— Учитель Безупречная Пустота, вам нужна помощь? Вы не очень хорошо выглядите! — встревоженно сказал молодой человек, подхватывая старого мастера дхьяны под руку.
— Все не так уж плохо, Пять Защит. А что ты здесь делаешь?
— Пытаюсь получить аудиенцию в императорском дворце, но тщетно. Для этого нужен особый документ…
— Императорский дворец стал практически недоступным для простых людей! — горько усмехнулся настоятель, глядя под ноги.
— Вам хорошо бы присесть, учитель Безупречная Пустота! Вы так бледны! Вам не нужно оставаться здесь, посреди улицы. — Пять Защит был искренне встревожен.
Он понял, что уже не испытывает детского трепета перед старшим, наставником… Не было и терзавших его прежде страха и вины за отступление от монашеских обетов и брак с Умарой… Впервые Пять Защит чувствовал себя взрослым.
— С тех пор как ты меня покинул, прошли годы. Я постарел! Бывают дни, когда меня покидают силы, не остается энергии, — со вздохом ответил настоятель, оглядываясь на кипучую толпу, заполнявшую все пространство вокруг.
— Положите руку мне на плечо. Я помогу вам пройти, — предложил Пять Защит.
Легко, как ребенок, подчинился ему великий учитель дхьяны. Он послушно пошел за молодым человеком, на которого еще недавно сердился. Пять Защит отвел старика под навес крытой галереи и отыскал лавку, где тот мог отдохнуть.
— Какое ужасное место, — еле слышно пробормотал настоятель, вытягивая усталые ноги.
— Хотите, я провожу вас к Пагоде Гусей? — спросил Пять Защит.
— Хорошая мысль. Настоятель того монастыря — человек приветливый и милосердный.
— Ни один монастырь Большой Колесницы не откажет в гостеприимстве учителю Безупречной Чистоте! Мне нужно лишь несколько мгновений — я должен предупредить друга, который меня ждет и, наверное, уже беспокоится, — сказал Пять Защит. — Это странствующий тибетский монах из страны Бод, он следует за мной, как тень, со времен моего первого визита в Самье. Мы очень привязались друг к другу.
С этими словами Пять Защит оставил учителя и поспешил туда, где его ждал друг.
— Ом! У меня для тебя хорошие новости!
— Ом! От тебя всегда можно узнать нечто новое и неожиданное, — ответил ма-ни-па, выслушав рассказ махаяниста о встрече с бывшим наставником.
— Я предлагаю всем вместе пойти в Пагоду Гусей! Учитель Безупречная Пустота нуждается в отдыхе. Там у тебя будет возможность поговорить с ним.
— Мне нравится твой план… Меня уже ноги не носят, — пожаловался старик, когда два товарища подошли к нему.
Оказалось, что до прославленного храма несколько шагов, надо только свернуть за угол. Он был возведен двумя веками ранее, при династии Суй, когда один из императоров принял учение Будды и пожелал воплотить в камне индийскую легенду: щедрый бодхисатва обратился в гуся и опустился во двор буддистского монастыря, обитатели которого умирали от голода… Прибытие знаменитого учителя дхьяны из монастыря Познания Высших Благодеяний стало настоящим событием для его столичных собратьев.
— Учитель Безупречная Пустота! Чему я обязан такой честью? — Настоятель монастыря при Пагоде Гусей был согбенным старцем, опиравшимся на клюку.
— Не могли бы вы предоставить мне постель — хотя бы на несколько часов, прежде чем я отправлюсь назад в Лоян? День оказался крайне утомительным, мои старые ноги отказываются меня нести. Но я уверен, после короткого отдыха вновь обрету силы, — настоятель монастыря Познания Высших Благодеяний утратил почти всю свою обычную высокомерную сдержанность.
Послушник провел почтенного гостя в прохладную, чистую комнату, выходившую во двор позади пагоды. Пять Защит помог бывшему учителю прилечь на скромное ложе у стены, а ма-ни-па тем временем с наслаждением пил предложенный чай. Старик дрожал всем телом. Пять Защит с жалостью посмотрел на него, а потом решился:
— Учитель Безупречная Пустота, я вижу, у вас на шее следы удушения. Не могу поверить, что кто-то поднял на вас руку! Как это случилось?
