У «Форин-оффис» — английского министерства иностранных дел — есть «Политикел интеллидженс департамент» — орган политической разведки.
Особенно сложной является система военной разведки и контрразведки. Здесь и объединенный разведывательный комитет при комитете начальников штабов, и объединенное разведывательное бюро и департамент разведки при министерстве обороны, разведывательные департаменты военного министерства, министерства авиации и адмиралтейства. Для борьбы с вражеской агентурой существует центральный орган контрразведки, так называемая служба МИ-5, специальный отдел контрразведки при «Скотланд-Ярде», и служба безопасности министерства снабжения.
Деятельность «Сикрет сервис» особенно тщательно конспирируется. Опасное и коварное оружие британского империализма, секретная служба окружила себя покрывалом зловещей таинственности, которое ретиво поддерживает официальная пропаганда. По традиции имя шефа «Секрет сервис» известно лишь королю и премьер-министру. Этакая полумистическая фигура таинственного главного рыцаря плаща и кинжала…
«Интеллидженс сервис» успешно помогала английскому капиталу завоевывать мир, укрепляла его позиции в колониях, а после Октября семнадцатого года не раз и не два направляла свое отравленное жало против республики Советов. Достаточно вспомнить заговор Брюса Локкарта и мрачную фигуру международного авантюриста Сиднея Рейли. Да и сейчас, несмотря на союзнические отношения с СССР, английская разведка действовала по отношению к последнему не всегда достаточно лояльно…
— Как здоровье внучки, Генри? Сейчас подадут чай, — сказал шеф.
— Благодарю вас, сэр. Все в порядке, сэр, — ответил пожилой джентльмен. Он сидел в жестком кожаном кресле, неестественно выпрямившись.
Пожилой джентльмен заведовал разведывательным департаментом министерства авиации, знал шефа по Оксфорду, где шел курсом старше. Он считал шефа выскочкой, не любил его манеры разговаривать с ним, как со старым приятелем, и сейчас всем своим видом подчеркивал, что не намерен говорить о чем-либо, не относящемся к службе.
Шеф отлично понимал это, но ему нравилось поддразнивать старого Генри, так кичащегося своим знатным происхождением. Начальник СИС сидел в тени, отбрасываемой непрозрачным абажуром настольной лампы, и думал, что его старый университетский товарищ в общем-то неплохой разведчик, только вот не успевает за временем, а сейчас эпоха манер полковника Лоуренса безвозвратно канула в Лету, и старые методы далеко не эффективны.
Принесли чай.
— Передайте работникам вашего департамента благодарность премьер-министра, — шеф перешел на официальный тон. — Материалы аэрофотосъемки территории «Игрек» весьма удачны. Они подтверждены агентурными сообщениями. «Дабл-Ю»[15] рекомендует шире использовать для этой цели челночные полеты наших бомбардировщиков, которые заправляются на русских аэродромах.
— Нами уже предприняты определенные шаги в этом направлении, сэр.
— Это хорошо. Теперь о главном. Вам известны материалы Тегеранской конференции Большой тройки?
— Так точно, сэр.
— Нелишне будет взглянуть на них еще раз. Вот запись переговоров за 1 декабря сорок третьего года…
Шеф протянул директору разведывательного департамента министерства авиации синюю брошюру.
Тот развернул заложенное место и прочитал:
— «Четвертое заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании.
Тегеран, 1 декабря 1943 года».
— Дальше, дальше, — сказал шеф. — Читайте дальше, Генри.
«11. Заседание за круглым столом.
Начало в 16 часов. Конец в 19 часов 40 минут».
Начальник разведки ВВС пробежал глазами то место, где обсуждался вопрос о передаче Советскому Союзу части итальянского военно-морского флота. Хмыкнул и подумал о своем коллеге из адмиралтейства, когда увидел предложение Черчилля ввести в Черное море несколько английских подводных лодок и утвердительное замечание Сталина по этому поводу. Задержал внимание на дебатах о польском эмигрантском правительстве в Лондоне, он поддерживал тесные контакты с этим правительством, и, наконец, дошел до страницы, отчеркнутой зеленым карандашом:
«Черчилль. Читает английские предложения по вопросу о будущей территори Польши.
Сталин. Русские не имеют незамерзающих портов на Балтийском море. Поэтому я считаю, что районы Кенигсберга и Мемеля должны отойти к России, тем более что это исконные славянские земли.
