Грэйди взял Эделайн за руку.
- Насилие и жестокость не слыханы в нашем мире, Софи. Наши умы не способны осмысливать вину, которая приходит за такими зверствами или, по крайне мере, не должны. Вот почему никто не заподозрил похищения, когда ты и Декс исчезли. Вот почему никто не хотел верить, что Эверблейз горел. Потому что, если бы одному из нас пришлось сделать что-то подобное, вина расколола бы наши умы и позволила бы тьме проникнуть сквозь трещины.
- Но почему родители Бранта чувствуют вину? - Олден сказал ей, что пожар был случайностью.
- Они не чувствуют. Но вина - это коварная штука, особенно смешанная с тяжелым горем. Она проскальзывает внутрь, подвергает сомнению, заставляя тебя спрашивать, могла ли ты сделать что-нибудь, изменилось бы что-нибудь... - Грэйди посмотрел вдаль, а Софи заинтересовал вопрос, были ли родители Бранта единственными, кто боролся с чувством вины.
- Это была не ваша ошибка, - тихо сказала она.
- Я знаю. - Злость в его голосе была очевидной, а сам он не взглянул на нее и пошел прочь. Но он прошел лишь несколько шагов, когда повернулся к ней лицом. - Перед тем, как мы зайдем внутрь, тебе придется пообещать, что ты не будешь, ни при каких обстоятельствах, пытаться читать мысли Бранта.
- Я знаю правила Телепатии. - У Телепатов были собственные законы, которым они следовали, правило номер один гласило - Никогда не читать мысли без разрешения.
- Этого более чем достаточно. Душевное равновесие Бранта было сломлено во время пожара. Наблюдать за тем, как горит дом, знать, что внутри была Джоли и, понимать, что не мог спасти ее, это слишком, - Грэйди умолк на секунду, и ему пришлось сглотнуть, чтобы продолжить. - Травма и чувство вины частично сломили его. Он не полностью бессознателен, как кто-то, чья психика разорвана. Но читать мысли Бранта чрезвычайно опасно. Обещай мне, что ты не откроешь свой разум для его мыслей.
- Обещаю.
Он посмотрел на нее сверху, словно искал правду в ее словах. Затем кивнул, повернулся прямо к серому каменному дому и поднялся по ступенькам к толстой металлической двери. Ледяной ветер обжег щеки Софи, как только она и Эделайн подошли следом. Когда они присоединились к нему, Грэйди толкнул цепочку, висевшую над ними, и низкий звон прогремел по всему дому. Вслед за нескончаемой тишиной.
Они стояли там так долго, что Софи начала думать, правда ли Брант был дома.
Затем раздался низкий голос.
- Войдите.
Глава 10
Не пялься на его шрамы.
Софи повторяла команду снова и снова, приказывая себе повиноваться. Она старалась сосредоточиться на серых стенах со светящимися голубыми кристаллами, рассеянными среди камней, или на четырех металлических креслах, единственной мебели в комнате, которые были прикреплены к земле огромными серебряными отростками. Но ее взгляд всегда возвращался к искаженным, сморщенным рубцам на щеке Бранта или к красным пятнам и тонким белым линиям, которые скручивались и переплетались на половине его щеки.
Он сухо и свистяще кашлял, прикрывая свой изуродованный рот рукой, которая была красной и в ссадинах.
- Вы привели нового человека, - прохрипел он, когда откашлялся.
Грэйди обвил рукой ее плечи, и Софи удивилась, что почувствовала, как его трясет.
- Да, это - Софи. Сейчас она живет с нами в Хевенфилде.
Брант улыбнулся, что заставило сложиться его губы пятнистым шишечкам плоти. Софи обратила свой взгляд на желто-оранжевую футболку с длинными подвернутыми рукавами и пояс, завязанный примерно на середине талии. Одежда была немного похожа на банный халат.
Брант снова закашлялся.
- Как же... неожиданно. - Прежде, чем кто-нибудь смог что-нибудь сказать, он указал на мешочек, который сжимала Эделайн у своего живота. - Это для меня?
Эделайн прошла по комнате туда, где сидел Брант, и положила мешочек ему на колени.
- Ты знаешь, я никогда не забываю.
Ткань разорвалась, как только он открыл мешок, словно маленький ребенок, разворачивающий подарок, обнажив круглую серебряную коробку.
- Заварные пышки!
- Шоколадные, из ирисок и сочных ягод. Я сделала их этим утром, - улыбнулась Эделайн.
Брант открыл крышечку, достал квадратную фиолетовую слойку, немного похожую на цветной зефир и откусил кусочек. Розовый сок капал по шрамам на подбородок, когда он облизывал свои губы и засовывал остатки в рот.
- Разве заварные пышки не самое лучшее, что вы когда-либо пробовали? - спросил он Софи, выплевывая крошки.
Софи никогда о них не слышала, но она не хотела признаваться в этом, поэтому просто сказала:
- Да.
Его улыбка сменилась хмурым видом.
- Ты никогда их не пробовала, верно?
- Нет, я, - начала было Софи, но Эделайн прервала ее.
- Я делаю их только раз в год.
Брант ничего не сказал, и он определенно не предложил ей ни одной, так как закрыл банку и засунул ее обратно в разорванный мешочек. Софи смотрела на свои ноги, считая пузырьки, выглядывающие по краям ее туфелек. Сформировались уже семь отдельных полосочек, и она была уверена, что это еще не все. Но они жалили меньше, чем осознание того, что у Эделайн было особое угощение, которым она никогда с ней не поделится.
Брант разразился очередным хрипящим кашлем, нарушая тишину.
- Ты болен? - спросила Эделайн.
- Нет, - крикнул Брант, как только она потянулась к нему, словно хотела проверить температуру по его лбу. Он притянул колени к груди и обхватил руками ноги, складываясь в непроницаемый шар. - Я в порядке.
Однако его голос звучал хрипло.
- Сядьте, - велел он, указывая на три пустых кресла. - Расскажите мне, что произошло за последний год. Ясное дело, были какие-то изменения.
Софи опустилась в пружинистое кресло, с удивлением обнаружив, что на самом деле оно было очень даже удобным. Каким-то образом, металл казался мягким, обволакивая ее тело, как подушка, но он был холодным. Или же озноб появлялся больше от бледных глаз Бранта, который вновь заострил на ней внимание. Они были скорее серыми, чем голубыми и обрамлены густыми ресницами, такими же черными, словно смола, как и его волосы. Потом она поняла, что Брант должно быть был привлекательным. Но пожар изуродовал его.
Не смотреть на его шрамы.
- Я видел тебя прежде, - пробормотал он, все еще изучая Софи.
- Видели?
Он кивнул, как только его глаза изучили каждый дюйм ее лица, остановившись, наконец, на ее шее.
Его металлическая банка заварных пышек с лязгом упала на землю, когда он рванул к ней.
Софи вскрикнула и попыталась закрыться от него, но он одной рукой пригвоздил ее плечо к креслу, а другой сорвал с нее накидку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