Настоятель тяжело вздохнул, но промолчал. Пять Защит принес ему воды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На узком, жестком ложе он был не влиятельным политиком и духовным деятелем, а самым обычным стариком, измученным и больным.
— Почему ты так заботишься обо мне? Я этого не заслуживаю, — на глазах аскета выступили слезы.
— Не понимаю, о чем вы… — смущенно пробормотал юноша, он достаточно хорошо знал учителя, чтобы помнить, насколько суровым и рациональным тот всегда был.
— Я не заслуживаю такого внимания с твоей стороны после того, как вел себя по отношению к тебе.
— Но вы были моим наставником. Я всегда уважал и уважаю вас.
Озадаченный словами настоятеля, Пять Защит покачал головой, а потом покинул комнату, решив, что старый учитель заснул, напоследок он возжег благовония. Их аромат все еще чувствовался, когда несколько часов спустя Безупречная Пустота проснулся.
— Нам пора отправляться в Лоян, — заявил он решительно. — Надо спешить на последнее судно.
— Вы приглашаете меня поехать с вами? — У Пяти Защит заколотилось сердце, ведь монастырь Познания Высших Благодеяний был его родным домом.
— Я вполне сознательно использовал слово «мы». Я счастлив буду видеть тебя своим спутником. Приглашаю и твоего друга ма-ни-па, само собой! — добавил Безупречная Пустота.
Вскоре они были уже на берегу канала — водный путь, соединявший Чанъань и Лоян, считался самым быстрым. Лодочник дал сигнал к отправлению, и баржа благодаря усилиям множества гребцов начала удаляться от причала. Безупречная Пустота, Пять Защит и ма-ни-па заняли место на скамье в носовой части. Когда баржа отошла подальше от берега, Безупречная Пустота, наблюдавший за крестьянами, трудившимися в полях, не разгибая спины, за террасами, опоясывающими окрестные горы, наконец заговорил:
— Пять Защит, думаю, я должен тебе кое-что объяснить!
— От вас я готов принять все, — скромно ответил молодой человек.
— Теперь я сожалею, что не рассказал тебе о причинах, побудивших меня направить тебя в Самье за «Сутрой последовательности чистой пустоты»…
— Честно говоря, я довольно странно чувствовал себя, когда прибыл туда. Я полагал, что мне предстоит похитить ее, но лама отдал рукопись сам, без вопросов, но при условии, что я отнесу в Китай недавно родившихся близнецов, мальчика и девочку, личико которой наполовину заросло волосками, словно у обезьянки. Можете вообразить, как я был удивлен!
— Нет смысла описывать мне этих детей. Маленькая Жемчужина мне хорошо знакома, как и ее брат Лотос, их передала к нам на воспитание императрица У-хоу. Небесные Близнецы привлекают множество паломников. И все благодаря тебе, Пять Защит!
Ошеломленный этой новостью, молодой махаянист забыл о прекрасном пейзаже по берегам канала, о бамбуковых рощах и великолепных скалах, которые ветер превратил в причудливые скульптуры, порой зооморфные. Пять Защит подумал, что решение У-хоу отправить детей в монастырь было очень разумным. Там они находились в безопасности и получали хороший уход и воспитание.
— Ты проявил немало доблести и отваги, чтобы Небесные Близнецы благополучно попали в Китай.
— Ваше суждение удивляет и радует меня, учитель Безупречная Пустота. Я опасался вашего гнева, я ведь исчез надолго, не давал о себе знать… Кроме того, императрица У-хоу сказала мне, как тщетно пыталась получить ваше прощение для меня. Я знаю, что совершил грех, нарушив монашеские правила из-за любви к женщине, — выдавил Пять Защит, опуская глаза.
— Признание грехов — первый шаг к их искуплению, о Пять Защит!
— Учитель Безупречная Пустота, я хочу, чтобы вы знали: я не испытываю угрызений совести. Сама судьба соединила меня с этой женщиной. И потом: если бы вы не послали меня в Самье, мы с Умарой никогда не встретились бы.
На этот раз слезы выступили на глазах молодого махаяниста, а не его учителя.
— Значит, ты считаешь, что я послужил причиной вашей встречи?
— Не могу сказать, что это не так. Мне не раз это приходило на ум…
