Тирбах остановился в недоумении, потом рассмеялся:
– Лучше уволить владельца банка. Так неудачно выражает свои мысли.
Управляющий, энергичный молодой человек, разговаривал с посетителем. Увидев нас, он резко повернулся:
– В чем дело, господа? Калерия,- обратился он к вошедшей следом за нами старой даме.- Я же просил никого не принимать.
– Господин Шнитке, я предупреждала, но господин Тирбах очень настаивал.- Она выделила слово “очень”.
Управляющий вскинул голову, торопливо поднялся:
– О, извините, господин Тирбах. Почему вы не предупредили? Во избежание таких недоразумений.
– Гораздо приятнее быть нежданным, господин Шнитке. Сегодня я, как кинозвезда, в сопровождении прессы… Кларк Елоу из “Фурора”.- И он указал жестом в мою сторону.
– Рад познакомиться.- Шнитке протянул руку.- Разрешите представить.- И он указал на находившегося в кабинете человека.- Это Адриан Дрейк.
– Вы что же, господин Дрейк, уже не доверяете крючкотвору Крогиусу? - спросил Тирбах.
– Сегодня я, как и вы, господин Тирбах, предпочитаю все делать лично.
– Пожалуйста, входящие и исходящие за два последних месяца,- обратился Тирбах к управляющему.
– То есть все расчеты компьютера? - переспросил Шнитке.
– Техника, конечно, хорошо, но я уж по старинке хочу все посмотреть своими глазами.
Получив несколько листов со стройными рядами машинописных цифр, Тирбах проговорил:
– Ну что же, не буду вас отвлекать… Я уединяюсь в своем кабинете…
Тирбах просматривал колонки цифр очень быстро, с профессиональными навыками. Иногда что-то подчеркивал…
Я понимал, почему он начал демонстрировать мне знание банковских дел. Ведь для моего друга они были родной стихией. И если Боб явно не видел в лицо текстильного короля Адриана Дрейка и чуть было не сел в лужу, то наверняка имел дело с его поверенным в делах, и, умело ввернув в разговор имя Крогиуса, с честью вышел из затруднительного положения.
Я был внимателен не хуже следящей электронной системы, все фиксировал: поведение Боба в образе Тирбаха было безупречным!
Но меня тревожило, что Винкли опять использует меня в своих интересах, а о расплате не думает… Конечно, работа оценивается по результату. Но ведь я не впервые помогаю ему!
Через полчаса заглянул управляющий.
– Вам ничего не нужно, господин Тирбах?
– Благодарю вас. Присядьте, пожалуйста. Я заканчиваю просмотр документов и хотел кое-что выяснить.
Он положил бумаги на стол.
– Дорогой Шнитке, направляясь сюда, я думал, что дела без меня пришли в упадок. Но я ошибся. В целом я доволен порядком в документации. У меня только два вопроса.
– Слушаю, господин Тирбах.
– Первый. Почему вы, вопреки моему запрещению, выдали крупную сумму фирме Нординга? В мое отсутствие что-нибудь произошло?
– Нординг предложил высокий процент, двенадцать годовых и солидное обеспечение.
– Какое именно?
– Закладные на крупное дочернее предприятие пластмасс, оцененное экспертами в одиннадцать миллионов.
– Закладные в сейфе?
– Конечно.
– Почему же об этом обеспечении нет никаких записей?
– Разве? Я разберусь.
– И еще одно. В апреле здесь зафиксировано поступление одного миллиона от фирмы Буаре, в погашение ссуды. Далее, из записей следует, что этот миллион был переведен в филиал нашего банка в Дризе. Однако его поступление туда не зафиксировано.
– Сейчас разберусь, сэр…
Шнитке взял бумаги.
– Переведите этот миллион в Париж, на имя моего сына.
– Хорошо, господин Тирбах.
– Попрошу принести мне закладные Нординга.
– Но для этого надо вскрывать сейф.
– Вскрывайте.
После ухода Шнитке Тирбах опять достал серебряную коробочку.
– Сердце беспокоит все сильнее,- проговорил он.- Неужели я ничего не успею… и все пойдет прахом? Это ужасно! - В его глазах промелькнуло отчаяние. Превозмогая слабость, он поднялся, опираясь на край стола.- Отсюда едем в вашу резиденцию.
Я вопросительно взглянул на него.
– Я решил купить несколько газет,- объяснил Тирбах.- Начну с “Фурора”. Там уже все договорено. Купчую оформим на ваше имя.
Кажется, наступил момент, которого я так долго ждал…
Слова благодарности уже кипели в моей голове, но вдруг их вспугнула колючая мысль: “А может быть, мне отводится лишь роль подставного лица”.
Тирбах вновь сел в кресло и закрыл глаза, казалось, он дремал.
Скоро вернулся Шнитке. Вид у него был довольно понурый…
– У вас не все в порядке, герр Шнитке? - поднял голову Тирбах.
– Закладных Нординга в сейфе не оказалось,- растерянно моргая, произнес тот.
– Я так и думал.
– Но нам удалось раскрыть махинации нашего служащего О. Коннена. Он сознался, что за крупную сумму обещал вернуть их Нордингу. Потому и не дал о них никаких сведений.- Шнитке облизал пересохшие губы.
– Дальше!…
– К счастью, О. Коннен не успел передать их Нордингу, ждал, пока не получит от него перевод.
– А что с миллионом?
– С миллионом хуже. В апреле он был переведен в дризский филиал. И, как я сейчас выяснил, там его получили по фальшивой доверенности. Видимо, был сговор с кем-то из дризских служащих…
– Вы не выяснили, кто получил?
После заминки Шнитке назвал: - Наш бывший клерк Боб Винкли.
На лице Тирбаха появилась растерянность. Но вдруг он замотал головой и расхохотался. Смеялся долго, до слез.
– Вот так история! Умно сработал шельмец. Так что теперь не с кого взыскивать.
“Вот оно, еще одно дельце Боба, на которое он неоднократно намекал”.
– Бог с ним, с Винкли,- продолжал Тирбах.- Оформим эту сумму как дополнительные затраты на операцию. А сыну моему Рудольфу отправьте миллион из основного фонда.
На другой день газеты подробно описывали посещение Тирбахом банка и покупку “Фурора”. Вокруг Дуономуса поднялась очередная бумажная буря. Упоминалась хитроумная махинация Боба Винкли. Журналисты упражнялись в остроумии по поводу того, что герой сам у себя украл миллион. Основной упор делался на то, что Дуономус (или скрывающийся за ним Боб Винкли) забирает в свои руки миллиарды Тирбаха. Не пора ли остановить его?
Не время ли до выводов особой комиссии наложить вето на капиталы Эдварда Тирбаха?
В опубликованной газетной статье я подробно, как очевидец, описал все акции Тирбаха, доказывая, что он действовал предельно разумно, прекрасно разобрался во всех банковских операциях и только благодаря своей высокой компетентности заметил непорядок в документах и предотвратил затеваемую Нордингом аферу. Находящийся под следствием О. Коннен признался, что был подкуплен Нордингом, и может рассказать об этой махинации подробнее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
