– С Разлома Мира лик земли и впрямь изменился, – пояснил Хаман в ответ на недоуменное замечание Ранда, продолжая торопливо – для огир – наносить на карты значки. – Суша стала морем, море – сушей, земля меняла свой облик. Правда, никто не может сказать, далеко ли друг от друга находились Квичен и Саншен прежде.
– Ты забыл Кантойн, – прогудела Коврил, отчего очередной ливрейный слуга, вздрогнув, выронил ворох только что принесенных карт. Покосившись на нее, Хаман вписал подсказанное название над рекой Иралелл, чуток севернее Хаддонского Сумрачья. На полоске земли западнее Драконовой Стены – от южной границы Шайнара до Моря Штормов – находилось всего четыре стеддинга, которые огир называли новооткрытыми, а значит, и самыми молодыми. В Тсофу огир жили всего шестьсот лет, да и в трех остальных не более тысячи. Как ни странно, шесть стеддингов оказалось в Горах Тумана и на Побережье Тени. Имелись они и в Черных Холмах, и в лесах у реки Иво, и в горах над Дагоном, рекой, протекавшей севернее Арад Домана.
Был и другой, печальный перечень. Перечень заброшенных стеддингов – огир осталось слишком мало. Такие попадались на Хребте Мира, в Горах Тумана, на Побережье Тени, был один и на Равнине Алмот, близ дремучей чащобы, называвшейся Пайриш Свар, и в северных предгорьях Мыса Томан, обращенных к Океану Арит. Но самым горьким для огир был рассказ о стеддинге на окраине Арафела, поглощенном разраставшимся год за годом и сметавшим все на своем пути Запустением.
– Ширанду Великое Запустение поглотило тысячу восемьсот сорок три года назад, – грустно промолвил Хаман, – а Чандар – девятьсот шестьдесят восемь.
– Да процветает в Свете память о них, – пробормотали одновременно Коврил и Эрит.
– А я знаю еще один, который вы не отметили, – промолвил Ранд. Перрин рассказывал, что как-то раз нашел там убежище.
Ранд развернул карту андорских земель, лежащих к востоку от реки Аринелле, и указал место – повыше дороги из Кэймлина в Беломостье. Довольно близко отсюда. Хаман поморщился, почти скривился.
– Это там, где Ястребиное Крыло хотел устроить свою столицу. Тот стеддинг так и не возродили. Несколько стеддингов хоть и нашли, но возрождать не стали. Мы стараемся держаться подальше от людей.
Все помеченные места находились в скалистых горах и тому подобных труднодоступных для человека местах или, во всяком случае, далеко от людских поселений. Стеддинг Тсофу был ближе других к человеческому жилью, однако Ранд знал, что и оттуда до ближайшей деревни добрый день пути по бездорожью.
– Все это можно обсудить в другой раз, – заявила Коврил. Обращалась она вроде бы к Ранду, но поглядывала на Хамана, которому и предназначались ее слова. – До наступления темноты я хочу успеть уйти подальше на запад.
– Вам непременно нужно задержаться здесь, – возразил Ранд. – Вы, должно быть, смертельно устали, добираясь пешком из самого Кайриэна.
– Женщины не устают, они только других утомляют, – пробурчал Хаман. – Есть у нас такая поговорка.
Коврил и Эрит одновременно фыркнули и пробормотали что-то невнятное, Старейшина же продолжил работать с картами. Теперь он отмечал построенные огир древние города. В каждом из таких городов когда-то была огирская роща, а в каждой роще – Путевые Врата, выращенные, дабы огир могли попадать из стеддинга в город и обратно напрямую, минуя суетливые и беспокойные людские земли.
Хаман отметил Кэймлин, Тир, Тар Валон, Иллиан, Кайриэн, Марадон и Эбу Дар. На этом перечень городов, продолжавших существовать и ныне, закончился, причем Эбу Дар Старейшина обозначил как Барашта. Другие значки отмечали места, где на картах в лучшем случае была указана деревушка. Далее пошли Мафал Дадаранелл, Анкохима и Лондарен Кор, Арен Мадор, конечно же, Манетерен, Аридол, Шемаль, Деранбар, Брайм, Кондарис, Гай Экоримон, Иман… По мере того как рос этот список. Ранд все чаще замечал на картах влажные пятна. Он не сразу понял, что из глаз Старейшины капали слезы. Капали туда, где он обозначал местонахождение давно заброшенных и забытых городов. Возможно, Хаман молча оплакивал людей, погибшие воспоминания. Но скорбел огир – в этом Ранд был уверен – вовсе не о великих творениях древних строителей. Мастерство каменщиков огир освоили в годы Изгнания, но разве могла каменная кладка сравниться с красотой и великолепием деревьев?
Ранду показалось, будто он уже слышал одно из этих названий, а уж указанное место – к востоку от Байрлона, в нескольких днях пути от Беломостья по Аринелле, – всяко было ему знакомо.
– Здесь была роща? – Он указал пальцем на пометку.
– В Аридоле? – переспросил Хаман. – Да, была. Это печальная история.
– В Шадар Логоте, – уточнил Ранд, не поднимая головы от карты. – Да, это очень грустная история. А не могли бы вы… Не покажете ли вы мне те Врата? Если я доставлю вас прямо туда?
Глава 21
ШАДАР ЛОГОТ
– Доставишь туда? – переспросила Коврил, хмуро уставясь на карту в руках Ранда – Но ведь если я правильно помню, где находится Двуречье, это нам совсем не по дороге. Мне бы не хотелось потерять еще один день, я ведь ищу Лойала.
Эрит поддержала ее решительным кивком. Хаман, щеки которого были влажными от слез, с укором взглянув на Эрит, покачал головой и продолжил:
– К тому же Аридол, или Шадар Логот, как вы его теперь справедливо называете, не самое подходящее место для молодых, таких, как Эрит. По правде сказать, это неподходящее место для кого бы то ни было.
Выпустив карту из рук, Ранд встал. Он знал Шадар Логот куда лучше, чем ему бы хотелось
– Времени вы не потеряете. Даже выиграете. Я Перемещу вас туда через переход, так что уже сегодня вы преодолеете большую часть пути до Двуречья. А туда мы заглянем ненадолго. Я знаю, вы можете отвести меня прямо к Путевым Вратам.
Огир каким-то образом чувствовали Врата, если те находились не слишком далеко.
Предложение Ранда повлекло за собой очередное обсуждение за фонтаном, отличавшееся от предыдущего тем, что в него упорно пыталась встрять и Эрит. Ранд улавливал лишь обрывки фраз, но отчетливо видел, как качал головой Хаман. Старейшина явно был против этого плана, тогда как Коврил, судя по напряженно торчавшим ушам, пыталась его переубедить. Поначалу Коврил отнеслась к вмешательству Эрит так же неодобрительно, как и Хаман, – каковы бы ни были у огир отношения между свекровью и невесткой, она явно полагала, что молодой женщине нечего соваться в разговор старших, – но вскоре переменила свое мнение, и обе женщины насели на Старейшину с двух сторон.
– …слишком опасно. Чересчур опасно… – отдаленным громом доносились слова Хамана.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
