αρχην έσχε). Подобно тому как врач не находится сам в страдательном состоянии, когда лечит больного, так и Бог был чужд «сладостного страдания», являющегося источником человеческого рождения [после грехопадения]; это «сладостное страдание» (το καθ’ ηδονην πάθος) есть недуг (αρρώστημα) нашего естества (см.: Свт. Григорий Нисский. Большое огласительное^слово, 16 // Gregoire de Nysse. Discours catechetique / Ed. par R. Winling // Sources chretiennes. № 453. Paris, 2000. Р. 222–224).
31 Следует напомнить, что, согласно учению преп. Максима, Адам был сотворен в состоянии бесстрастия, ему чуждо было как чувственное наслаждение, так и чувственное страдание, ибо он был призван только к духовной радости. (Подробно см.: LarchetJ.-C. Maxime le Confesseur, mediateur entre 1’Orient et 1’Occident. Paris, 1998. Р. 83–86). Соответственно, согласно преп. Максиму, первому человеку был чужд и неизвестен нынешний способ размножения. В «Амбигвах» он говорит, что этот способ размножения, наподобие неразумных скотов, произошел в результате греха (η αμαρτία δία της παρακοης την αυτην το?ς αλόγοίς ζωοίς τους ανθρώποίς έχειν της έξ άλληλων διάδοχης ιδιότητα κατεδίκασε). Его и упразднил Господь Своим чудесным рождением от Девы без семени мужского. См. об этом также дальше в данном Вопросоответе.
32 Данное выражение (δια την δικαιοσύνην της φύσεως), как аналогичное, употребленное чуть выше (κατα την δικαιοσύνην), указывает, вероятно, на изначальную праведность человеческой природы, восходящей к праведности Бога и являющейся ее отображением, которая (утерянная при грехопадении) была восстановлена Христом. Об этой изначальной праведности Климент Александрийский говорит, что мы знаем единого Творца естества, а поэтому высказываемся о «естественной праведности» (την δικαιοσύνην φυσικην), восходящей к Нему (см.: Климент Александрийский. Строматы I, 19, 94 // Clemens Alexandrinus. Bd. 2. Stromata Buch I–VI / Hrsg. von O. Stahlin und L. Fruchtel. Berlin, 1960. S. 6θ). Ср.: «Обширно понятие праведности, и пределов совершенной праведности трудно достигнуть. Ибо есть праведность Ангельская, которая превосходит человеческую; и ежели есть какая-либо сила выше Ангелов, то она имеет и превосходство праведности соответственно ее величию; а праведность Самого Бога превыше всякого разума; она неизреченна и непостижима для всякой сотворенной природы» (Свт. Василий Великий. Беседы на Псалмы. Беседа на Псалом 7, 5 // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской. Ч. 1. С. 177).
33 Или: «в возможности, в потенции» (κατα δύναμιν), то есть само рождение человека потенциально несет в себе смерть, и эта возможность неумолимо актуализируется в каждой человеческой личности, будучи неизбежной силой закона, но не закона Божия, а закона падшего естества.
34 Так мы сочли возможным перевести выражение: την έν τω βαπτίσματι χάριν της αναμαρτησίας. Ср.: «Как до Крещения мы бываем плотию, будучи рождены от плоти, то есть имеем от самих своих родителей наследственную греховную нечистоту, препятствующую нам войти в Царство Божие, так точно в Таинстве Крещения, родившись от Духа, мы становимся духом и, значит, чистыми от прародительского греха, или плотской нечистоты, – вследствие чего и входим в Царствие Божие… Таким образом, Крещение уничтожает все грехи: в младенцах первородный, а в возрастных – и первородный, и произвольный, – и возвращает человеку ту праведность, которую он имел в состоянии невинности и безгрешности» (Митрополит Макарий. Православно-догматическое богословие. Т. 2. М., 1999. С. 330).
35Схолия 13: «Потому что общее (γενική) осуждение закона вследствие преступления [заповеди], владычествующего над естеством, есть, по его словам, истинное Вочеловечение (κατ’ αλήθειαν ένανθρώπησις) Бога, а частное (Ιδικη) осуждение этого закона есть добровольное по Христу возрождение каждого [человека] (η κατα Χριστόν γνωμικη του καθ’ έκαστον άναγέννησις)». Данную мысль преподобного отца, которую уточняет эта схолия, можно понять, вероятно, так: начиная с Воплощения Слова наступило время (χρόνον) осуждения греха в общем смысле (γενικώς), которое по благодати распространяется на всё естество человеческое (κατα φύσιν χάριτι), но это общее осуждение каждый человек должен, опять же по благодати, как бы актуализировать лично (ιδικώς δέ κατ’ ένέργειαν χάριτι) начиная с момента своего Крещения.
36 Ср. толкование: «Домом Моисея был народ, частию которого был и он сам. И Христос имеет дом, то есть нас, но если мы устоим до конца и не падем» (Блаженного Феофилакта, архиепископа Болгарского, Толкование на Послания св. апостола Павла. М., 1993. С. 587).
37 Так мы понимаем фразу: τον ύπερ τού Πατρδς πρεσ-βεύοντα.
38Схолия 14: «Он назвал нерожденным обожением (αγένητον θέωσιν) воипостасное по образу блистание Божества (την κατ’ είδος ενυποστατον της θεότητος ε’λλαμψιν), Которое не рождается, но непостижимым для ума образом делается явным в достойных».
39 Эта маленькая оговорка очень характерна для преп. Максима, который, как и все святые отцы, считал себя величайшим грешником.
40 Данное высказывание (το γαρ πού, θέσιν δηλο? safWq, τοπικής ούκ αμοιρούσαν περιγραφης) предполагает представление об аде как о некоем месте, которое пространственно описуемо. Общее святоотеческое мнение на сей счет ясно выразил свт. Игнатий: «Душа грешная, отвергнутая Богом, не только мучится своею совестию и своим состоянием отвержения, но и заключается в страшную подземную темницу, именуемую адом, тартаром, геенною, где подвергается лютым мукам, способным терзать ее эфирную природу». Также: «Ад помещается во внутренности земли» (Полное собрание творений святителя Игнатия Брянчанинова. Т. 3. М., 2002. С. 76–77, 86).
41 Данную мысль преподобного отца, вероятно, можно объяснить так: если ад пространственно ограничен, то рай (не утерянный Адамом рай, а «эсхатологический рай») не подвластен категории (одной из десяти в аристотелевской логике) пространства («где» – πού). Обычно этот рай мыслят как находящийся вне пределов категории времени: «Рай находится не во времени, он в далеком или близком завтра. Рай находится в нескончаемой вечности» (Василиадис Н. Указ. соч. С. 574). Преп. Максим же еще подчеркивает и внепространственность рая.
42Схолия 15: «Он говорит, что тот, кто не получит чистой Божественной жизни, в которой отсутствует [какое-либо] понятие описуемости (περιγραφής λόγος), не будет свободен от муки, постоянно имея рожденное бытие, которое описует его, а не бытие нерожденное, которое свободно от всякого пространственного положения и временного движения и которое нельзя ни постигнуть, ни описать. Ибо Божественная жизнь, хотя она и позволяет вкушать себя тем, кто причастен [ей] по благодати, недоступна для постижения умом. Хотя ей и причаствуют вкушающие [ее], она остается непостижимой, потому что по природе, как нерожденная, она обладает беспредельностью».
43Схолия 16: «Он говорит, что Бог по одному [только] беспредельному желанию Своей Благости будет соединять всех: Ангелов и людей, благих и лукавых. Они же все [в свою очередь] не
