Надувные шины вездехода ровно катились вперед, таща Мусора через пересохшие рвы и вверх по склонам, таким каменистым, что они походили на наполовину высунувшиеся из песка хребты стегозавров. Воздух был неподвижен и сух. Температура поднялась чуть выше тридцати градусов. Единственным звуком, раздававшимся вокруг, был рев двигателя вездехода.
Он взобрался на вершину холма, посмотрел, что там, внизу, и на секунду переключился на «нейтралку», чтобы разглядеть получше.
Там, внизу, раскинулся беспорядочный комплекс строении, сверкавших на раскаленном солнце как ртуть. Сборные железные домики и низкое шлакоблочное здание. На пыльных улицах тут и там застыли машины. Вся зона была обнесена тремя рядами колючей проволоки, и вдоль проволоки он увидел фарфоровые проводники. Не те маленькие проводнички размером с сустав пальца, которые ставят на слабенькой электрозащите, а гигантские — величиной примерно с кулак.
С восточной стороны к караульному помещению, похожему на увеличенную коробку из-под пилюль, вело заасфальтированное двухрядное шоссе. Никаких маленьких объявлений вроде ПРЕДЪЯВИТЕ СВОЮ КАМЕРУ ПОСТОВОМУ или ЕСЛИ ВАМ У НАС ПОНРАВИЛОСЬ, СООБЩИТЕ СВОЕМУ КОНГРЕССМЕНУ. Единственная надпись, выведенная красными буквами на желтом фоне — цвета опасности, — была краткой и ясной: ПРЕДЪЯВИТЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ НЕМЕДЛЕННО.
— Спасибо, — прошептал Мусорщик. Он понятия не имел, кого благодарит. — Оо, спасибо… спасибо.
Особое чутье привело его к этому месту, но он всегда знал, что оно здесь. Где-то здесь.
Он врубил передачу и покатил вниз с холма. Через десять минут он подъехал к шоссе, ведущему к караульному помещению. Дорога была перегорожена выкрашенными в черно-белые полосы барьерами, и Мусорщик вылез, чтобы как следует осмотреть их. Места вроде этого снабжали большими генераторами, чтобы иметь в запасе достаточно аварийной энергии. Он сомневался, что какой-то генератор мог продолжать работать в течение трех месяцев, но все равно ему нужно было соблюдать крайнюю осторожность и, прежде чем входить, убедиться, что все обесточено. То, что ему нужно, теперь было совсем рядом. И он не позволит себе расслабиться и оказаться поджаренным, как ростбиф в микроволновой печке.
Из-за шестидюймового пуленепробиваемого стекла выглядывала и смотрела куда-то мимо него мумия, одетая в военную форму.
Мусорщик нырнул под барьер возле входа в караульное помещение и подошел к двери этого маленького бетонного здания. Он толкнул ее, и она открылась. Это было хорошо. Когда такое место подключается к аварийному энергоснабжению, все должно запираться автоматически. Если ты принимаешь в это время душ, то оказываешься запертым в ванной, пока не минует кризис. Но если аварийная система выходит из строя, все снова отпирается.
Or мертвого часового исходил странный сухой запах, похожий на смесь сахара с корицей, приготовленную для тостов. Труп не разложился и не сгнил, он просто высох. На нем все еще сохранились черные пятна пониже шеи — отличительные знаки Капитана Скорохода. В углу за его спиной стояла автоматическая винтовка «браунинг». Мусорщик взял ее и вернулся наружу.
Он поставил рычажок на одиночный огонь, осмотрел прицел, а потом упер приклад в свое костлявое правое плечо. Он прицелился в один из фарфоровых проводников и выстрелил Раздался громкий треск, похожий на хлопок в ладоши, и в нос ударил будоражащий запах кордита. Проводник разлетелся вдребезги, но лилово-белой вспышки от тока высокого напряжения не последовало. Мусорщик улыбнулся.
Напевая, он подошел к воротам и осмотрел их. Как и дверь в караульном помещении, они не были заперты. Он приоткрыл их чуть-чуть, а потом застыл на месте. Здесь под асфальтом была заложена мина. Он не понимал, откуда ему это известно, но он знал. Она могла быть заряжена, а могла и нет.
Он вернулся к вездеходу, врубил передачу и повел его прямо на заградительные барьеры. Они разлетелись с громким-скрежетом и треском, и большие колеса вездехода проехали по обломкам. Раскаленное солнце пустыни садилось. Странные-глаза Мусорщика весело сверкали. Перед воротами он вылез из вездехода и снова врубил передачу. Пустая машина покатилась вперед в настежь распахнутые ворота. Мусорщик нырнул в караульное помещение.
Он зажмурил глаза, но взрыва не последовало. Это было хорошо; здесь действительно все было как следует перекрыто. Их 6 аварийная система могла действовать месяц, может, два, но в конце концов жара и отсутствие постоянного наблюдения и ремонта доконали ее. И все равно он будет соблюдать осторожность.
Тем временем его вездеход мирно катился к сборному железному строению. Мусорщик потрусил за ним на территорию базы и нагнал его как раз в тот момент, когда тот въехал в пролет, который, судя по указателю, считался здесь Иллинойс-стрит. Он снова поставил рычаг на «нейтралку», и вездеход остановился. Он забрался внутрь, развернулся и подъехал к фасаду железного строения.
Это был барак. Из его затененного нутра доносился тот же запах смеси сахара с корицей. Около двадцати солдат валялось среди примерно пятидесяти коек. Мусорщик поплелся по проходу между рядами коек, сам не зная, куда направляется. Тут не было ничего интересного для него, не так ли? Эти люди когда-то служили своего рода оружием, но их нейтрализовал грипп.
Но в самой задней части здания его кое-что заинтересовало. Плакат. Он подошел ближе, чтобы прочесть, что там написано. Стояла чудовищная жара, от которой у него распухла голова, в ней словно стучали молоты. Но, встав перед плакатом, он начал улыбаться. Да, это было здесь. Где-то на этой базе находилось то, что он искал.
На плакате был нарисован человечек, как из мультиков, стоящий под нарисованным душем. Он усердно намыливал свои нарисованные гениталии; почти все они были покрыты нарисованными пузырьками. Надпись внизу гласила: ЗАПОМНИТЕ! В ВАШИХ ЖЕ ИНТЕРЕСАХ ПРИНИМАТЬ ДУШ КАЖДЫЙ ДЕНЬ!
А под этим была нарисована черно-желтая эмблема — три треугольника остриями вниз.
Символ радиации.
Мусорщик рассмеялся как ребенок и захлопал в ладоши в мертвой тишине помещения.
Глава 69
Уитни Хорган нашел Ллойда в его комнате, лежавшим на большой круглой кровати, которую он еще совсем недавно делил с Дайной Джургенз. На голой груди у него стоял большой стакан джина с тоником. Он печально уставился на свое отражение в зеркале над головой.
— Заходи, — сказал он, увидав Уитни. — Ради бога, без церемоний. Можешь не стучаться, паскуда. — Последнее слово прозвучало как пассуда.
— Ты надрался, Ллойд? — осторожно спросил Уитни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
