Альваро: Вам надо полежать немного. И еще знаете, что надо? Лед завернуть в полотенце — и на лоб. Полежите здесь, баронесса, я сейчас! (Идет на кухню?) Сейчас вернусь!
Во двор вбегает Мальчик. Он становится лицом к пальме и громко считает.
Мальчик: Пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать пять, тридцать…
Слышно, как в кухне Альваро колет лед.
Серафина: Где вы, где вы?
Альваро: В кухне! Все замерзло!
Серафина: Идите сюда!
Альваро: Сейчас, сейчас!
Серафина (повернувшись к святилищу с урной, сцепив руки): Не хочу, не хочу этого! (И все же медленно, неохотно, протянув перед собой дрожащую руку, она подходит к нише, где стоит
