— Да, им такой пройдоха руководит, печать ставить некуда. Откуда у него такие деньги, до сего момента было неизвестно. Он из казино не вылезает, за вечер может сто тысяч долларов проиграть.
— Он кутит на мои деньги. Владелец фонда я, Петр Петрович.
— Ты?
— Я. Я перевожу ему деньги и слежу за тем, чтобы они дошли до инвалидов, детей-сирот, стариков и старух, до домов для престарелых и детей, интернатов. И много сделано.
— Но и много разворовано.
— Да. Это еще одна причина, почему я здесь.
— Будешь разбираться с этим, как его… Тампом?
— Штаммом.
— Да. Не повезло ему. Я представляю, что ты с ним сделаешь.
— Ничего особенного, просто заставлю вернуть украденные деньги. Все — до цента. Ведь он у меня очень большую зарплату получает, но ему, видимо, мало оказалось…
— Хрен с ним, давай вернемся к ракете, — Семенов переменил тему разговора. — Она была украдена или нет?
— Вам видней. Давайте еще раз восстановим цепь событий и попробуем решить эту непростую задачку. Но чуть позже.
Сергей нажал на газ и направился в Измайловский лесопарк, заехал на одну из многочисленных глухих дорожек в ночном лесу и выключил мотор.
— Ну вот, тут нам никто не помешает, — сказал он. — Давайте по порядку. Вы были на месте преступления?
— Да. Полторы недели назад в лесу в Люберцах был взорван джип. Погибли трое офицеров из одной секретной подмосковной части ПВО. Они были ответственны за утилизацию и уничтожение снятых с боевого дежурства ракет. Теоретически они могли украсть одну ракету «11-Д» и, наверно, сделали это.
— Украсть-то можно, но кому ее потом продать. Это не автомат Калашникова, не пистолет.
— Я думаю, покупатель сам вышел на одного из офицеров — скорее всего, на заместителя начальника части полковника Фокина. Сказал ему, что работал с покойным генералом Корниловым, и предложил ему деньги за ракету. А тот согласился Родину продать.
— Да, скорее всего, так и было. Но Рокер был уверен, что Фокин не обратится в ФСБ, а продаст ему ракету. Значит, он либо знал его, имел с ним дело и раньше, либо предложил ему огромные деньги.
— Миллион долларов США. А может, и больше, — подтвердил Семенов. — Были обнаружены полмиллиона. Фокин подготовил ракету и при встрече получил деньги, но потом его убили. Опасаясь заказчика, он сделал видеозапись их встречи и отдал кассету жене. Та после его смерти отдала ее начальнику части. Но начальник части передал ее мне, а не следователям из ФСБ, не муровцам, не прокурору, не членам комиссии из Министерства обороны. Будто ждал меня, ждал, что я обязательно приеду его допрашивать. Ведь с момента взрыва прошла неделя.
— Вот это странно, тут надо подумать. — Сергей остановил полковника. — Если бы он вам ее не передал, вы бы узнали о существовании Рокера?
— Нет. Я предполагал, что покупатель существует, но его лица я бы никогда не увидел.
— Тогда бы вы уехали со встречи с полковником и история продолжения не получила.
— Да.
— А так вы, получив изображение главного подозреваемого, начинаете его разработку и становитесь мишенью для его атаки. На вас совершают покушение его люди, забирают компьютеры, а вас чуть не убивают… — Михайлов пристально посмотрел на Семенова.
— Да. Мне повезло.
— Вы так думаете?
— Да, а что?
— Во всей этой истории есть натяжки.
— Да, есть, но они объяснимы.
— Нет, я так не считаю. — Сергей нахмурился. — Как Рокер узнал, что у вас есть видеокассета Фокина? Как он узнал, что она вообще существует? Ему Протасов сказал?
— Нет, он не говорил, я проверял.
— Это он вам сказал, что не говорил, а как было на самом деле, никто не узнает. Как он узнал ваш адрес? Как открыл замки? Они ведь не взломаны, а открыты. Почему киллеры обследовали квартиру, но не нашли вас, не убили? Надо было только штору отодвинуть. Но нет, им это было не нужно. Они следили за домом и знали, что вы в квартире. Поверьте мне, такие операции проводятся именно так, я не раз в них участвовал. Наблюдатель следит за точкой нападения несколько часов, а когда подъезжает группа захвата, он докладывает обо всем, что происходило на наблюдаемом объекте. Это мистика какая-то. И вот еще что. — Сергей придвинулся к полковнику. — Ту информацию, которую я получил, взломав секретные файлы ФСБ и МУРа, в компьютерах не хранят.