Черчилль. Это весьма интересное предложение, которые мы с удовольствием рассмотрим…»
— Ну как, Генри? — спросил шеф. — Вы улавливаете теперь мою мысль? Я должен вам сообщить, что предложение Сталина принято всеми окончательно и бесповоротно. Русские получают лакомый кусочек. Наша задача — как можно больше снизить его ценность. Сейчас они застряли в Прибалтике, пытаются разделаться с группой армий «Курляндия», которую они прижали к морю. Получена официальная просьба русских помочь им бомбардировочной авиацией. Наш «Дабл-Ю» уже сообщил о своем согласии в Москву. Только надо сделать так, чтоб летчики королевских ВВС сбросили свой груз на Кенигсберг. И сбросили аккуратно. Вы понимаете, Генри?
— Конечно, сэр. Мы имеем схемы оборонительных укреплений города. Форты Кенигсберга не пострадают…
— Отлично, дружище. Это именно то, что нужно. И помощь русским окажем, и…
— Простите, сэр, но мне кажется, что янки с удовольствием ухватятся за эту мысль. Ведь насколько мне известно, они тоже примут участие в оказании «помощи» русским.
— Именно об этом я и хотел вас просить. Наши люди из Восточной Пруссии сообщают, что немцы укрепили их на славу. Русским придется изрядно поломать зубы. А когда они придут туда, от Кенигсберга останется одно воспоминание. Какой нам смысл откармливать русского медведя, хотя бы за чужой счет. Не правда ли, Генри?
— Совершенно справедливо, сэр. Я абсолютно с вами согласен.
— Еще чашечку чая? Давненько мы не играли в крокет, Генри…
Отпустив директора разведывательного департамента, шеф достал из сейфа черную папку и долго рассматривал лежащие в ней документы. Это были агентурные сообщения, прямо или косвенно связанные с ракетами «фау-два». Через час внимательного изучения материалов шеф со вздохом захлопнул папку и из секретного отделения сейфа достал другую, потоньше. На обложке значилась греческая буква «тау». Этой буквой обозначались все мероприятия английской разведки по сбору сведений о работе немецких физиков в области ядерного оружия.
Во второй папке лежала синяя тетрадь, в которой содержались сведения о производстве немцами тяжелой воды. Открывалась она сообщением тайного агента в Берлине — им был доктор Пауль Розбауд, антифашист, научный редактор издательства Шпрингера — о том, что гейдельбергский физик, лауреат Нобелевской премии Вальтер Вильгельм Георг Боте своими опытами показал: графит в качестве замедлителя нейтронов непригоден, поэтому немцы отказались от графита, стали экспериментировать исключительно с тяжелой водой.
Другой агент доносил из норвежского города Тронхейма, что нацисты захватили завод по производству тяжелой воды в Веморке, взяли его под охрану, окружили оградой, минными полями, поставили вышки. Более того, в Норвегию прибыли Хартек и Виртц, видные немецкие физики, которые выяснили возможности увеличения производства тяжелой воды. Электролизный завод в Веморке, неподалеку от города Рьюкан, принадлежал компании «Норск-Гидро», мог изготовлять тонны тяжелой воды в год и был единственным этого рода предприятием в мире. Компания «Норск-Гидро» производила искусственные удобрения, и тяжелая вода получалась на заводе в Веморке в качестве вспомогательной добавки к главной продукции — водороду, последний поступал на аммиачные предприятия.
Немецкие физики привезли с собой чертежи новой, более производительной установки. Теперь завод компании «Норск-Гидро» мог резко увеличить поступление в Германию тяжелой воды, дать в ближайшем будущем те роковые пять тонн, которые нужны были Вернеру Гейзенбергу, чтобы запустить урановый реактор.
А в это время Ферми и Сциллард под трибунами стадиона в Чикаго готовились создать реактор на графитовых замедлителях вопреки отрицательным выводам в отношении графита, к которым пришел нобелевский лауреат физик Боте.
Шеф «Интеллидженс сервис» скорбно поджал губы и качал головой, увидев сообщение о гибели отряда английских десантников-коммандос, неудачно сброшенных в норвежских горах для диверсии на заводе в Веморке. Сначала англичане хотели просто разбомбить завод, но попасть в здание, расположенное на склоне горы, не так-то просто, завод останется невредимым, а мирные жители пострадают. И норвежские патриоты предложили уничтожить завод силами небольшой диверсионной группы. План их был отвергнут. Военное ведомство Великобритании отправило отряд коммандос на двух «галифаксах» с планерами. Все 34 десантника погибли… Позднее завод взорвали сами норвежцы, выведя его из строя на полгода. В условиях войны, когда решался вопрос «кто кого», эти полгода задержали, отбросили группу Гейзенберга назад.