— Как не хранят? — удивился полковник.
— В компьютерах, подключенных к международной сети Интернет. Их хранят в компьютерах, изолированных от любых сетей. Как эта информация туда попала? Как туда попали видеозаписи из вашей квартиры в момент нападения на вас киллеров? Как туда попала запись допроса Протасова? Это секретная информация…
— Может, Рокер узнал обо мне из Интернета, взломав, как и ты, защиту МУРа и ФСБ?
— Взломать защиту и узнать файлы можно, но в них не должно быть вашего адреса, добытой вами информации о Рокере и о ракете. Создается такое впечатление, что кто-то ее туда запихнул намеренно, чтобы я, регулярно просматривающий файлы о России и обо всем, что тут происходит, узнал о том, что украдена ракета и что на вас покушались.
— Зачем? — спросил Семенов.
— Чтобы я прилетел в Россию вас спасать. И вот я здесь.
— Ну ты даешь. — Полковник вытер платком пот с лица. — Твоя гипотеза ни в какие ворота не лезет.
— В ФСБ, ГРУ и СВР трудятся умные, очень умные люди, и они просчитали все возможные варианты моего принудительного возвращения на Родину. Просто расколов вас, вернуть меня не получилось, и тогда они придумали сложную комбинацию. Очень, на мой взгляд, сложную. Но она сработала.
— Рокер по заказу кого-то из ФСБ крадет ракету, а его хозяева ждут, пока ты прилетишь мне помогать?
— Да.
— Бред какой-то.
— Почему бред, — взвился Сергей. — Ракету украли, механизмы поиска запущены и работают на полную мощность. Вы не можете найти ни Рокера, ни ракеты. Такое бывает?
— Бывает, но мало времени прошло с начала поисков.
— Нет, ракета — не иголка в стоге сена, в каждой из них имеется специальный пеленг, указывающий на ее место нахождения. По нему радар определяет ее координаты. Причем этот источник мощный, он пиликает, даже когда она на боевом дежурстве.
— Я не знал об этом, — Петрович смотрел на друга и удивлялся своей наивности. За час обсуждения Сергей разложил все факты по полочкам и наглядно доказал, что дело с ракетой может быть дутым — сфабрикованным контрразведкой с целью вернуть Михайлова в Россию.
Петрович со своей милицейской колокольни и представить не мог, что может быть втянут в подобную историю. И все из-за огромных денег.
— Так, значит, они убили офицеров ради…
— Ради тухлой идеи мирового коммунистического господства они ввели войска в Афганистан, ради целостности России прошлись танками по Чечне… А тут три человека. Им плевать на людей — они сто тридцать три угробят ради своих пресловутых целей.
— Да, отчасти ты прав. Но что делать?
— Я не знаю что. Видимо, вам надо продолжать заниматься этим делом, но с осознанием того, что все это липа. И беречь себя.
— А ты, выходит, зря прилетел?
— Нет, не зря: вот вас повидал, теперь со Штаммом разберусь и улечу. Только еще не решил, как буду разбираться — круто или не очень.
— А потом мне дело о его убийстве принесут, — усмехнулся полковник.
— Скорее, о самоубийстве, — Сергей хмыкнул и заулыбался.
— А может, помочь тебе — прихватить его, посадить…
— Нет, наглядней будет наказать покруче.
— Ладно, пора ехать домой, а то уже светает.
— Поехали. — Михайлов завел двигатель.
— Сережа, что за записку ты мне прислал? Она превратилась в пыль.
— А, — потянул Сергей, — это новейшая разработка американской шпионской техники. Здорово она испаряется…
— Да. По ней я и понял, что это весточка от тебя.
Глава 10
На перекрестке Садового кольца и Нового Арбата даже в этот поздний час было многолюдно. Машины неслись сплошным потоком. Пузатый гаишник в душной будке сонно поглядывал то направо, то налево и тщетно боролся с наваливающейся дремотой.
Его молодой напарник весело размахивал полосатым жезлом, тормозил автомашины и проверял документы.
А рядом сверкал огнями ночной Новый Арбат. К увеселительным заведениям подъезжали дорогущие лимузины, из них вылезали вальяжные богатеи в окружении красоток и телохранителей и степенно заходили в подъезды. Капитан сонно смотрел на эту виденную много раз картину и мечтал, что, может быть, когда-нибудь ему повезет иметь подобную иномарку и он также будет развлекаться в казино и ресторанах в обществе вульгарных шлюх. Но, наверно, этому никогда не суждено сбыться.
Сигнал с пульта прервал сладкие мысли гаишника, и он тупо уставился на прибор. Пора было переключать светофор.
